Страница 40 из 44
Федор Васильевич
Род. в 1310 г
Этого князя, единственного сына Василия Константиновича, мы уже касались, говоря о Федоре Давидовиче. Здесь отметим только, что, кроме родословных, он упоминается только один раз Никоновской летописью, которая под 1310 г. отмечает его рождение608. Никаких других сведений о нем нигде не находим.
Иван Федорович
1335 г
Ивана Федоровича мы знаем только по некоторым родословным, считающим его единственным сыном Федора Давидовича. Те же родословные дают ему единственного сына Димитрия, того самого, которого Донской изгнал из Галича и которого другие родословные, а за ними и некоторые историки во главе с Карамзиным считают сыном Ивана Давидовича609.
Димитрий Иванович
1354–1363?
Этого князя, называемого во всех родословных Ивановичем, в Никоновской летописи – Борисовичем, а во всех других летописях упоминаемого без отчества, мы считаем, на некоторых основаниях, сыном не Бориса610 и не Ивана Давидовича, а Ивана Федоровича, племянника Ивана Давидовича611.
Во всяком случае, чей бы сын ни был этот Димитрий, мы знаем о нем следующее. В 1359 г. умер хан Бердибек, и ордынский престол занял его родственник Кульца, который через пять месяцев по воцарении вместе с детьми был убит Наврусом, потомком Туши-хана, сына Чингисхана. Князья Северо-Восточной Руси отправились в Орду с дарами к новому хану, который отдал великое княжество Димитрию Константиновичу Суздальскому, а удельных князей утвердил на их отчинах. В то же время и Димитрий Иванович Галицкий «пожалован на княжении в Галич»612. Но вскоре юный московский князь, которым руководили умные помощники, отнял великое княжество у соперника и начал приводить удельных князей в свою волю или изгонять их из их уделов: так, в 1362 г. (по некоторым летописям – в 1363 г.) он изгнал князя Ивана Стародубского из его удела. Участь князя Стародубского разделил и Димитрий Галицкий613: он изгнан был из Галича, а его супруга была взята победителями. Изгнанники отъехали к нижегородскому князю, «скорбяще о княжениях своих», по выражению летописи614.
Неизвестно, на ком женат был Димитрий Иванович; знаем только, по родословным, что у него был сын Василий. У внука последнего, Бориса Васильевича, было три сына: Димитрий, по прозванию Береза, Семен Осина и Иван Ива; от них произошли дворянские фамилии Березиных, Осининых и Ивиных. Один из Осининых, внук Семена Борисовича, Ляпун Осинин, бывший боярином у новгородского архиепископа Пимена, оставил своим потомкам прозвище Ляпуновы. Один из внуков его перешел на службу к рязанскому князю, и таким образом мы видим впоследствии в Рязанский области известную фамилию дворян Ляпуновых615.
