Страница 18 из 22
Принимаемые в тестовом режиме решения «да/нет» на экране обозначались особыми маркерами, соответственно, Z или /. Всех участников этого испытания попросили как можно быстрее прикасаться к соответствующей клавише на клавиатуре после того, как они увидят маркер на экране; причем для сокращения времени реакции им было разрешено работать на клавиатуре обеими руками. Но затем тест усложнили. В 25 % случаев выполнение теста сопровождалось звуковым сигналом, который произвольным образом воспроизводился вскоре после появления символа на экране. Участников попросили не нажимать на клавишу, если они услышали звуковой сигнал, другими словами, в тест было добавлено задание на проверку ингибиторного контроля. Время ожидания звукового сигнала сначала составляло 250 мс, но затем оно было увеличено на 50 мс, так как скорость и точность выполнения заданий каждым участником заметно повысились. Среднее «время задержки реакции» было определено как для спортсменов, так и для неспортсменов.
Представьте, что вы выполняете этот тест: два ваших указательных пальца уже расположены над клавишами Z и /, а вы ожидаете появления символа. С каждым разом вам хочется выполнять задание все быстрее и быстрее, давая мозгу и пальцам зеленый свет, чтобы быть в состоянии продвигаться вперед с такой же скоростью, с какой визуальная информация появляется на экране. Но затем вас просят обработать уже два стимула: сначала подтвердить появление на экране визуальных данных, а затем пережить состояние неуверенности, связанное с ожиданием звукового сигнала. Исследователи предположили, что элитные спортсмены намного успешнее справятся с обеими задачами.
Те функции, которые кратковременная память выполняет в спорте, отличаются достаточной сложностью, причем на разных уровнях их реализации. На более высоком уровне тактические знания о сильных и слабых сторонах соперника, о его наиболее вероятных предпочтениях, о чем можно узнать во время просмотра видеофильмов и занятий с коучами, спортсменам приходится использовать много раз во время реальной игры. Но на более низком уровне развития спортивных навыков постоянно отрабатываемые игроками движения, которые с каждым разом становятся все более совершенными по уровню их исполнения, нуждаются в том, чтобы их ежесекундно закрепляли в кратковременной памяти. Необходимость постоянно следить за действиями товарищей по команде и соперников, за мячом и своим собственным местом на игровой площадке – это навык, который с полным основанием часто называют «видением поля» или способностью вовремя замечать открывающиеся возможности или приближающиеся опасности, которые другие увидеть просто не могут.
На определенном этапе исследования участникам была показана коллекция фигур, затем спустя всего несколько секунд показали еще одну фигуру. Их задача состояла в том, чтобы запомнить, входила ли вторая фигура в первую группу. Это повторялось несколько раз, и после очередного повтора каждому испытуемому требовалось очистить свой «буфер» памяти. Это связано с тем, что по мере увеличения количества испытаний мозг стремится сосредоточиться только на текущем задании, пытаясь отстраниться от загруженной ранее информации о показанных объектах.
Как упоминалось ранее, на зрение приходится около 70 % чувственных данных, которые спортсмены используют в ходе соревнований. Таким образом, в исследовании волейболистов последним тестом в процессе изучения когнитивных навыков стал набор задач, известных под названием «обработка данных зрительно-пространственного внимания». Во-первых, тест полезной области обзора измерял способность участников эксперимента определять местоположение объекта с помощью периферийного зрения. Затем в тесте на побочные стимулы спортсмены должны были выбрать одну стрелу среди нескольких предложенных для анализа, которая указывала, в отличие от остальных стрел, в другом направлении. Наконец, они должны были найти одно-единственное отличие в двух практически одинаковых изображениях.
Разумеется, опытные волейболисты превзошли неспортсменов при решении целого ряда задач, как и ожидали Крамер и Восс.
«Мы обнаружили, что спортсмены, как правило, могут сдерживать реакции на стимулы, например, быстро останавливаться, когда это необходимо, что очень важно и в спорте, и в повседневной жизни, – сказал Крамер. – Они также продемонстрировали способность получать необходимую информацию с первого взгляда, и им удавалось переключаться с задачи на задачу быстрее, чем неспортсменам» 22.
Решение проблем в режиме многозадачности, накопление и хранение информации в памяти, наконец, отслеживание объектов – вот те когнитивные области, в которых спортсмены мирового уровня продемонстрировали свое очевидное преимущество над остальными участниками эксперимента. Но даже после этой захватывающей серии исследований Арт Крамер все еще не мог дать однозначный ответ на вопрос, «что появилось раньше – курица или яйцо», поскольку в спорте, как и в жизни, во многих ситуациях действительно трудно отделить причину от следствия. Между тем он должен был однозначно ответить на беспокоящий всех специалистов, работающих в области спорта, вопрос: за счет чего спортсменам удается добиваться выдающихся результатов – благодаря врожденным преимуществам когнитивной системы или благодаря многолетним тренировкам? «Наше понимание данной проблемы далеко от истины, потому что мы не знаем, являются ли спортивные умения врожденными или приобретенными, – говорил Крамер. – Возможно, людей просто притягивает к этим видам спорта, поскольку они имеют хорошие природные данные и хорошо сформированные спортивные навыки. Возможно и другое: вполне вероятно, что именно постоянные тренировки спортсменов способствуют развитию у них как когнитивных способностей, так и физических возможностей. Однако интуиция подсказывает мне, что здесь так или иначе срабатывают оба фактора» 23.
Очевидно, что лучшие спортсмены отличаются от всех остальных людей более высоким уровнем развития перцептивно-когнитивных навыков. Помимо физических преимуществ, именно особые когнитивные способности спортсменов помогают отличить великие достижения от просто высоких. Позже мы более глубоко и всесторонне рассмотрим проблему этого своеобразного противостояния природного и приобретенного. Как и в случае большинства спорных вопросов, относящихся к деятельности человеческого мозга, ответ на обсуждаемый нами вопрос находится, вероятно, где-то посередине.
Но что бы произошло, если бы и в самом деле мы смогли научить начинающих спортсменов лучше видеть, лучше думать и в конечном итоге играть лучше других? Что бы изменилось в мире спорта, если бы вместо того, чтобы иметь в команде всего лишь несколько игроков, способных инстинктивно принимать верные решения, коучи могли бы работать по программе развития спортсмена, которая помогла бы им научить своих подопечных сознательно оттачивать свои перцептивно-когнитивные навыки, необходимые для достижения выдающихся результатов? Если бы это было возможно, соотношение великих спортсменов и игроков, только что покинувших списки середнячков, резко изменилось бы в пользу спортивных звезд. Так называемые игроки группы «Б» могли бы перерасти в игроков группы «A», по крайней мере в той сфере, которая контролируется мозгом.
Кто такой плеймейкер?
Сидни Кросби, капитан и центровой нападающий команды «Питтсбург Пингвинз»:
«Я думаю, что плеймейкер – это тот, кто способен создавать что-то нужное, будь то для самого себя или для кого-то другого. Может быть, для плеймейкера это просто некая незримая игра, которая превращается в настоящую игру несколько позже.
Я думаю, что реализация замыслов плеймейкера совсем не обязательно должна осуществляться в основной игре. Плеймейкер способен создавать то, что необходимо команде, независимо от того, насколько благоприятна для нее сложившаяся ситуация».