Где воскресают бабочки

– Но ты ведь не сдала мое признание на флешке в полицию. Я думал, простила…

Элина задыхается от его фразы. Взглядом скользит по рельефному лицу Владлена, подсознательно отмечая некогда любимые черты. Черные густые волосы падают на лоб, который пересекают тонкие морщины. И между бровями залегла глубокая складка. Он часто хмурится. Чаще, чем улыбается.

– Простила? – еле слышно произносит Элина. – А что толку от твоего признания? Прийти в полицию и заявить, что ты убиваешь с помощью гипноза? Боюсь меня не просто засмеяли бы, а упекли бы в камеру к твоему брату. Невозможно простить смерть сестры… Даже, если ради этого ты пожертвовал Георгием, – она с презрением произносит новое имя. – Хотя мне кажется, ты сделал это больше ради себя, а не меня. Чтобы обрести свободу.

Лицо Владлена никак не отражает эмоции. Он холодно на нее смотрит, и его дыхание горячим ветром касается Элины. По шее приятной волной бегут мурашки. А дождь накрапывает все сильнее, назойливо напоминая о своем присутствии.

– Жаль, – коротко бросает он и возвращается в машину.

И все? Ради этого Владлен вытащил ее на улицу? Элина обхватывает себя за плечи и смаргивает слезы обиды.

А что ты хотела? Молчишь… Боишься признаться даже самой себе…

Она дергает за ручку и садится в машину, громко хлопая дверью. Но вопреки ожиданию Владлен не заводит мотор. Наоборот, включает аварийный сигнал и поворачивается к Марго:

– Хочу сразу прояснить ситуацию, предрекая вопросы. Я узнал, что Георгия освободили…

– Как? – прерывает его Элина. – Ты же исчез, растворился? Чтобы тебя отыскать, похитили Регину!

Последние слова заставляют Владлена вновь обратить на нее внимание. Но в его взгляде теперь читается откровенный лед, и Элина невольно ежится.

– Регину похитили? – он сдвигает брови на переносице.

– Только не делай вид, что не знал.

– Я знаю лишь то, что уже сказал вам. У меня есть поверенный человек, который раз в неделю звонил в лечебницу и справлялся о состоянии Георгия. Он же и сообщил, что брата освободили. Но на прощание Георгий передал мне сообщение. Весьма безобидное на первый взгляд.

– Какое? – Маргарита глубоко вздыхает. На ее лице написано ожидание самого худшего, но последующие слова Владлена заставляют Марго озадаченно нахмуриться.

– Он сказал, что начинает новую жизнь. В Великогорске.

– Действительно весьма безобидно, – фыркает Элина, но скрыть неуемный страх не так уж легко.

– Что это означает? – допытывается Марго. – Зачем ему начинать жизнь именно в Великогорске.

– Он…

– А затем, – снова перебивает Владлена Элина, – что в Великогорске живу я. И Георгий дал недвусмысленный намек, что хочет со мной поквитаться. Что он и подтвердил сегодня. Ему связывают руки те, кто его вытащил. Но это ненадолго.

– Я наблюдал за твоим домом уже несколько дней, – Владлен заводит машину и наконец трогается с места. – Хотя сначала переживал, что опоздал.

– Как ты узнал, где я живу?

– Так же, как и Георгий. Мы знаем, где живет твоя мать. А она без задней мысли рассказала, куда ты переехала. Без понятия, как запудрил ей мозги Георгий, но моего визита она точно не запомнила.

– А говорил, не практикуешь, – с презрением бросает Элина.

– Не практикую так, как раньше. Но гипноз – часть меня. И я не собираюсь от него отказываться.

На некоторое время они замолкают. Маргарита тяжело вздыхает, а Владлен вглядывается вперед. Элина пытается переварить поступившую информацию и сжимает и разжимает пальцы, не зная, как выплеснуть накопившиеся за долгие годы злость и обиду. В душе нарастает буря.

Первым нарушает молчание Владлен:

– Что произошло с Региной?

– Объяснишь, куда мы едем, и я расскажу, что случилось.

Владлен с усмешкой смотрит на нее в зеркало заднего вида и пожимает плечами:

– Мы едем к моему поверенному.

***

Три года назад…

– Мой муж женился на мне только из-за титула, – Людмила подмигивает Руслану, и он широко улыбается.

