Несносный Шварцвальд

– Здорова всем.

– Ты наш ди-джей? – спрашивает рыженькая, сидящая рядом с упрямо игнорирующей меня Алей. Ее взгляд летает по всему залу, стараясь не зацепиться за меня, и это умиляет.

– Он самый. Все лучшее для вас и бесплатно, – подмигиваю, и рыжая тут же хихикает.

– Ну что, горцы, – низким басом звенит со стороны входа в клуб. Борис заходит в зал, держа в руках какую-то папку, и занимает свободный стул, – Самый сложный день подошел к концу, гаврюши в кроватях, с чем я вас и поздравляю.

Все улыбаются и отвешивают «спасибо».

– Кстати, вы уже познакомились с моим племянником? – двадцать пар глаз устремляются в удивлении на меня. Бл*дь, ну вот нахрена было вдаваться в эти подробности? Снова сдержанно киваю, разводя руками. Да-да, ваш Лавр – мой родной дядька, но не надо делать из этого большого события.

Борис позвонил мне пару дней назад с просьбой помочь ему в лагере. Его ди-джею пришлось неожиданно уехать, и так получается, что одна смена остается без дискотек. Можно было бы позвонить кому-то другому, но раз уж есть племянник, почему бы не набрать его? А я с радостью. Тем более, что мой клуб закрылся на ремонт, а здесь сплошной отдых.

Я единственный в нашей семье, кто поддерживает отношения с родным братом отца. Мой батя – самый зае*истый человек на планете, с ним даже я не могу ладить. Именно поэтому съехал от своих еще два года назад. Отец хотел видеть меня наряженного в нудный костюм с галстуком, прилизанной прической и с кейсом в руках в одной из своих фирм, а я бы сдох там.

Музыка – вот что приносит истинный кайф. Я уже больше пяти лет занимаюсь миксованием треков и ни капли не жалею, что выбрал именно это занятие. Поначалу были простенькие клубы, малоизвестные сцены, потом появилась возможность влиться в более элитные заведения, откуда меня уже не выпустили. И теперь я выступаю на закрытых вечеринках звезд, люксовых мероприятиях и даже пару раз засветился на крупных фестивалях.

И вот сейчас я здесь. А все потому что глубоко уважаю своего дядьку, сумевшего выстроить собственными руками такое огромное место отдыха. Он не просил денег у брата, не требовал помощи. Все сам за счет кредитов и волонтеров. Гордость семьи. Хотя в глазах отца – он никто. Именно за это я питаю к дядьке еще более теплые чувства.

– Ричард, еще раз спасибо за то, что приехал, – кивает Борис, и я ему ободряюще улыбаюсь.

– Я рад быть здесь. Отдохну немного.

– А вот это вряд ли, – смеется и открывает папку, – С завтрашнего дня твоя помощь нужна будет уже не только на пару часов. Все помнят, что через три дня у вас представление отрядов?

– Да, – нестройный хор прокатывается по залу.

– А так как ты не только ди-джей, а и ответственный за клуб, то ты должен будешь помогать ребятам с музыкой, распределить время для репетиций всех десяти отрядов, принимать участие в общелагерных мероприятиях, присутствовать на репетициях, чтобы быть осведомленным во всех подготовках, и остальное по мелочи.

Оху*ть. Вот это я попал.

Глава 4

Аля

– Ну что, выспались, котятки? – спрашиваю у всё ещё сонного третьего отряда. Ребята выглядят такими милыми, потирающими глазки котятами, которых нагло разбудили, а теперь еще и собрали в беседке перед корпусом, дабы обсудить ближайшие планы.

– Не особо, – отвечает Айсель, пока единственная во всем отряде чье имя я запомнила с первого раза. Остальных еще раз по пять переспрошу, пока все двадцать человек разложатся по папкам в реестре моей дырявой памяти.

– А можно подъем сделать часов в девять? – басит переламывающимся голосом пятнадцатилетний громила справа от меня.

– Тогда вы проспите все самое интересное! – отвечаю ему, а сама прячу зевок в ладони. Сегодня ночью я отоспалась по полной, радуя организм полноценным сном. Но привыкший нежиться в постельке до обеда в летнее время он все равно буянит, требуя под собой не жесткую деревянную лавочку, а мягкую душистую простынь. – Вы помните, о чем я вас вчера просила? Придумать название отряду. Вы подумали?

– У нас несколько вариантов, – изрекает симпатичный парнишка напротив, будущий сердцеед ни больше, ни меньше. Голубые глаза жмурятся, и он издает смешок, – Первый вам вряд ли понравится, – все следом за ним дружно хихикают.

