Страница 9 из 13
В окно пробивается первый луч зари. Туман рассеивается, Тутанхамон исчезает. Анхесенамон лежит в постели, протирая глаза.
Явление третье
Анхесенамон одна.
АНХЕСЕНАМОН (дрожа): И приснится же… Значит, правда это, что говорят о приходящих в этот мир непогребённых. Помнится, у одного древнего народа есть история об одном герое, спустившемся к другу в подземный мир. Так тот друг ему рассказал, что непогребённым там хуже всех живётся… непогребённым… и сына не оставившим*… (плачет) Да-да, так там и было… Кто же мне эту историю поведал? Эйе, что ли… Бр-р! А ведь когда-то мы все его очень, очень любили. И я, и Меритатон, и Тутанхамон, и Ташерит…
Горько вздыхает.
АНХЕСЕНАМОН: Почему Тутанхамон не захотел взять меня с собой? Почему? Кто у меня в этом-то мире остался? Даже Ташерит собралась уезжать, они с мужем любят свою Сирию, им там веселей, чем в Египте… Я думала до последнего, что могу положиться на Эйе, но теперь я вижу его насквозь. Ах! Только мой будущий муж, хеттский царевич, и остаётся. Как его там? Захена… нет… Зананза. Никогда эти хеттские имена не запоминаю… Как хорошо, что он скоро приедет! Хуцция пишет, что он молод и прекрасен. После Тутанхамона мне не нравится никто, но всё-таки лучше, если на мужа приятно смотреть.
Яркие лучи солнца заливают спальню. Анхесенамон встаёт.
АНХЕСЕНАМОН: Но что ж я разлеглась? Надо торопиться с погребением, если я не хочу, чтобы призрак мужа мучил меня всю жизнь.
Берёт коробку с румянами, сурьмой и белилами и выходит.
Явление четвёртое
Тронный зал. Нарядная Анхесенамон сидит на троне. Рядом с ней, как всегда, Ташерит, но в лице последней видна скука.
АНХЕСЕНАМОН: Где же он? Письмо Хуцции об отъезде пришло уже давно, за это время до Нубии доехать можно было!
ТАШЕРИТ (преувеличенно весело): Да ну, сестрица, не беспокойся! Одно дело – просто путешествовать, другое дело – на свадьбу ехать. Это и едешь медленно, и в городе каждом остановиться надо, похвалиться счастьем перед всеми, праздник устроить. Не бойся, со дня на день твой Зананза прибудет.
АНХЕСЕНАМОН: Ты хоть до свадьбы-то моей поживёшь здесь?
ТАШЕРИТ (с ноткой раздражения): Обещала, значит, поживу!
АНХЕСЕНАМОН: Ах, сестрёнка, сестрёнка! Я знаю, тебе уже скучно со мной! Ты счастлива в браке и не обременена заботами о целой стране… Нет, нет, я тебя ни в чём не виню. Но и ты меня пойми: я не могу, не хочу оставаться здесь одна.
Ташерит с виноватым видом крепко обнимает сестру. Входит Эйе в сопровождении гонца.
Явление пятое
Те же, Эйе, гонец. Обе девушки напрягаются, видя мрачное выражение лица гонца.
ГОНЕЦ: Письмо от господина Хуцции славной царице.
Он протягивает Анхесенамон свиток, царица поспешно взламывает печать и разворачивает письмо. Ташерит смотрит ей через плечо. Вскоре Анхесенамон бледнеет, жмурится и отворачивается; Ташерит прижимает ладонь ко рту.
АНХЕСЕНАМОН: Ташерит, дочитай ты… я не в силах.
ТАШЕРИТ (кивнув, берёт листок): «И до Мемфиса мы все доехали благополучно. Из города выехали вечером. Я отговаривал царевича от этого решения, но ему не терпелось поскорее приехать к невесте, и к тому же он очень устал от долгого путешествия. Среди ночи, когда мы проехали примерно четверть пути, на нас внезапно напали скрывавшие свои лица разбойники. Они убили половину свиты, а один из них вонзил со спины клинок в дравшегося, как отважнейший из львов, Зананзу. Прости меня тысячу раз, светлейшая царица – я, обещавший охранять сына повелителя, не смог справиться со своей задачей! Когда мы добрались до ближайшего поселения и нашли лекаря, Зананза в муках скончался».
Анхесенамон, совершенно побелев, падает без чувств. Её крепко подхватывает остававшийся совершенно невозмутимым всё это время Эйе.
ЭЙЕ: Ташерит, позови рабынь, пусть помогут царице.
ТАШЕРИТ: О ужас… Видно, прокляты дети Эхнатона… Скорей бы в Сирию! А дворец опять погрузится в траур!
ЭЙЕ: С чего это в траур? Почему мы должны горевать по какому-то чужаку, не успевшему жениться на Анхесенамон?
