Страница 19 из 40
14 февраля 1919 г. ВЦИК принял «Положение о социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическому земледелию». Этот программный по своей сути документ провозглашал всю землю в пределах РСФСР, в чьем бы пользовании она ни состояла, единым государственным фондом. Этот фонд должен был использоваться в первую очередь для нужд Советских хозяйств и коммун, во вторую – для нужд трудовых артелей и товариществ и для общественной обработки, и только в третью – для нужд единоличных землепользователей.
Для организации сельского хозяйства на основах социализма объявлялся переход к товарищеским формам земледелия, все виды единоличного землепользования объявлялись как проходящие и отживающие.
Губернские и уездные земельные отделы наделялись правом переводить земли в своё заведывание и распоряжение, в чьем бы ведении они раньше ни находились. В основу землеустройства закладывалась создание единого производственного хозяйства. Основной задачей Советской власти ставилось преобразования всей земледельческой промышленности на началах обобществления средств производства, товарищеского труда и рационального ведения хозяйства. Характерным и зловещим предзнаменованием скорых бедствий для крестьян стал запрет рабочим и служащим совхозов заводить собственных животных, птиц и огородов.
Одновременно формируется мощный репрессивный аппарат новой власти, без которого провести такие преобразования было бы невозможно.
Декрет о суде № 1 СНК от 22 ноября (5 декабря) 1917 г. упразднил все судебные органы, созданные ещё судебной реформой 1864 г., а также институты прокурорского надзора, частной и присяжной адвокатуры, судебных следователей. Взамен создавались суды из постоянных судей, которые избирались местными Советами, и двух очередных заседателей по особым спискам судей. На фронтах судьи избирались полковыми Советами или Комитетами.
На судей возлагалось ведение предварительного следствия по уголовным делам. В роли обвинителей и защитников на стадии предварительного следствия, а по гражданским делам – в роли поверенных, допускались «все не опороченные граждане обоего пола, пользующиеся гражданскими правами».
В Декрете указывалось, что местные суды решают дела именем Российской Республики и руководятся в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию. Отмененными являются законы, противоречащие декретам ВЦИК, СНК, а также программам РСДРП и партии эсеров.
Этим же декретом «для борьбы против контрреволюционных сил» учреждались рабочие и крестьянские революционные трибуналы в составе одного председателя и шести очередных заседателей, избираемых губернскими или городскими Советами. В их компетенцию входила борьба с «мародерством и хищничеством, саботажем и прочими злоупотреблениями торговцев, промышленников, чиновников и прочих лиц». Для производства предварительного следствия по таким делам при этих же Советах образовывались особые следственные комиссии.
В период гражданской войны система трибуналов постоянно реорганизовывалась с целью усиления за ними центрального контроля и разграничения юрисдикции с местными судами, и при переходе к нэпу (1921-1923 гг.) большая их часть была упразднена.
Оценивая судебные преобразования новой власти, следует учесть, что декрет о суде не был признан Правительствующим сенатом, и что российские суды продолжали ещё некоторое время работать и отправлять правосудие на основании законов Российской империи, пока имели для этого фактическую возможность. В новые суды никто из прежних судей переведен не был. То есть, новая судебная система создавалась не на основе прежней, а вместо прежней, и не имела с ней никакой преемственности.
С первых же дней с Октябрьского переворота новая власть столкнулась с её стихийным отторжением со стороны служащих самых разных учреждений и организаций, что выражалось в отказах подчиняться её комиссарам, в забастовках, в укрывании документов, одним словом в саботаже в самых разных формах. Это явление было настолько массовым, что в первые месяцы судьба большевиков просто висела на волоске, и их спасло только то, что протестующие силы действовали вразнобой, не скоординировано. Эта трагическая борьба, до сих пор не оцененная по достоинству и уже всеми забытая, лишний раз доказывает, что стихийный протест не может победить организацию.
В борьбе с протестом общества, в целях самосохранения новая власть уже на деле, а не в теории прибегла к безграничному террору и репрессиям, которые затем стали универсальными методами решения трудных проблем, главным методом внутренней и внешней политики. Стали создаваться органы и структуры для осуществления этих методов.
7 (20) декабря 1917 года Совнарком на заседании по поводу угрозы всероссийской стачки служащих постановил создать Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Задачи ВЧК были поставлены в самой общей форме: борьба с контрреволюцией и саботажем, предание ревтрибуналам саботажников и контрреволюционеров. Предписывались такие меры как конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. д.[20]
Деятельность ВЧК, также как и о красный террор, мы ещё обсудим в дальнейшем, а пока ограничимся констатацией того, что слова «ЧК» и «красный террор» навечно слились. Они стали почти синонимами в определении одного и того же чудовищного и беспрецедентного явления мировой истории – массового уничтожения целых социальных групп и устрашения российского населения, которое организовала в пределах всей страны группа государственных преступников во главе с Лениным.
Масштаб этих преступлений настолько огромен, что кратко это невозможно описать. Следует только указать, что эта деятельность явилась источником традиций организации под названием ВЧК – ОГПУ – МГБ – КГБ – ФСБ. А также то, что террор новой власти отнюдь не ограничивается сроком действия декрета «О красном терроре», который объявлен 5 сентября и формально прекращён 6 ноября 1918 года. Террор начался сразу после февральской революции 1917 года, в результате ослабления центральной власти. Сначала были убийства офицеров в армии и помещиков в деревне, к чему активно подстрекали большевики. Затем, после захвата власти, террор становится важнейшим методом политики нового государства и применяется сначала для подавления сопротивления в обществе и для удержания власти. А затем навсегда становится универсальным способом решения самых трудных проблем.
Так следует отметить, что фактически чрезвычайные комиссии всегда существовали как органы ВКП(б) – КПСС, работали по её директивам и под её контролем, и служили интересам партийной бюрократии, той самой, которую М. Джилас впоследствии назвал «Новый класс».
Этой же главной цели всегда была подчинена и деятельность Советской милиции, которая начала создаваться с декрета НКВД «О рабочей милиции» от 28 октября (10 ноября) 1917 года. Советская милиция не имели никакой преемственности с органами Министерства Внутренних Дел Российской империи – Департаментом полиции и Отдельным корпусом жандармов Его Императорского Величества, которые были упразднены ещё Временным правительством.
Она имела другие цели и задачи, руководствовалась совершенно другой нормативной базой, организационно была выстроена по-другому, и даже кадровый состав имела совершенно другой, поскольку бывшие служащие царской полиции не принимались в её состав.
В Постановлении НКВД от 17 октября 1918 года «Об организации Советской Рабоче-Крестьянской Милиции (Инструкция)» было указано, что она создается «в виду чрезвычайных условий, переживаемых в настоящее время Россией, как временная мера». Дело в том, что правительство большевиков на первых порах исходило из ленинской концепции о создании всенародной милиции и слиянии её с армией – то есть, из мифа о всеобщем вооружении народа.
20
Постановление СНК о создании Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК). Федеральное архивное агентство. Материал из интернета. [Электронный ресурс] [Режим доступа]: http://rusarchives.ru/projects/statehood/08-24-postanovlenie-snk-vchk-1917.shtml Дата обращения: 20.05.2017