Крушение небес

– Это все ты виноват, – услышала она за спиной бурчание Кирби. – Распинался вчера о том, что настоящий агент никогда не выходит из образа… Вот и накрылись наши оладьи.

В голосе юноши было столько почти детской обиды и разочарования, что Агата едва не рассмеялась. А образ мужчин Третьего континента как невоспитанных грубиянов, не уважающих женщин, на время уступил место новому, где беспомощные взрослые мужчины даже не могут приготовить себе завтрак.

Агата не выдержала и улыбнулась. Такой образ делал врагов куда менее страшными.

– Значит, опять овсянка? Или яичница? – обреченно вздохнул Кирби и с надеждой обратился к Агате: – Ты точно не умеешь печь оладьи?

– В Кирпичном переулке есть пекарня, где готовят очень вкусные блинчики, – ответила девушка. – Если ты так сильно соскучился по оладьям, зайди к ним.

Кирби пробурчал что-то неразборчивое и загремел кастрюлями. Сегрин развел огонь и налил в воду чайник. Пока на плите варилась овсянка, все трое уселись за столом. Сегрин взялся перебирать какие-то бумаги, а Агата, не зная, как себя вести и чем занять, просто уставилась на стену, завешенную картами, схемами и чертежами. Краем глаза она то и дело ловила на себе взгляды Кирби – и пыталась понять, что его больше интересует: Агата как девушка или как агент зуру.

– Интересно, что скажет насчет тебя шеф, – наконец нарушил тишину Кирби.

– Я думаю, в ее ситуации есть только два варианта, – оторвался от бумаг Сегрин, – либо возвращают домой, потому что прикрытие засвечено, либо дают новое задание и новую легенду.

– Но с последним они сильно рискуют, ведь ее могут узнать, – заметил Кирби. – Сегодня утром я уже видел в газете ее портрет с надписью «Их разыскивает Жандармерия». Кстати, обещают неплохую награду!

Сердце Агаты упало. Значит, на нее подали в розыск! Это было предсказуемо, и тем не менее новость почему-то застала врасплох. Что ей теперь делать? Даже если представится возможность бежать – тут она по крайней мере жива и остается сама собой, а вот если попадет в руки Жандармерии, то неминуемо станет монкулом…

Надо было как-то переломить эту ситуацию, обернуть ее в свою пользу. Возможно, предложить властям нечто такое, что в их глазах перевесит и ее проступок с репортажем в «Искре», и побег из тюрьмы. Например, информацию о вражеской агентурной сети, раскинутой по всему Сириону. Да, сдача властям вражеских шпионов вполне может обеспечить ей амнистию за прежние проступки! Только сначала надо собрать как можно больше информации…

– И потом, ты забыл о третьем варианте, – продолжил Кирби, и когда Сегрин вопросительно на него взглянул, пояснил: – Ее забирают комиссары нашей контрразведки и пытают на предмет того, не перевербовала ли ее Гардинария.

Агате потребовалась вся ее выдержка, чтобы не охнуть: из рук рядовых агентов она может попасть в лапы секретной организации Третьего континента!

– К счастью, это не наша с тобой головная боль, – подвел итог Сегрин. – Последнее слово за шефом, и наверняка будет принято наилучшее решение.

– Это да, – согласился Кирби.

В голосах агентов звучало неподдельное уважение, и Агата невольно задумалась, что же из себя представляет их загадочный шеф. Воображение тут же нарисовало ей огромного, угрожающего вида мужчину…

Девушка непроизвольно вздрогнула от мысли, что может встретиться с этим самым шефом. Он наверняка с первого взгляда поймет, что никакой она не секретный агент!

Надо срочно бежать!

– «Эти акты неприкрытой агрессии невозможно истолковать как меры защиты воздушных границ. Еще одна такая атака, и Арамантида будет трактовать ее как объявление войны», – закончила читать мадам лин Монро, опустила газету и обвела взглядом всех собравшихся на плацу. – Ответа на эту ноту протеста от Третьего континента пока не поступило, но мы готовы ко всему. И сумеем достойно встретить любой их ответ! Ура!

