Крушение небес

Тем временем на возвышение поднялась мадам лин Монро. Она сменила яркое красное пальто на синий костюм, и Ника не сразу поняла, что это – форма авионер с майорскими нашивками на рукавах. Почему-то на новой замкомандующей форма выглядела много красивее и элегантнее, чем на остальных. То ли потому, что она была совсем новая, с иголочки, то ли потому, что мадам лин Монро просто умела себя подавать так, что казалась королевой в любой одежде.

Практически сразу стало ясно, что в представлении замкомандующая и впрямь не нуждается.

– Лин Монро, это же Эва лин Монро! – пронесся по залу взволнованный шепоток.

Мадам лин Монро совершенно очевидно его слышала – и так же очевидно им наслаждалась. Поэтому она и не торопилась начинать свою речь.

Ника огляделась. На лицах людей вокруг появилось выражение неподдельного восторга. А на лицах некоторых джентльменов – и вовсе восхищение и обожание.

– Добрый вечер, мои дорогие героини мыса Горн и все остальные! – хорошо поставленным голосом заговорила мадам лин Монро.

«Все остальные», похоже, ничуть не обиделись на это обращение и зааплодировали, а некоторые и вовсе заулюлюкали.

– Это же она сражалась с воздушными пиратами! – внезапно сказал Рейк и ткнул брата локтем. – Помнишь?

– Да, – отозвался Рик и уставился на мадам лин Монро взглядом, полным слепого обожания. – Их там было с дюжину, не меньше! Она настоящая героиня!

Ника удивленно покосилась на братьев. Они смотрели синему? Но где?

– Нам на базу привозили одну ленту, «Пираты воздушного моря» или как там ее, – словно услышав ее мысли, пояснила Берта и, взявшись за четвертую чашку чая, закатила глаза. – Мои олухи смотрели ее раз пять. И кажется, так до конца и не поверили, что все это было не по-настоящему.

– Я рада стать частью вашей дружной семьи! – продолжила мадам лин Монро и приложила ребро выпрямленной правой ладони к сердцу.

Вот теперь столовая взорвалась восторгом, и все присутствующие повторили этот жест.

Ника вопросительно покосилась на Берту.

– Маленькая традиция мыса Горн. Означает «легкого взлета и мягкой посадки», – пояснила та.

– Все вы знаете, что вот уже долгие годы Третий континент с завистью смотрит на нас и мечтает заполучить себе не только наши земли, но и самое главное богатство, которое делает нас повелителями неба и мира, – наши аэролиты. Долгие годы мы не позволяем ему это сделать. Но сейчас ситуация накалилась как никогда! Речь идет уже не о пограничных стычках с врагом, к которым мы почти привыкли. Мы стоим на пороге самой настоящей войны с Третьим континентом, и именно мыс Горн – форпост нашей славной Империи, – громким, уверенным голосом начала свою речь мадам лин Монро. – Именно мы принимаем на себя первый удар. И мы продолжим принимать его на себя, даже когда начнется война и на фронт отправятся наши регулярная армия и воздушный флот. Именно поэтому я здесь, с вами. Все вы привычны к схваткам с врагом, но война – это совсем другое дело. Во время войны дух и мораль личного состава важны как никогда, и министр полетов, прекрасно это понимая, назначила меня на должность замкомандующей, чтобы в столь непростые времена я вдохновляла вас своим примером и воодушевляла на новые подвиги. И я не сомневаюсь, что вы на них способны. Возможно, это будут не такие яркие подвиги, как мой побег из Мандаларских джунглей или спасение потерпевших крушение на архипелаге Синих льдов, – с довольной улыбкой заметила она, и ее слова были встречены громким восторженным вздохом, – но нашей Империи важен любой подвиг, и большой, и маленький.

Ника постаралась как можно незаметнее оглядеться вокруг. На лицах присутствующих были написаны восторг и готовность внимать каждому слову замкомандующей.

Все они, глядя на лин Монро, видели героиню, которая сажала свой авион на опасные льды, отчаянно сражалась с воздушными пиратами или в самый последний миг вырывалась из плена дикарей Винландии. А вот Ника, глядя на мадам лин Монро, видела в ней вздорную, упрямую даму, которая отдала необоснованный приказ об аресте Тристана и даже не подумала о том, что его отсутствие ослабит ряды авионер во время атаки Третьего континента.

