Страница 4 из 17
Тибет – духовная цивилизация
В течение трех столетий современной истории национальным приоритетом Тибета было монашеское образование, включавшее литературное и философское творчество, практику медитации, развитие ритуала, религиозного искусства и так далее. Монахов высоких рангов считали высшим слоем тибетского общества, ставшими живыми буддами благодаря практике тантр (духовных методов) высшей йоги (самосовершенствования). Они были дерзновенными исследователями внутреннего мира, тибетским эквивалентом наших астронавтов; думаю, для описания их стоило бы применить термин «психонавт». Они лично совершали путешествия к удаленнейшим границам этой вселенной, исследование которой их общество считало жизненно важным делом: внутренних границ сознания во всех его трансформациях на протяжении жизни и за пределами смерти.
В западной культуре последние пределы нашего материального завоевания вселенной лежат в открытом космосе. Астронавты – вот наши главные герои; а вот тибетцы больше заботятся о духовном покорении внутренней вселенной, границы которой лежат в царстве смерти, промежуточного состояния и созерцательных экстазов. Поэтому тибетские ламы, сознательно прошедшие процесс растворения, чей ум смог отделиться от грубого физического тела и использовать магическое тело для путешествия в другие миры, эти «психонавты», становятся главными героями для тибетцев. Далай-ламы и несколько тысяч лам-«воплощенцев» (называемых также «тулку», что значит «проявление будд») – вот эти герои. Считается, что они овладели процессами смерти, промежутка и перерождения и по собственному сознательному выбору раз за разом возвращаются в Тибет из сострадания, чтобы руководить духовной жизнью народа на благо всех живых существ.
Таким образом, современная тибетская цивилизация была для планеты делом уникальным. Только такая особая культура могла создать искусство и науку умирания и смерти, о которой и пойдет речь в этой книге. Я описываю уникальный психологический характерологический комплекс, соответствующий современному тибетскому обществу, как «внутреннюю современность». Его следует понимать по контрасту с подобным же западным комплексом, который можно назвать «внешней современностью». Западный характер обычно противопоставляется досовременному, «традиционному». Часто он описывается как комплекс таких черт, как индивидуализм, открытость, приспособляемость личности, беспокойная рефлективность и приверженность рациональности. Современный западный характерологический комплекс связан с восприятием – включая психические или ментальные явления, – сводящим все к исключительно количественным материальным сущностям. Именно это придает ему «направленность вовне». Тибетский характерологический комплекс разделяет такие же современные черты, как индивидуализм, открытость, приспособляемость личности, рефлективность и рациональность. Но тибетский характер связан с особым восприятием, обусловленным буддийской цивилизацией, где все пропитано духовными ценностями, взаимосвязанными с ментальными состояниями. По контрасту с западными идеями тибетская точка зрения заключается в том, что ментальное или духовное не всегда сводимо к материально-количественному и манипуляциям с ним. Духовное само по себе является активной энергией в природе, более тонкой, но и более могущественной, чем материальная. Согласно тибетскому мировоззрению, «главная сила» в природе – это духовное, а не материальное. Это придает тибетскому характеру «обращенность внутрь». Поэтому, хотя тибетец и западный человек обладают общим комплексом современного сознания, их мировоззрения диаметрально противоположны: одно направлено вовне на материю, другое – вовнутрь на ум.
Это глубинное различие между двумя цивилизациями. Если национальная цель американцев – все большая материальная продуктивность, то для тибетцев самое важное – продуктивность духа. Она измеряется глубиной развития мудрости и широтой проявления сострадания. Тибетские буддисты верят, что внешняя реальность связана с внутренним ментальным развитием через безначальный и бесконечный ряд жизней, поэтому они не видят границ в трансформации «я» и окружающего мира к лучшему. Личность может стать буддой, существом бесконечной мудрости и сострадания, а внешний мир – совершенной землей будды, где никто бессмысленно не страдает и все происходит ради всеобщего счастья.
