Подзащитный

Харди посматривал на Оливию в зеркало и молчал, понимая, что сейчас не до разговоров, не до выяснений и вообще не до чего. Главное, что им удалось скрыться. Но ещё важнее, что она не пострадала от шального выстрела. Представив, что Ливи могли убить, мужчина поморщился и потер переносицу. Кровавый морок не отпускал сознание до последнего, поэтому им пришлось ехать почти всю ночь, постоянно делая остановки на перекур и неуютные переглядывания.

========== Беглец ==========

***

Сходить с ума от безделья в одиночку Ливи совсем не прельщало, но приплетать Эдди к этому занятию она отказывалась. Девушка капризничала, мешала спать по ночам, смотря в гостиной телевизор, срывалась по поводу и без и не давалась в руки. Эдди почти сразу просёк, что девчонка занялась сапокопанием, а как известно, подобная практика превращает женщин в фурий почти так же как это делают месячные. Мужчина терпел выходки блондинки стоически, молча собирал с ковров разбросанные вещи, лишь иногда стреляя взглядом в насупившуюся Смит, устроившуюся в старом кресле или на диване с ноутбуком.

Они практически не выходили из дома, не пользовались мобильниками и были вынуждены составлять компанию исключительно друг другу. Как два голодных зверя в вольере, которые вроде бы и мирятся с неизбежностью принудительного соседства, но в мыслях жаждут растерзать друг друга, чтоб пух-перья полетели. На четвертый день Эдди заговорил первым, сдерживая гнев, когда Оливия без спроса пошарилась на чердаке и притащила оттуда кучу антиквариата.

- Это уже ни в какие ворота.

- Что? - не глядя, задумчиво мычит Лив.

- Даже я туда еще не заходил, а ты уже провела ревизию.

- Мне нечем заняться.

- Так поговори со мной! - Харди как-то незаметно для себя повысил голос, и девушка со злостью взглянула на него.

- Не хочу, - прилетело мужчине в ответ. Блондинка собрала в охапку найденное барахло и двинулась в сторону своей спальни. Ну уж нет, решил Эдди и поймал упрямицу за талию возле двери.

- Зато я хочу, - он потряс Оливию, как куклу, и от растерянности девушка выронила всё на паркет. - Лив, что происходит?

- Ты о чём? - хлопает своими оленьими глазками блондинка.

- Да обо всем вот этом! - начинает кричать Эдди, указывая на кучу вещей под ногами. - Ты готова заняться чем угодно, влезть в любую помойку, лишь бы меня не видеть!

- Тебе показалось, Эдди, - Ливи пытается отодвинуться, но Харди и вздохнуть не даёт, крепко удерживая обеими руками.

- Хватит пудрить мне мозги, - с этими словами мужчина принялся упорно тащить девчонку в сторону дивана, но Смит цеплялась подошвами за щели в старых досках в противовес. - Сюда иди, женщина!

- Да пошёл ты, Эдди! - не выдерживает Оливия и вырывается. Лицо покраснело от злости, а изящные ладони сжались в кулаки. - Я не могу, не хочу и не буду проводить своё время здесь в страхе, что нас убьют!

- Хочешь быть застреленной, вали! - отфутболивает Эдди и ударяет кулаком в плиту камина. - Я спас твою задницу, но если тебе похуй на себя и на меня, сейчас же съебывай из моего дома!

- С удовольствием! - Ливи скрывается в спальне, с силой захлопывая дверь.

- Так, - шепчет себе Харди, сжимая челюсти. - Спокойно. Никуда она не денется.

Удостоверившись, что в комнате тихо, Эдди быстрым шагом ушёл в пристройку с твёрдым намерением напиться в хлам.

***

Лив не могла смотреть на него. Каждый взгляд в сторону Эдди превращался в пытку, выламывал, доставлял боль между рёбер. Девушка с каждой минутой все глубже тонула в страхе неопределенности. Неизвестность запустила свои когти в мозг ещё тем вечером, когда Смит едва не поймала не предназначенную ей пулю. Свист воздуха иногда вновь звучал в ушах, и девчонка инстинктивно сжималась. В присутствии Эдди это происходило чаще, поэтому блондинка старалась его избегать, не смотреть на него, не слышать его голос. Масса вероятностей могла не оставить их живыми в тот день, но они живы. И Ливи казалось, что лучше бы продлить жизнь Эдди путём полного игнорирования. Она задумывалась о побеге. Смыться по тихому, вылезти ночью из горячих объятий мужчины, пришедшего в её спальню, и уехать. Наследить, перевести наблюдение на себя, запутать тех, кто мог бы преследовать их. Смелости не хватало. Не хватало решимости бросить его одного, не видеть совсем. Чаши весов менялись победами и поражениями ежечасно, из-за этого страдали все.