Гости за столом хохочут, но их любезность и тактичность напоминают фарс. Так происходит всегда, когда за одним столом собирается слишком много амбициозных и богатых людей.

– Она любит преувеличивать, – шутит он.

Людмила капризно надувает губы, покрытые нежно-розовым блеском, и шлепает Руслана по плечу кончиками пальцев. Ее кисти обтянуты белыми перчатками до локтей, а на груди в тусклом свете ламп переливается крупный жемчуг. Рыжие локоны убраны в пышную прическу, оголяя белоснежную, тонкую шею. Кажется, щелкни пальцами и исчезнет комната, на стене которой висит плазменный телевизор, а в углу тихо шумит увлажнитель воздуха. И они вновь окажутся в девятнадцатом веке, где тяжелые шторы с бахромой больше не будут казаться неуместными. А старинный стол с извилистым узором по периметру снова помолодеет. Но Людмила в длинном вечернем платье останется неизменной. Она вне времени. Вне пространства.

– Руслан, вы обещали нам интересное мероприятие за гранью реальности, – Эдуард – седовласый, молодящийся мужчина в безвкусном, но дорогом костюме цвета переспелой вишни, самодовольно поглаживает тонкие черные усики. – А пока что мы играем в покер. Я не против, к тому же я выигрываю, – по столу пробегают тихие смешки, – но мое любопытство никак не успокоится.

Руслан криво ухмыляется. Людмила предупреждающе сжимает его пальцы под столом.

– Да, я просто выбирал подходящее время, – он смотрит на настенные круглые, как панно, часы с золотыми стрелками. Почти полночь. – Как вы знаете, я – практикующий медиум. И Людмиле показалось забавным, если мы проведем спиритический сеанс.

– Боже помилуй! – восклицает жена Эдуарда, Марина.

Моложе мужа на двадцать лет, она похожа на бисквитное печенье. Румяная, в теле, с приятной улыбкой и ямочками на щеках.

Руслан хмыкает. Он даже не мог подобрать сравнение, чтобы описать степень глупости Марины. Неудивительно, что Эдуард на ней женился. Он для нее настоящее божество.

– Это ведь невозможно? – справившись с эмоциями, осторожно уточняет Марина.

– От чего же? – басит Валерий Валерьевич. Пятый и последний человек за столом. Непривычно видеть подполковника полиции в обычном черном костюме с бабочкой. Но даже штатная одежда не скроет военную выправку. Гладко выбритая голова блестит ярче, чем жемчуг Людмилы. А прищуренный взгляд черных глаз с подозрением следит за каждым, словно видит их впервые, а не знаком уже долгие годы. – Все возможно. При правильной постановке и с хорошими актерами, – он хохочет.

Людмила еще сильнее стискивает пальцы Руслана и умоляюще на него смотрит. Он ободряюще улыбается и переводит взгляд на Валерия:

– Никакой симуляции, дорогой Валерий Валерьевич, – он глубоко вздыхает, улавливая легкий аромат благовоний. Палочка дымит на открытом серванте, а в зеркале с украшенной камнями рамой отражаются их бледные двойники. – Я долго не соглашался, но Люда убедила меня, что это будет весьма занимательно.

– И что же? Надо зажечь свечи, задернуть шторы? – Эдуард откидывается на стул и бросает уже никому не интересные карты на стол. Подносит к губам стакан с бодрящим коньяком и делает глоток.

– Уже полночь, – мягко улыбается Людмила, и ее мелодичный голос заполняет комнату. – Шторы трогать не надо. Да и в свечах надобности нет. Главное – это дар медиума.

Руслан мысленно фыркает.

Ты должен доказать им, что у тебя настоящий талант. Я устала от вечных насмешек за спиной. Пусть увидят и заткнуться раз и навсегда!

Слова Людмилы до сих пор зудят под коркой черепа. Сначала он не хотел никому ничего доказывать. Достаточно того, что верила Люда. Но графиня Ланская не привыкла, чтобы над ней смеялись. И потому она молчала о том, что видит будущее. Которое порой пугало и Руслана.

– Ох, так страшно, – шепчет Марина, пока он ходит по комнате и приглушает свет.

Когда вместо лиц Руслан улавливает лишь светлые очертания, он садится за стол и тихим, низким голосом просит: