Страница 41 из 47
Для получения достоверной информации не только о проводимых операциях, но и о появлении парашютных десантов и диверсантов противника нач. истребительных батальонов должны были учитывали возможность дезинформационных сообщений со стороны антисоветских элементов. Поэтому все сообщение подвергалось ими проверке. В случае высадки противником многочисленного парашютного десанта или групп диверсантов нач. истребительных батальонов прибегали к помощи близ расположенных воинских частей НКВД и Красной армии.
При приближении фронта истребительные батальоны должны были вливаться в воинские части. Следовательно, истребительные батальоны свели почти на нет действия диверсантов и парашютистов, на которых немецко-нацистское командование возлагало большие надежды. Именно благодаря активной помощи военной контрразведки истребительные батальоны и группы обезопасили ближайший тыл действующей армии, оказали существенную помощь органам безопасности в решении различных оперативных задач.
В борьбе со спецслужбами противника все структуры ведомства госбезопасности тесно сотрудничали друг с другом и другими государственными структурами, прежде всего с территориальными органами. Взаимодействие заключалось в организации и проведении мероприятий, направленных на добывание, сбор и изучение данных о составе, силах, средствах, характере действий и намерениях соединений и частей группировок немецких, итальянских, испанских и румынских войск.
28 июня 1941 г. зам. наркома внутренних дел Абакумов под грифами «Весьма срочно» и «Совершенно секретно» направил телеграммы на имя народных комиссаров внутренних дел союзных и автономных республик, нач. УНКВД отделов контрразведки, областным нач. ОЖДМ. В них, кроме выполнения общих задач, органам милиции по борьбе с уголовными преступлениями, спекуляцией и хищениями социалистической собственности было предложено одновременно в республиках, краях и областях, объявленных на военном положении, провести следующую работу: в каждом городе, райцентре, на железнодорожном и водном транспорте силами милиции организовать патрулирование в дневное и усиленное в ночное время для поддержания общественного порядка, пресечения мародерства, предупреждения уголовных преступлений и паники в связи с возможными воздушными и химическими тревогами; все заявления о высадке парашютных десантов, появлении диверсионных групп, недостатка продуктов и т. п. предварительно тщательно проверять, принимать необходимые оперативные меры, а в случае неподтверждения панические слухи пресекать; оперативную службу усилить работой с агентурой в целях предупреждения готовящихся уголовных преступлений, выявления закупщиков и спекулянтов продуктов и укрывателей оружия; все мероприятия по наружной службе по охране порядка согласовывать с военным командованием, органами железнодорожных станции, с их военными комендантами[287].
В связи с возрастанием преступности 7 июля 1941 г. Наркомат внутренних дел СССР принял директиву, требующую от личного состава органов милиции в любое время и в любой обстановке быть готовым к совместному или вместе с подразделениями Красной армии выполнению боевых задач по ликвидации диверсионных групп, парашютных десантов и регулярных частей противника. Главное управление НКВД СССР приняло решение о переводе работы наружной службы с трех смен на две – по 12 часов каждая. Отпуска сотрудникам в условиях войны отменялись[288].
Директивой НКВД СССР № 239 от 13 сентября 1941 г., подписанной В.С. Абакумовым, предлагалось улучшить взаимодействие в агентурно-оперативной работе ОО НКВД и местных территориальных органов. В ней отмечалось, что некоторые руководящие работники особых отделов не понимают общности задач органов НКВД в борьбе с контрреволюцией и стоят в стороне от территориальных органов, не увязывают с ними свою работу и не пользуются их помощью даже там, где она требуется по условиям работы. Считая в корне неправильной и вредной такую линию, заместитель наркома предложил:
«1. Всем особым органам (особым отделам бригад, дивизий, армий, фронтов и округов) наладить деловой контакт с местными территориальными органами НКВД и увязывать с ними соответствующие вопросы особистской работы (борьба с дезертирством, работа среди окружения, обслуживание госпиталей и т. п.).
2. Регулярно обмениваться информацией по основным вопросам чекистской работы и оказывать взаимную помощь в проведении агентурно-оперативных мероприятий»[289].
Директивы и приказы наркоматов о тесном взаимодействии чекистов в своей работе носили обязательный характер для своих сотрудников, но во многом успех в работе зависел от того, как они выполнялись на деле. Об этом речь пойдет в последующих главах книги.
Таким образом, НКВД как составная часть советской политической системы, подвергся коренному реформированию в первые месяцы войны. Еще в начале 1930-х гг. существовало суждение о том, что организация руководства Вооруженными Силами в мирное и военное время в принципе должна быть идентичной. «Совершенно недопустимо в настоящих условиях, – писал маршал А.И. Егоров, – чтобы с началом военных действий центральный аппарат подвергался сколько-нибудь существенной ломке, ибо это означало бы перебои в управлении именно в тот период времени, когда работа центрального аппарата должна быть наиболее напряженной и четкой»[290]. Эти слова имеют прямое отношение и к органам госбезопасности. По большому счету, реформирование, предпринятое в феврале 1941 г., не оправдало себя. По воспоминаниям многих ветеранов, она отрицательно сказывалась в первые дни войны на работе подразделений военной контрразведки в боевой обстановке[291]. Реформирование особенно было болезненным в начале войны. На советской земле уже шли сражения. Отступление армий, утрата военным командованием управления войсками, непредсказуемость развития событий, окружения, большие людские потери, в том числе и среди сотрудников ОО, дезорганизация агентурно-осведомительной работы, а нередко и неразбериха не давали возможности чекистам сосредоточиться на решении главных задач. Трудности в их работе были вызваны и проведением мероприятий по мобилизационному развертыванию войск, эвакуацией населения, промышленных предприятий и учреждений. А контрразведка находилась в стадии реорганизации. В кратчайший срок уточнялись полномочия каждой структуры, правовое положение, шло укомплектование кадрами, определись источники финансирования, материально-техническое снабжение и др., налаживалось взаимодействие с НКО, НКВМФ и др. Все это было необходимо, но тормозило быстрый переход особых отделов и других структур НКВД в режим работы военного времени и, естественно, не смогло отрицательно не сказаться на выполнении своих обязанностей их сотрудниками[292].
И все же, несмотря на издержки чрезвычайного положения в начале войны, была осуществлена большая работа по коренной перестройке органов госбезопасности. В кратчайший срок решены задачи их оперативно-мобилизационного развертывания и внесены изменения в организационную структуру, определено правовое положение. С объединением органов внутренних дел и государственной безопасности в единый наркомат, а также возвращением в НКВД армейских контрразведывательных подразделений была образована структура, в которой под единым руководством сосредоточены все подразделения, занимавшиеся разведывательной и контрразведывательной работой, а также борьбой с антисоветскими организациями.
Проведенные реформы органов безопасности позволили создать единое мощное правоохранительное ведомство. Это способствовало активизации борьбы с вражескими спецслужбами. НКВД взял под свой контроль все сферы общественной жизни, что давало возможность обеспечивать стабильность тыла, а также контролировать умонастроения различных социальных групп населения. Установились более тесные связи между территориальными органами и ОО НКВД.
287
ЦА ФСБ России. Ф. 66. Оп. 1. Д. 602. Л. 233–234.
288
Министерство внутренних дел. 1902–2002 гг. Исторический очерк. 2004. С.363.
289
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Кн. 2. С. 87.
290
Данилов В.Д. Указ. соч. С. 7.
291
Гераскин Б.В. Военная контрразведка и армия. Записки ветерана органов военной контрразведки. С. 53.
292
Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М., 1998. С. 55.