ТАШЕРИТ: Но свадьбу придётся отменить. Сколько золота зря потрачено…
ЭЙЕ: Совершенно не придётся. Анх возьму в жёны я.
Ташерит в изумлении и ужасе смотрит на него, порывается что-то сказать.
ЭЙЕ: Ты что встала-то как пень? Царица в обмороке – я сказал тебе, зови рабынь!
Ташерит кивает и стремглав выбегает из зала, нечленораздельно крича. Эйе аккуратно укладывает Анхесенамон на скамейку у стены и торжествующе улыбается.
Явление шестое
Эйе, Анхесенамон. Царица медленно открывает глаза и приподнимается на локтях.
АНХЕСЕНАМОН: Злодей, теперь тебе не увильнуть! Ты убил моего первого мужа – ты убил и несостоявшегося второго!
ЭЙЕ: Анх, девчушка, и снова твои рассуждения неразумны. Сознаюсь, я был в Мемфисе некоторое время назад, но к тому дню, когда несчастный Зананза поехал сюда, я уже воротился в Фивы и потом оттуда не уезжал. Что же, по-твоему, я раздвоился и стал разбойником с большой дороги?
АНХЕСЕНАМОН: Не выставляй меня дурочкой! Будто я не знаю, что всё это совершено по твоему гадкому приказу!
ЭЙЕ: Как докажешь, Анх?
Анхесенамон в бессилии закрывает лицо руками. Её плечи трясутся от беззвучных рыданий. Она выглядит настолько раздавленной всеми несчастьями, что в глазах Эйе появляется искренняя жалость.
ЭЙЕ (поколебавшись, подходит к ней, гладит по голове): Анх, ну ладно, выплачься и успокойся. Я понимаю, как тебе тяжело – я когда-то потерял горячо любимую жену… Знаешь что? Можешь не переживать насчёт меня.
АНХЕСЕНАМОН (опускает руки): То есть?
ЭЙЕ: Мне действительно жаль тебя, девчушка. В конце концов, я знал тебя ещё ребёнком и всегда был привязан к тебе и ко всем твоим сёстрам. Так вот, учитывая вдобавок то, что у меня четыре взрослых сына, в первую очередь мой первенец Накхтмин…
Анхесенамон, постепенно понимая, к чему он клонит, смотрит на него с надеждой.
ЭЙЕ: Кроме того, я уже стар. Ещё неизвестно, могут ли от меня быть дети. В общем, я не буду возражать, если ты будешь моей женой лишь в глазах окружающих.
АНХЕСЕНАМОН: Ах, правда?
ЭЙЕ: Да, девчушка. Живи сама по себе на женской половине и оплакивай Тутанхамона сколько угодно. Ты замужем уже бывала, и брачное ложе проверять всё равно было бы бесполезно. Никто ничего не узнает. А что детей не будет… ну так у тебя и от прежнего детей не было.
Молчание. Эйе выжидающе смотрит на царицу.
АНХЕСЕНАМОН (с видом человека, признающего поражение): Хорошо, Эйе. Тогда я выйду за тебя замуж.
На лице Эйе снова появляется победоносная улыбка.
Вбегают рабыни и Ташерит. Рабыни несут воду и целебные травы.
Явление седьмое
Те же, Ташерит, рабыни. Одна рабыня протягивает Анхесенамон кувшинчик воды, из которого та отпивает несколько глотков, другая даёт ей понюхать пучок какой-то травы.
АНХЕСЕНАМОН: Мне уже легче… Мне легче… Спасибо, милые.
ТАШЕРИТ: Ну что, Анхесенамон? Что мы теперь будем делать?
Анхесенамон, решившись, выпрямляется.
АНХЕСЕНАМОН: При всём том, что я скорблю о царевиче Зананзе… стране нужен царь. В назначенный день состоится моя свадьба… моя свадьба с Эйе.
ТАШЕРИТ: Анх!
АНХЕСЕНАМОН: Ташерит, ты быстро меняешь мнение. Недавно сама же убеждала меня согласиться. Прости, мне нехорошо.
Встаёт и быстро уходит. Не желая быть свидетелями разборок, расходятся рабыни.
Явление восьмое
Ташерит, Эйе.
ТАШЕРИТ: Несчастная девушка! Теперь я знаю, почему она за тебя выходить не хотела!
ЭЙЕ (холодно): Ну и почему же?
ТАШЕРИТ: Потому что ты – самый отвратительный убийца, какого только видел свет!
ЭЙЕ: И тем не менее, я стану царём. Анхесенамон изменила своё прежнее решение.
Ташерит испуганно смотрит на него.
ЭЙЕ: Не переживай, Ташерит – если твой муж не станет мешать моим государственным делам, можете жить себе в Сирии и ничего не опасаться. Небсехпет – хороший, разумный посол, и я не собираюсь причинять никакого зла его семье. А с Сирией я продлю мирный договор…