– Уже с завтрашнего дня мы с вами начнем плотно работать над укреплением вашего боевого духа, – пообещала мадам лин Монро. – А сегодня я лишь хотела с вами поздороваться и высказать искреннее восхищение вашим героизмом.

Шквал аплодисментов вызвал у замкомандующей польщенную улыбку, и она начала раскланиваться, словно стояла на сцене после спектакля, купаясь в овациях публики.

– Благодарю, мадам лин Монро, – сказала генерал эр Спата, вставая рядом. – И если вопросов нет, то на этом предлагаю…

– Вопрос есть! – звонко выкрикнул кто-то.

– Да? – обернулась на голос мадам лин Монро.

Ника вытянула шею, но так и не увидела, кто спрашивает.

– А правда, что это вы приказали арестовать Тристана рей Дора?

Гул в зале стих, словно на него накинули плотное ватное одеяло.

– Да, это правда, – нахмурившись, ответила мадам лин Монро.

– Она приказала арестовать Тристана? – медленно повторил Рик и повернулся к брату. – Ты слышал?

– Слышал, – отозвался Рейк. – И теперь думаю, что она вовсе не героиня. Героини не арестовывают Тристана.

– А за что? – продолжил допытываться голос.

– За нарушение воинской дисциплины, – четко ответила мадам лин Монро и, словно почувствовав всеобщее осуждение, пояснила: – Строгое соблюдение дисциплины – это основа высокого боевого духа! Такие нарушения должны караться, и караться сурово, потому что именно они разрушают нас изнутри. А это абсолютно недопустимо!

Мадам лин Монро оглядела собравшихся, видимо, ожидая очередную порцию аплодисментов, но на этот раз стояла гробовая тишина.

– На этом все, до завтра, – быстро сказала мадам лин Монро и ретировалась со сцены.

Глава 4

Агата не думала, что сумеет заснуть той ночью; разве можно спать в логове у врага? Да еще и после всего случившегося?

И только когда какой-то шум ее разбудил, Агата поняла, что не просто заснула накануне, но еще и проспала всю ночь словно убитая.

Девушка огляделась. Отведенная ей комнатушка была небольшой, с голыми стенами и шкафом, забитой одеждой самых разных размеров, фасонов и цен. В крошечной смежной уборной обнаружились стопки полотенец, запас зубного порошка, мыла, зубных щеток, бритвенных приборов и шпилек для волос. Похоже, здесь на ночь-другую частенько находили прибежище вражеские агенты.

Разбудивший Агату шум доносился из общей комнаты. Выходить девушке очень не хотелось; ей казалось, будто при свете дня все сразу поймут, что никакой она не секретный агент Третьего континента. Тем не менее Агата понимала, что не может вечно прятаться в комнате.

В общей комнате девушка увидела Сегрина с Кирби; привлекательного мужчины, которого называли Милорд, не было.

– Доброе утро, – поздоровалась она.

– Доброе, – отозвался Сегрин, искоса глянув на Агату. – Как насчет оладий на завтрак?

– Это было бы чудесно, – искренне ответила девушка, поняв, что очень голодна.

– Я тоже так считаю, – согласился Сегрин. – Мука и масло в шкафу, молоко на окне.

Агате потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это значит.

– Вы хотите, чтобы я приготовила оладьи? – наконец недоверчиво спросила она.

– Ну не нам же их готовить, – усмехнулся в ответ Сегрин.

– Так, стоп. А раньше кто вам их готовил? – спросила Агата, старательно сдерживая возмущение; только подумать, эти мужланы считают, что она должна готовить им еду просто потому, что она – дама! Значит, вот как обстоят дела на Третьем континенте…

– Никто, – развел руками Сегрин. – Ни я, ни Кирби не умеем их печь.

Агата печь оладьи умела. Но не собиралась.

– Я тоже, – спокойно сообщила она, подошла к окну и, чуть отодвинув штору, выглянула на улицу. За ночь парк Ржавых Каруселей припорошило снегом. Обычно такой покров придает всему вокруг вид нарядной зимней праздничности, но оживить силуэты навсегда застывших каруселей и качелей ему не удалось; из мрачных темных остовов они лишь превратились в угрюмых белых призраков.