Страница 28 из 49
В 313 г. Константин устроил в Милане брак своей сводной сестры Констанции с Лицинием, бывшим тогда императором на Востоке, – с тем чтобы скрепить свой властительный союз. Но уже через три года в этом хрупком союзе почувствовалось напряжение, а Константин, как оказалось, все дальше и дальше вторгался в новые восточные земли Лициния. В 317 г. он дошел до Византия. Ситуация неизменно ухудшалась, и к 321 г. двое императоров отказались признавать консулов друг друга (а это высшая политическая должность, даруемая императором).
Константин, видимо, все больше склонялся к христианскому устройству вещей. В 323 г. 25 декабря, день рождения Непобедимого Солнца, Sol Invictus, бога, покровительствующего многочисленным воинам, стало днем рождения Христа.
Преследуя готов, Константин явно зашел на территорию Лициния, наступив ему на больную мозоль. А в 324 г., оказавшись в Фессалониках (ныне второй по значению город Греции), где страшной смертью умер Галерий, оставив по себе пустой мавзолей и арку, стоящую до сих пор в ознаменование начала конца единого Древнего Рима, Константин приготовился напасть на своего противника.
Они сошлись в Адрианополе, современном городе Эдирне в западной оконечности Турции. Историческое значение этого города для Стамбула и остального мира часто недооценивают. 3 июля, перейдя широкую и коварную реку Марицу и равнины, где сейчас цыгане выращивают розы и гладиолусы, два войска, две армии числом более 100 000 человек схлестнулись в сокрушительной битве.
Через несколько дней Константин, несмотря на полученные раны, погнал Лициния по дороге Виа Милитарис, которая шла севернее Эгнатиевой дороги, соединяясь с ней ответвляющимися тропами, по направлению к Византию, где он еще три месяца осаждал своего соперника. С помощью флота, который стоял в широкой бухте Фессалоников под командованием сына Константина, Криспа, Константин отогнал флотилию Лициния вдоль Дарданелл туда, где сейчас находится Галлипольский полуостров. Хотя флот Криспа был более чем вдвое малочисленнее, его более легким судам было легче маневрировать в проливе, и Крисп одержал решительную победу, разбив все корабли Лициния, за исключением четырех. Как уже доказала история, в ходе осады Византия можно истощить все запасы, поэтому находчивый сын трактирщицы вынудил Лициния принять генеральное сражение на другом берегу Босфора, в Хрисуполисе, «Золотом городе»{175}.
Наряду с Византием, Хрисуполис, который, как вы помните, в эпоху поздней Античности назывался Скутари, а сегодня Ускюдаром, – один из районов ныне широко раскинувшегося города, где недавно в связи со строительством метро проводились раскопки и где – весьма кстати – обнаружились археологические находки из золота. По оживленным дорогам, что по пересохшим речушкам Булбул и Кавус ведут к площади Ускюдар, сюда прикатили бурильные установки, экскаваторы и дренажные насосы, раскрыв тайны множества жизней. Поверх многочисленных открытий, сделанных за 48 месяцев раскопок, лежит аккуратная полоска бетона и краски.
Расчески, туфли, сандалии, бокалы – все эти вещи скрывались тут под слоем грунта. А еще, вопреки ожиданиям, в прибрежной глине в целости и сохранности уцелели пристани и порты, обгоревшие и покрытые битумом деревянные строения{176}. Обнаружилось любопытное захоронение, где покоились 80 мужчин и женщин – умерших в среднем в возрасте от 30 до 35 лет. У женщин руки скрещены на груди, у мужчин – на животе. Судя по множеству найденных неподалеку ракушек с дырочками, которые можно нанизать на нить и носить как украшения на шее, можно предположить, что они поклонялись Афродите или Артемиде{177}.
Как и следовало ожидать, в гавани, куда ведет идущий по Анатолии караванный маршрут, было найдено множество связанных с торговлей предметов: украшенные изображениями кораблей горшки, статуэтки путешественника с Востока, богини Кибелы, а также более поздние таблички с арабскими надписями, описывающими расположенную здесь торговую палату{178}. Благодаря воде с высоким содержанием сероводорода, которая, словно живая, потихоньку булькает, многие из этих ценных морских находок получают нечто вроде второй жизни и продолжают свое существование в городском Археологическом музее, где их выставляют после раскопок. В эпоху Османской империи именно из Хрисуполиса-Скутари-Ускюдара выходили паломнические караваны, ежегодно отправляющиеся в Мекку.
Древним, как обычно, приходилось познавать Хрисуполис, сочиняя о нем предания (не забывайте, что Константин хорошо разбирался в трудах античных писателей).
В древнегреческом мифе о Хрисуполисе запечатлены как его закат, так и зарождение. По преданию, «золотой мальчик» Хрис, сын Агамемнона и Хрисеиды (его трофея в Троянской войне), бежал от гнева первой жены Агамемнона, Клитемнестры, и ее нового мужа Эгисфа, и упорно разыскивал свою злополучную сводную сестру Ифигению, которая в то время была жрицей Артемиды в Тавриде (нынешнем Крыму). Замыслы Ифигении объясняет Еврипид в драме «Ифигения в Тавриде».