– Ура! – вразнобой повторили замерзшие слушатели: авионеры, механикеры и весь остальной личный состав летной базы, ежась под порывами промозглого зимнего ветра.

Этим утром сигнал подъема прозвучал на полчаса раньше обычного, и всем было велено явиться на плац в секторе Эос для первой тренировки морали и боевого духа под руководством новой замкомандующей.

Тренировка состояла из распевания гимна Арамантиды, отдачи чести голубому, с белым силуэтом авиона флагу Арамантиды, марширования под бравурную музыку и декламации лозунгов вслед за мадам лин Монро, которая уверенно заявила, что подобные упражнения сплачивают, объединяют и способствуют укреплению морали и боевого духа.

Про боевой дух Ника сказать ничего не могла, а вот то, что подобное упражнение объединяет, отрицать не могла. Ника чувствовала себя нелепо и даже несколько глупо, повторяя за мадам лин Монро пафосные речевки, и когда украдкой оглядывалась по сторонам и видела во взглядах других ту же неловкость, то сразу чувствовала, что все они тут – товарищи по несчастью.

– Интересно, она теперь каждый день будет нас так муштровать? – простонал Ансель, когда тренировка наконец закончилась.

– О небо, надеюсь, что нет! – воскликнула Ника, потирая замерзшие щеки.

– А я полагаю, что да, – сказала Ванесса. Всю тренировку она почему-то держалась рядом с Никой и Анселем, хотя Ника ожидала, что девушка найдет более подходящую своей высокой родословной компанию. – Мне кажется, мадам лин Монро воспринимает свою должность очень серьезно.

Тут Ника была согласна; мадам лин Монро и впрямь проводила нелепую тренировку с полной отдачей. Или же хорошо делала вид, все-таки она – актриса, а значит, умеет притворяться.

– Интересно, почему она – «лин»? – задумчиво протянула Ника, наконец-то вспомнив о давно уже занимавшем ее вопросе.

Все фамилии Арамантиды были или «рей», или «эр». Если верить легендам, в древние времена их земли населяло два клана: клан Света – «рей» и клан Воздуха – «эр». А вот людей с фамильной приставкой «лин» она ни разу не встречала. Ну, разве только в названии старинной театральной пьесы «Король лин Корбó», которая несколько сезонов успешно шла в театре «Империал» в Сирионе, но Ника всегда считала, что имя главного персонажа – вымышленное.

– Может, она это сама придумала, чтобы сделать псевдоним более загадочным? – предположил Ансель.

– Скорее всего, – согласилась Ника. – Но мне интересно, почему именно «лин»? Может, это что-то означает?

– В некоторых исторических хрониках пишут, что в прошлом, задолго до Эпохи Полетов, в Арамантиде жил народ, происходящий от богов, – проговорила Ванесса. – Все их фамилии начинались с «лин», что означает «пропасть». Пропасть между ними, потомками богов, и обычными людьми. Этот народ, если верить тем хроникам, умел делать совершенно немыслимые вещи…

– Получается, предки нашей лин Монро – потомки этого народа? – фыркнул Ансель. – Как-то слабо верится.

– Мне тоже, – с усмешкой согласилась Ванесса. – Тем более в этих же хрониках утверждают, что никого из их народа не осталось; якобы много веков назад та часть земли, на которой они обитали, откололась от Арамантиды и навсегда улетела в небо.

Ника удивленно уставилась на девушку; ни о чем подобном на курсах школьной истории не рассказывали! Впрочем, они вообще крайне скудно говорили о том, что происходило в Арамантиде до Эпохи Полетов, словно не хотели акцентировать внимание на временах, когда Империей правили не авионеры. Откуда же Ванессе это известно?

Девушка, словно догадавшись, о чем думает Ника, слегка пожала плечами:

– У рей Торнов богатая фамильная библиотека.

– Ансель! – раздался позади чей-то голос, и, обернувшись, Ника увидела, что к ним приближается механикера в пушистой меховой шапке. В руках она держала сложенный пополам лист бумаги, который протянула юноше.

– Что это? – спросил он, разворачивая лист и быстро пробегая по нему глазами. А потом поднял неверящий взгляд на механикеру. – Вы серьезно?

– Что такое? – насторожилась Ника.