– Мне прям интересно, – слева от меня подает голос Юрка.

– Синяки. А девиз – «цвет настроения синий», – ржут наши вмиг проснувшиеся кони. Мдаааа. Закатываю глаза. Помню, когда я в лагерь ездила, самые популярные названия были типа «Ангелы», «Алые паруса», «Светлячки» или «Солнышки». Правда это было лет восемь назад. С тех пор нравы сильно изменились. Хотя… кошусь на Юрку и замечаю на себе его многозначительный взгляд. Тоже вспоминает нашу фееричную позапрошлую ночь в клубе.

– Я не против, – смеется в кулак, – Самое то название.

– Нет, – грозно обрываю я. Обвожу довольных реакцией «синяков», – Еще варианты есть?

– Есть. Шнурки, НЛО, Семейка Адамс и На Стиле.

– Да, вот «На Стиле», я думаю, вообще отпад, – отбрасывает волосы жестом а-ля модель из рекламы ХэдЭндШолдерс миловидная светловолосая девчонка в обтягивающем топе и короткой юбке.

– А почему бы и нет? – соглашаюсь я, – Девизом можно взять строчки из песни, а на представление отрядов сообразить что-то стильное и модное.

– Да, мы вчера уже прикинули, – продолжает Даша, точно её зовут Даша. – На представление отрядов мы сделаем косплеи на звезд.

Хммм, а ведь неплохая идея. Вот всегда знала, что мне попадаются лучшие дети. Что в прошлом году, что в этом. Умнички мои.

– Отлично, – с азартом хлопаю в ладони, – Мне нравитсяяяя. Кто кем будет, уже думали?

– Я – Селена Гомес.

– Тор, – поднимает два пальца подкаченный мальчишка рядом с сердцеедом.

– Мы группа Время и Стекло, раз уж мы на стиле, – издает симпатичная девчонка с высоким хвостом и указывает на рядом сидящего мальчишку.

Черт, это должно быть круто. Правда потрудиться придется с мейком, костюмами, но, если что займем у других, не проблема. Шестеренки в мозгу начинают скрипеть от силы вращения, пока я уже в красках представляю выступление нашего отряда перед всем лагерем. Реквизитов в драмкружке хватает, так что думаю, мы заделаем самую настоящую бомбу.

– Обалдеть, вы супер, котики! – чуть не визжу от восторга. – Выберем музыку на тихом часе, по тридцать секунд вполне хватит, чтобы каждому показать себя. С костюмами мы поможем, да, Юр?

– Естественно, мы ж синяки, ну в смысле банда, – конский гогот раскатывается по беседке. Видимо, это название нашло отклик в душе каждого.

– А кем ты будешь, Альбин? – с любопытством интересуется Даша.

– Мммм, думаю Харли Квинн.

– Ваааау, тебе пойдет!

– А ты, Юр? – спрашиваю у своего со-синяка.

– Еще не знаю, надо подумать, – неясно пожимает плечами, – может Багировым выряжусь.

Вот гад, знает же, что это мой любимый певец. Прищуриваюсь, улавливая связь с таким ничего незначащим выбором.

– Ты специально, да?

– Ну что ты, Аль? Просто пришло на ум.

– Обожаю Стаса, точно, давай ты будешь им. У меня и треков его полно, если надо, – слышу чей-то восторженный голос справа.

– И у меня.

– И у меня, – воодушевляется вся женская половина отряда.

– У меня тоже есть. Все. – подвожу черту, как самая ярая фанатка самого талантливого и горячего певца современной эстрады.

Обсудив еще кое-какие мелочи, мы дружно направляемся в столовую, к которой уже подтягиваются остальные отряды. Из открытого помещения с множеством столиков внутри ароматно пахнет сырниками, и мой желудок настоятельно требует вкусняшек. Перебрасываемся парой слов с остальными вожатыми и, услышав долгожданное «входите», резко отступаем в сторону, дабы не быть снесенными стадом голодных мамонтов, несущимся поглощать казенный завтрак.

Столики на четверых для ребят, а вожатые едят отдельно вдвоем, но так уж повелось еще с прошлого года, что завтракаем мы вместе с Аниткой, а Юра со своим приятелем Сеней. Поэтому заняв родненькие пригретые места, мы в унисон хмурим носы на невзрачную представительницу истинного английского завтрака, её величество овсянку, и приступаем к более вкусной части завтрака – сырникам.