Галицкие владетельные князья из рода Ивана Калиты
В 1363 г., как мы видели, Галицкий удел был присоединен к Московскому княжеству. В летописях говорится, собственно, только о том, что московский князь отнял Галич у Димитрия, последнего удельного галицкого князя из рода Ярослава Всеволодовича, о Дмитрове же ничего не говорится. Но так как Димитрий Иванович Донской распоряжается этим городом наравне с Галичем и другими городами при раздаче их своим детям, то Дмитров, надо полагать, присоединен к Московскому княжеству одновременно с Галичем. Так полагают и наши историки616. В грамотах первых преемников Ивана Даниловича Калиты Дмитров упоминается только в духовной Семена Гордого, который отказывает своей супруге, в частности, село в Дмитрове, а Галич начинает упоминаться только с договорной грамоты Димитрия Донского и Владимира Андреевича. Надо заметить, что эта грамота617 от ветхости истлела и дошла до нас не в целом виде, почему некоторые места представляются неясными, между тем историки трактуют ее как совершенно ясную и понятную, не вызывающую никаких сомнений. Не лишним будет поэтому привести здесь фрагмент текста, особенно важный для нас по вопросу о судьбе Галича и Дмитрова в первые годы после их присоединения к Москве. Вот ее начало с пропусками, которые появились от ветхости: «…своим братом с молотшим, со князем с Володимером с Андреевичем… тобе брата своего старейшего Князя Великого собе отцом, а сына твоего – жити ны по сей грамоте. Вотчины ми, Господине, твоее и Великого княжения… ми под тобою не искати и под твоими детьми, ни моим… ем и до живота, и твоим детем; тако же и тобе Князю Великому <…> Господине, дал в удел Галич, Дмитров с волостьми и с селы <…> и твоим детем под моими детьми и до живота; а добра <…> до живота; а блюсти ти, Господине, вотчины моее и Московское <…> блюсти, а не обидети, и твоим детем. А рубеж Галичю и Дмитрову <…> при Иване и при наших отцех при великих князех <…> е княжение, а от мене мой удел, чем мя еси, Господине, по <…> ю, Вышегород, Рудь с Кропивною, Сушев, Гордошевичи <…> до ее живота, а по ее животе Заячков мне. А ци от <…> четыре волости, Гордошевичи, Сушев, Гремичи, Заячков, а жда <…> пожалует нас Бог, найдем тобе, князю Великому великое… князю великому, брату моему старейшему» и т. д. Если бы издатели государственных грамот и договоров определили пропуски, хоть приблизительно, по количеству слов, тогда можно было бы до некоторой степени точно восстановить содержание этой грамоты. Издатели и историки говорят, что этой грамотой великий князь обязывает, в частности, Владимира Андреевича не вступать в Галич и Дмитров. Но верно ли это? Первые выделенные нами слова, очевидно, принадлежат Владимиру Андреевичу, и если до и после этих слов пропуски небольшие, то по контексту надо и слова «и твоим детем под моими детьми» и т. д. считать исходящими также от Владимира Андреевича. А в таком случае приходится признать, что в рассматриваемом нами месте грамоты Владимир Андреевич выставляет от себя одну из статей договора, по которой, как по последствию их личных договоренностей, предшествовавших договору письменному, великий князь блюдет под ним (Владимиром Андреевичем) и под его детьми данные ему великим князем город, Галич и Дмитров. Галич и Дмитров в последующих грамотах и договорах уже не встречаются в связи с именем Владимира Андреевича – это правда. Но если мы и не находим видимого оправдания своему предположению в наличных официальных актах, то это еще не значит, что наше предположение безосновательно. В данном случае мы указываем на то, что династические стремления московских князей заставляли потомков Калиты весьма часто заключать договоры с князьями, близко стоявшими по родству к великому князю, чтобы потом изменить эти договоры сообразно с личными практическими целями. Так, мы знаем, что как Димитрий Донской, так и его преемник (сын) часто менялись с Владимиром Андреевичем волостями. Это видно из их договорных грамот. Но эти грамоты не дают возможности выстроить хронологическую последовательность, и притом непрерывную. Другими словами, до нас не дошло много официальных документов, и их отсутствие рождает множество вопросов. Великий князь мог дать Владимиру Андреевичу Галич и Дмитров, а потом заменить их другими волостями. Но договоры, заключенные между ними по случаю таких перемен, могли и не дойдти до нас. Другой спорный вопрос, появляющийся даже при беглом рассмотрении этой грамоты, касается времени заключения договора. Издатели государственных грамот и договоров, а за ними и историки почему-то относят этот договор к 1371 г. А между тем в нем есть место, которое заставляет отнести этот договор к более раннему времени. Мы читаем: «…пожалует нас [конечно, договаривающихся] Бог, найдем тобе, великому князю, великое…» Чего-то другого великого, кроме княжения, договаривающиеся не могли искать.
Когда же за всю свою жизнь Димитрий Иванович был в таком положении, в котором только и мыслимо такое условие договора, как приведенное? Только в период от 1359 до 1363 г. К этому времени и должен, по нашему мнению, относиться договор.