Ливи не хотела, чтобы Харди страдал. Поэтому она дождалась ночи, сидя у себя и разбирая старые фотокарточки, а затем легла в постель и притаилась. Но Эдди не пришёл. Обиделся, или решил отступиться, неважно. Смит всё же решила, что нужно попытаться уйти, чтобы не мучить его, не мучиться самой и перевести взгляды наблюдателей на себя. Девушка быстро и тихо собрала вещи, замоталась платком и медленно повернула оконную щеколду. Хлипкая пластиковая рама поддалась сразу. Оливия скинула чемодан на траву, а затем и сама вылезла на улицу, пробираемая прохладными ветрами с океана.

- Прости, Эдди.

***

Дело шло к рассвету, когда Эдди, сетующий на некачественный виски и абсолютно трезвый, вышел на кухню и осмотрелся. Оливия не удосужилась забрать к себе в комнату вторую часть найденных ею безделушек. Чертова стерва. Мужчина собрал всё и перенёс на стол, уселся на высокий стул и всмотрелся в старую фотографию незнакомого ему человека. Карточка была не подписана, потрескалась на углах и немного выцвела. С картинки на Эдварда смотрела женщина в длинном черном платье и в шляпке, костлявые пальцы зажимали рукоять зонта. Мужчина не знал, кто это, но один взгляд этой женщины заставил его проникнуться к ней. Она была статной, высокой. Глаза источали ледяную стужу северных гор. Губы сомкнулись волевым изгибом. Она была похожа на кого-то близкого, кого Эдди видел, будучи маленьким ребенком. Очевидно, Харди - старший дорожил отношениями с ней, раз сохранил настолько старое фото в общей коллекции более поздних лет.

Эдвард пересмотрел ещё несколько снимков, не различая лиц и дат, задумавшийся о том, как важны в людских жизнях те, кто до самой кончины западают в сердце. Кто приходит в ночных видениях, помогает рассудить и разъяснить, встать с нужной ноги и сесть на нужный автобус. Близкие люди вносят в жизнь не только хаос, но и заботу, беспокойство, поддержку и любовь. В жизни Эдди любви почти не было. Но только почти. Одним майским днём мужчину настиг призрак прошлого и заставил почувствовать нечто, чего раньше он и не мог представить, отождествлял это с несуществующим чудом из детских книг. Вместе с незримым шлейфом духов Оливия вручила ему ощущение, что он всё же кому-то нужен. И это ощущение нужности переросло в более светлое, нежное и страстное. Харди не хотел потерять этот дар.

Надо бы извиниться, колотилось в его голове навязчиво, и мужчина отложил раздумья на потом. Не хотелось терять то, что он обрёл волей обстоятельств. Не хотелось снова остаться одному и ничего не чувствовать.

- Ливи? - впервые в жизни Харди тактично постучал в дверь. - Можно войти?

Ответа не последовало, только завывание сквозняка скользнуло в уши. Она решила простудиться?

- Лив? - мужчина снова постучал и прислушался. Нет, ему не показалось. Утренние дуновения колыхали занавески, и за шорохом ткани больше ничего не скрывалось. Эдди открыл дверь, и его встретил гуляющий в пустом помещении ветер. - Оливия!

***

Хотя дом Харди - старшего стоял на окраине, Ливи уже засветло добралась до центра курортного района. Летом здесь даже по ночам не протолкнуться, поэтому Смит сочла это идеальным вариантом. Ехать обратно в Лондон напрямик она не стала просто напросто из-за отсутствия мелких денег. Девушка решила остановиться в самом неприметном хостеле и выезжать следующим утром. Хотелось выспаться, наесться какой-нибудь вредной пищей и поваляться у телевизора за просмотром ненавязчивой лабуды. По мере приближения к ресепшн гостиницы, блондинка всё больше чувствовала облегчение. Если Эдди и ищут, то именно там, где много людей. Люди организации увидят её, проследят за поездкой в Лондон и решат, что Эдди тоже вернулся.