Кровавое проклятие (ЛП)

Она рассказала ему все. Может, это было ошибкой, но без упоминания Лира многое стало было непонятным в ее истории. Если ее отец потом нападет на Лира, она найдет способ защитить его.

Ровин поднял голову. Его светло-голубые глаза были потрясенными, он посмотрел на звезды, появляющиеся на темнеющем небе.

— Часть меня много лет боялась этого дня.

— О чем вы? — спросила она. — Вы знали, что Бастиан планировал такое?

— Я не мог представить это, но боялся, что однажды он пересечет черту, — он повернул руки, словно в ладонях были невидимые тайны. — В чем я подвел его? Я толкнул его на этот путь? Я мог остановить или направить его в другую сторону?

Она замешкалась, не зная, стоит ли что-то говорить.

— Это не ваша вина.

— Я его отец и его король. Кого еще винить? — он сцепил ладони и опустил на них подбородок. — В его детстве мы с его матерью поражались его смекалке — как он выпрашивал сладости у служанок или особое отношение у учителей. Это казалось безобидным.

Он закрыл глаза, словно прогонял воспоминания.

— Вряд ли даже мои самые проницательные советники заметили его манипуляции. Его мать не поняла.

— И я, — прошептала Клио. — Я не подозревала, что он врет. Кассия знала. И Лир.

— Я учил Бастиана полагаться на честную беседу, а не обман, но… — он стиснул зубы. — Я не представлял, что он построит такой разрушительный обман, как он поступил с тобой.

— Я была просто пешкой, — она посмотрела на свои колени. — Все те поручения по шпионажу за агентами Ра учили меня для важного задания — краже из Хризалиды.

Свет последнего солнца угас, тени углубились. Клио поправила юбку, ткань была изорвана и в пятнах от недавних боев. Она прогнала ощущение клинка Эрикса у ее горла и звук холодного голоса Бастиана.

— Что теперь? — спросила она.

Его морщинистое лицо напряглось, глаза были уставшими. Ровин сцепил пальцы, Бастиан тоже любил так делать.

— Не знаю.

Ее желудок сжался.

Он взглянул на нее с печальной улыбкой.

— Король не должен признаваться в таком, но… я такое не ожидал, — он выдохнул, его грудь медленно вздымалась и опадала. — Клио, прошу, найди королевского советника и скажи ему собирать совет для срочной встречи.

Она стала подниматься, но замерла, желая знать, что сказать. Она подвинулась ближе и коснулась его ладони.

— Отец, — прошептала она, голос дрогнул от незнакомого обращения, так она его еще не звала. — Это не ваша вина. Поступки Бастиана — не ваша вина.

Он накрыл ее ладонь своей рукой, сжал ее пальцы своими теплыми ладонями.

— Может, нет, но это моя ответственность.

— Я мало могу сделать, но я хочу помочь.

— У тебя добрая душа, Клио. Может, если бы Бастиан рос с тобой, все было бы другим, — он убрал руки. — Прошу, сообщи советнику. А мне… нужно время подумать.

Кивнув, она прошла к арке, ведущей в замок. Четыре стража стояли там, не слышали их разговор, но могли, если что, броситься на защиту короля. Она оглянулась на Ровина на скамье, смотрящего на фонтан.

Бастиан нанес ужасную рану ее сердцу своей ложью, угрозами, попытками убить ее. Но это нельзя было сравнить с ущербом, который он нанес его отцу, и это сильнее всего показывало истинную жестокость принца.

Одно дело — ранить сестру-бастарда, до которой ему не было дела. Другое — разбить сердце отца таким предательством. Его месть Ра стоила разбитой семьи и риска для Ириды?

* * *

Клио сидела, скрестив ноги, на холодной траве, подняв лицо к солнцу. Прохладный ночной ветерок задевал ее, но ее разум был далеко от замка, где она ждала завершение совета.

Где был Лир? Он смотрел на звезды Земли? Было ли ночное небо в двух царствах одинаковым, просто на него смотрели из разных частей космоса?

Скорее всего, он уже был с Эшем, и они искали Бастиана и его солдат. Если Бастиан был на Земле, Эш найдет его. Она надеялась, что это произойдет при ней, потому что она знала, что хотел сделать дракониан, поймав принца.