Ярким примером ориентированной вовнутрь рациональности современного тибетского ума как раз и является данная тема: тибетское отношение к смерти. Направленный вовне западный ум давно отверг тему смерти и будущих жизней как архаическую, свойственную лишь полному заблуждений традиционному уму. Материалистические навыки мысли сводят ум к материи и устраняют душу. Отвергая возможность будущей жизни, западный человек рассматривает смерть просто как физиологическое условие, приравниваемое к прямой линии на электроэнцефалографе. Совершенно отсутствует интерес к состоянию личности или ума после смерти. Научные исследования ограничиваются данными, количественно воспринимаемыми физическими органами чувств и подтвержденными приборами, которые регистрируют жизнь тела. В то же время западный ум направлен на изучение внешнего мира, далеких континентов, удаленных галактик – макромира, а также микромира – клетки, молекулы, атома и субатомных сил.
Нацеленный вовнутрь тибетский ум ставит материальный мир на второе место в списке приоритетов. Его главной целью является мир внутреннего опыта, пробуждения, грубая область причинности, относительности, ощущения, восприятия и сознания, а также тонкая область образов, света, экстаза, транса, сна и, наконец, смерти и того, что лежит за ней. Тибетцы считают эмпирический, наиболее утонченный внутренний мир важной точкой, с которой можно притязать на контроль за всеми субъективными и объективными космическими событиями. Они приступают к изучению внутреннего мира, используя аналитическую интуицию, сосредоточение и созерцание, чтобы распространить свое осознание на всю область жизненного опыта. Они используют манипуляции со сновидениями и внутренними виде́ниями, чтобы ясно представить сферу бессознательного. Они применяют сосредоточенное разотождествление с грубыми субъективными процессами, чтобы дойти до самого тонкого уровня сознания, а также используют усиленные памятование и память, чтобы получить доступ к опыту прошлой жизни, включая подобный сновидению опыт промежуточных состояний, длящихся от смерти до рождения.
Современное положение Тибета
Несмотря на некоторое пренебрежение к материальному прогрессу, Тибет в Новое время превратился в относительно счастливую страну. Тибетское общество было организовано таким образом, чтобы максимально способствовать раскрытию внутреннего потенциала человека. Экономическое давление было незначительным, внутренние конфликты и войны с соседями – редкими. Однако Тибет все еще был далек от идеала современной буддийской страны. С современной геополитической точки зрения он стал слишком уязвим в нашем столетии, имея одно положительное и одно негативное качество. Хорошо то, что долгое время Тибет практически не воевал и потому не смог противостоять современным армиям, сначала британской, а затем китайской. Плохо то, что он слишком изолировался от других народов, бойкотируя их, поскольку они небуддийские. Поэтому только два народа немного знали Тибет – англичане и китайцы, и они смогли представить эту страну остальному миру так, чтобы соблюсти собственные интересы. Когда британцам понадобилось заключить торговое соглашение с тибетским правительством, они обращались с Тибетом как с независимым государством, но тем временем позволяли всему миру считать эту страну частью Китая, старались не допустить туда русских и ублажить китайцев, позволявших Британии удерживать Гонконг и свои ценные торговые привилегии. Китайцы сходным образом хорошо знали, что не контролируют Тибет, а тибетцы не чувствуют себя китайцами, и ни один китаец никогда не принял бы тибетца за китайца. Между тем они представляли всему миру, будто владеют Тибетом (по-китайски его называют Шицзан, «Западная сокровищница») и он всегда был частью Китая. Поэтому, когда в 1949 году маоистское правительство вторглось в Тибет, они заявили всему миру, что освобождают провинцию своей страны от иностранцев (в Тибете не было и десятка европейцев). Но, поскольку тибетцы считали китайцев иностранцами, они решительно сопротивлялись подобному «освобождению». Вся мощь Красной армии одолела тибетских буддистов, и с тех пор китайская оккупация поддерживается только грубой силой. Более миллиона тибетцев погибли, а вся буддийская культура была подорвана. Ни один тибетец не осмеливается мечтать о свободе и молиться об избавлении от захватчиков.