Страница 38 из 223
- Une grande nouvelle!* - кричал он Шадурскому. - Вы не слышали?
______________
* Большая новость! (фр.)
- Что такое?
- Как! Вы спрашиваете, что такое? Вы ничего не слыхали о скандале?
- Ничего...
- Мой бог! Об этом говорит уже весь свет... Это - вещь небывалая!..
- Что же такое?
- La jeune princesse Tchetchevinsky...*
______________
* Молодая княжна Чечевинская... (фр.)
- Ну?
Сплетник, вместо ответа, сделал руками несколько пантомимных, очень выразительных и понятных жестов.
- Что за вздор! этого быть не может! - с улыбкой возразил Шадурский, хотя сердчишко его и сильно-таки екнуло при этой пантомиме.
- Mais... comment* быть не может?! Говорят, будто есть особы, которые читали даже письмо ее к своей матери, и предерзкое, пренепочтительное письмо! Pauvre mere! elle est bien malade pour le moment!** Это ее убило!
______________
* Но... Как (фр.).
** Бедная мать! она серьезно заболела от этого! (фр.)
- Кого же обвиняют в этом? - спросил Шадурский.
- Voila une question!* Конечно, княжну! Помилуйте! Ведь это кладет пятно не только на семейство, mais... meme sur toute la noblesse!** Это... это une femme tout-a-fait perdue!*** О ней иначе и не говорят, как с презрением; с ней никто более не знаком, ее принимать не станут!..
______________
* Вот вопрос! (фр.)
** Но... даже на все дворянство! (фр.)
*** Совершенно погибшая женщина! (фр.)
- Oui, si cela est vrai...* конечно, так и следует! - с пуристическим достоинством римской матроны проговорил Шадурский, трусивший в душе от всех этих слухов и убежденный в эту минуту, что действительно так следует. - Et qui suppose-t-on etre son amant?** - спросил он.
______________
* Да, если это правда... (фр.)
** И кого считают ее любовником? (фр.)
- Вот в том-то и загадка, что не знают. Во всяком случае, это подлец! - заключил благородный сплетник.
- О, без сомнения! - подтвердил Шадурский. А сердчишко его снова сжалось и екнуло при этом роковом слове.
- Но у нее есть брат; он, вероятно, разыщет. C'est une affaire d'ho
______________
* Это дело чести. (фр.)
- Что же, дуэль?
- Или дуэль, или пощечина!
Шадурский даже побледнел немного, несмотря на свое образцовое умение и привычку владеть собою и скрывать свои настоящие чувства.
- Du reste adieu!* Мне в Караванную! Еду к баронессе Дункельт - узнать, что там говорят об этом, - заключил сплетник и, послав Шадурскому еще один воздушный поцелуй, скрылся за поворотом на Караванную улицу.
______________
* Впрочем, прощайте! (фр.)
- Пошел домой! - закричал между тем этот своему кучеру.
Кучер, получивший за пять минут перед тем приказание ехать в Свечной переулок, остался очень изумлен столь неожиданным поворотом дела и, не вполне на сей раз доверяя своему слуху, обратил вопросительную мину к своему патрону.
- Пошел домой, говорю тебе, скотина! - закричал этот последний, вероятно торопясь сорвать на кучере бессильный гнев свой за слово "подлец", произнесенное сплетником.
Возница тотчас же повернул лошадей в обратную сторону.
"Вот так-то лучше будет", - подумал Шадурский, и через несколько минут коляска остановилась перед подъездом его собственного дома.
- Можешь откладывать: я больше никуда не поеду сегодня! - обратился он к кучеру, и скрылся в дверях не без внутреннего удовольствия за счастливую встречу и за все предыдущее поведение с княжною, которое отклоняло всякое подозрение от его ничем не запятнанной личности.
XVII
ДВЕ ПОЩЕЧИНЫ
Шадурский прямо прошел на половину жены. Он хотел сообщить ей, что участь подкидыша обеспечена, полагая в то же время найти у нее своего управляющего, г.Морденко, который ежедневно являлся с отчетами и докладами утром, в девять часов, к князю, а в первом или в начале второго - к самой княгине. Она с некоторого времени вообще стала интересоваться делами. Шадурский намеревался взять у Морденко десять тысяч, обещанные им генеральше.
Быстрыми и неслышными в мягких коврах шагами подошел он к дверям будуара, распахнул одну половину и вдруг окаменел на минуту, пораженный странным и неожиданным дивом.
Супруга его лежала в объятиях г.Морденко.
Князь, не двигаясь с места и не спуская с них холодного взора, в котором тускло засвечивалось какое-то ледяное бешенство, стал натягивать и застегивать на пуговку свою палевую перчатку, которую, подходя к будуару, уже стянул было до половины руки.
Княгиня, пораженная еще более, чем муж, в первую минуту дрожала всем телом, приникнув к диванной подушке и закрыв лицо своими бледными тонкими руками. Морденко, ошалелый и немой от страха, глядел во все глаза на это, по-видимому хладнокровное, застегивание перчатки, тогда как рука его машинально и неудачно искала на краю стола принесенные к докладу бумаги. Это был высокий, несколько сутуловатый и сангвинически худощавый мужчина лет сорока, породистый брюнет, с бронзово-бледным, энергическим лицом и глубокими темно-карими глазами.
Застегнув, наконец, свою пуговку, князь подошел к нему медленными шагами и с размаху дал сильную и звонкую пощечину.
- Вон, животное!.. - тихо прошипел он, скрежеща зубами. - Сегодня же сдать все дела, и чтобы к вечеру духу твоего тут не было!.. Вон!
Уничтоженный, убитый и перетрусивший Морденко отыскал, наконец, свои бумаги, почтительно согнулся и на цыпочках вышел из будуара.
Князь затворил за ним двери.
- Хоть бы это-то из предосторожности сделать догадались! - укоризненно посоветовал он, кидая на жену убийственно-презрительный взгляд.
Княгиня начала уже истерически, но сдержанно и глухо рыдать, не отрываясь от своей подушки.
- С кем?!. с хамом... с холуем... с лакеем!.. И это - русская аристократка! - шипел он задыхающимся голосом.
На этих словах, видно уж чересчур задетая за живое, княгиня словно очнулась и, стремительно вскочив со своего дивана, ринулась к мужу.
- Tu vois par la, miserable, ce que tu as fait de ta femme! Tu es un lache!!* - злобно прорыдала она, с наглым трагизмом потрясая руками своими в самом кратчайшем расстоянии от физиономии князя. Это была единственная и как будто оправдательная мысль, на какую только могла она теперь найтись.
______________
* Ты видишь теперь, несчастный, что ты сделал со своей женой! Ты подлец! (фр.)
Тому это показалось уж чересчур отвратительно. Он позабыл себя от бешенства, и вдруг, в ответ на укоризненное восклицание княгини, раздался хлесткий звук новой пощечины.