Светлячки и мотыльки порхали от цветка к цветку, заполняя сад точками света. Лир не видел сады замка ночью, а она хотела бы показать ему.

Она смотрела на танцующих насекомых, не могла перестать думать о Лире. Она переживала за него, был ли он в безопасности, что делал. Хотела увидеть его снова. Сколько бы она ни говорила себе, что глупо постоянно думать о нем, ничего не менялось.

«Мы должны быть вместе», — как она хотела сказать это, но не знала, что он чувствовал. Он заботился о ней, тут она не сомневалась, но он был инкубом. Инкубы не влюблялись. Все рассказывали такое об этой касте.

Она сорвала травинку и порвала на кусочки. Она не знала об афродизии до встречи с Лиром, но она слышала разные истории об инкубах в постели и их влиянии на женщин. Была ли она еще одной глупой девочкой, которая думала, что может приручить инкуба?

Тихие шаги перебили ее мысли. Два стража с мечами на боках прошли в сад с подопечной между ними.

Сцепив ладони, юная принцесса Ириды стояла в белом платье из легкой ткани, края которого были украшены кружевом и сияющей бриллиантовой крошкой. Ее длинные светлые волосы были свободно заплетены, и у нее были светло-голубые глаза, как у ее отца и брата. За два года, которые Клио не видела Петрину, девочка выросла из ребенка в подростка, и уже было видно, какой женщиной она станет.

Ее стражи отошли к краю сада, Петрина стояла с напряженными плечами, величаво сложив ладони перед собой, но пальцы были крепко переплетены.

— Петрина? — тихо спросила Клио.

Слезы заполнили глаза девушки. Она расцепила ладони, прошла по траве, опустилась и прислонилась к боку Клио.

Клио тихо вдохнула. Что узнала Петрина? Ровин поговорил с ней, или она что-то подслушала? Девушка прижалась к Клио, тихо всхлипывая. Даже будучи младше, она не просила помощи или утешения, но это не значило, что она не нуждалась в этом.

Закрыв глаза, чтобы не потекли ее слезы, Клио обвила рукой узкие плечи Петрины. Она думала о трех годах, которые провела в замке, днем и по вечерам была с принцессой, играла в глупые игры, копала в саду, оттачивала реверансы — даже в шесть лет Петрина была экспертом в этикете. Те беспечные дни казались сном.

Она прижала принцессу в себе, тихо горюя из-за того, что потеряла ее наполовину сестра. Жизнь семьи Нереид уже не станет прежней. Бастиан мог оставить планы и вернуться мирно или продолжить ложь и жестокость и устроить войну, но он уже не будет ходить по замку как уважаемый кронпринц.

Чем он думал? Как он мог пожертвовать всем ради этого безумного плана?

Нимф в зеленой ливрее королевского гонца прошел мимо стражей Петрины и вошел в сад. Он низко поклонился принцессе, потом с уважением кивнул Клио.

— Леди Клио, Его величество вызвал вас.

Клио обняла Петрину и встала на ноги. Принцесса обняла колени и провожала Клио взглядом.

Гонец повел ее по каменным и мраморным коридорам в высокую башню. Они поднялись по спиральной лестнице, стены украшала мозаика в виде лоз, что поднимались с ними. На площадке четыре королевских стража ждали у тяжелой деревянной двери.

Страж потянул за ручку, открыл дверь, когда она подошла. Внутри зачарованный кристалл в центре тяжелого деревянного стола озарял круглую комнату. Вокруг него сидели двенадцать членов королевского совета, во главе стола король посмотрел на нее.

— Клио, — он махнул ей, страж закрыл дверь. — Прошу, присаживайся.

Он указал на пустое место рядом с собой — единственный свободный стул в комнате. Тишина давила на нее. Старшие нимфы совета смотрели внимательно, но она не знала, одобряли они или были настроены враждебно.

Она остановилась у пустого стула слева от короля, поняла, чье это было места. Бастиана. Ее грудь сдавило, она скованно опустилась на стул.

— Спасибо, что пришла, Клио, — король поправил стопку бумаг перед собой. — Я только что получил отчет команды с Земли, подтверждающий, что на посольство Ра напали, и там заметили магию нимф и химер.