Это – страшная история: едва избежав участи жертвы и смерти от рук своего отца, Ифигения оказалась в святилище Артемиды, где она, будучи жрицей, в свою очередь, умерщвляла странников, пристающих к берегам во владениях местного царя. (Судя по недавним находкам, сделанным в Армении, где-то в 1100 г. до н. э., в бронзовом веке, там действительно было принято приносить в жертву юных девушек{179}). Добродетельный, «золотой» грек Хрис пытался спасти Ифигению от этих зверств. Но юный герой подхватил лихорадку, умер и был похоронен на берегах Босфора, не успев одолеть последний, северный отрезок пути и выполнить свой братский долг.
На месте, где похоронен Хрис, стоит город Хрисуполис. Древние греки, верившие, что именно так и возникло здесь одно из их поселений, напоминали – и довольно прозрачно – остальному эллинскому миру об эксцентричности варваров и опасностях, таящихся в неизведанных северных и восточных регионах, подчеркивая при этом пограничную природу их города, который они подчинили своей воле и называют своим домом.
С тех пор и греки, и римляне преуспели в покорении «варварских» земель, обратив тот же Хрисуполис в поле боя. Получив хорошее, достойное императора образование, Константин должен был знать о мифологической нагрузке, что несет выбранная им площадка. В 324 г. Лициний отсиживался в Халкидоне, но, получив известия о том, что Константин со своим войском переправился через Босфор на специально подготовленных кораблях, он был вынужден отправиться навстречу своей судьбе.
Обе стороны козыряли тем, что боги покровительствуют им. Лициний демонстрировал образы римских богов, Константин – свой labarum, императорскую хоругвь, новый военный штандарт с изображением того самого загадочного, перекрученного креста, возможно, христограммы, – поэтому историки того времени называли эту войну религиозной. Кровопролитной она была точно. Известно, что в Хрисуполисе «произошло большое сражение»{180}, где было убито не менее 25 000 солдат Лициния (большая часть из них – готские наемники). 18 сентября в Хрисуполисе, где бесновался Алкивиад и где Ксенофонт подсчитывал добычу, чтобы потом через Византий поплестись назад в Европу, при необыкновенном желтоватом свете (который в это время года давали заходящее солнце и одновременно восходящая луна) Константин стал единственным императором Рима.
Константин обладал даром ясновидения – у него не только бывали видения, он был провидцем. Так где же теперь заложить административный центр новой империи? В Хрисуполисе, свидетеле его триумфа? В Халкидоне, «городе слепых»? Вряд ли. В Никомедии, где под бдительным оком Диоклетиана он получил свое образование? В Риме? Трире? Трое? Светоний поведал нам, что некогда Юлий Цезарь решил переместить Рим либо в Трою, либо в Александрию. А теперь, спустя три столетия, Константину и в самом деле придется отправиться в этот древний город, откуда, по мнению римлян, они все и происходят – благодаря потомкам троянского героя Энея.
175
Вне всяких сомнений, одна из причин, что манила сюда путешественников, – доступность на азиатском континенте сверкающих изделий и производств. Самые древние дошедшие до нас образцы металлических изделий, найденные в Восточной и Северо-Восточной Турции, датируются, по меньшей мере, 10 000 г. до н. э… Золото обрабатывали еще в пятом тысячелетии до н. э. – в Карпато-Балканском регионе, – но материнские породы Кавказа столь богаты запасами разнообразных, комбинированных металлов, что объемы обработки и торговли здесь бурно росли, как и сказочное очарование этого края. Но золото – другое дело. Родина Медеи, Колхида, рождала небывалые образцы, относящиеся к третьему тысячелетию до н. э. (производство этих изящных изделий достигло своего пика в V в. до н. э. – как раз тогда, когда Еврипид и другие сочиняли свои окологреческие варианты ее жизни). Тут же становятся более понятными рассказы об обрабатывающих здесь металлы амазонках и о Прометее, похитившем у богов огонь, чтобы усовершенствовать методы их обработки.
176
Ш. Карагёз у Пекина и Кангала (2007), с. 47–49. Имеется в виду указанная в библиографии книга А. К. Пекина и С. Кангала «Стамбул: 8000 лет на пути к дневному свету: Мармарай, Метро, Султанахмет – Раскопки». На русском языке нет (прим. ред.).
177
Ш. Карагёз у Пекина и Кангала (2007), с. 42.
178
Ш. Карагёз у Пекина и Кангала (2007), с. 39–40 и с. 76 (каталог Ü11) – Кибела, с. 83 (Ü18) – узор из кораблей на черепках и с. 95 (Ü39) – арабские надписи. Весь раздел об Ускюдаре – с. 31–95.
179
См. статью А. Ю. Худавердяна «Decapitations in Late Bronze Age and Iron Age sites from Sevan region (Armenia)». Журнал Сибирского федерального университета. Гуманитарные науки, 9 (2014), 1555–1566.
180
Зосим, «Новая история», 2.22.7, перевод на английский Ридли (1982). Перевод на русский Н. Н. Болгова (текст воспроизведен по изданию: Зосим. Новая история. О Константине и основании Константинополя (II. 8–39) // Мир Византии: материалы междунар. науч. семинара, Белгород, 27–28 окт. 2006 г. – Белгород. БелГУ. 2007) (прим. пер.).