Море и Бездна

— По записям, которые я читал, при надлежащем уходе умирал только каждый четвёртый, — усмехнулся Рамман, заканчивая менять повязки. — Тебе повезло, Сигурд. Увы, про Эрлоя я сказать так не могу, — и он тяжело вздохнул.

Эрлой был детиной ростом более шести с половиной футов, квадратными плечами и такой же квадратной белобрысой головой, которая, однако, недавно кардинально поменяла цвет. Глядя на этого здоровяка, было сложно предположить, что этот человек вообще может чем-нибудь заболеть. Однако «бронзовая башка» — ещё одна болезнь, с которой пришлось познакомиться путешественникам — была намного страшнее многих других хворей, и никакого лечения от неё не существовало. Голова несчастного приобрела тёмно-красный, почти бронзовый оттенок, а кости черепа начали размягчаться, из-за чего каждое прикосновение к голове вызывало ужасающую боль и могло повредить мозг.

— От этой напасти нет лечения, — грустно сказал Рамман железнорождённым. — Даже если он будет лежать неподвижно и не повредит себе мозги, зараза быстро доберётся до них сама. Голова сгниёт изнутри так же, как уже сгнили кости.

— Значит, «бронзовая башка», — криво усмехнулся Марден. — Сколько ещё дряни водится в этих землях?

— Достатойно, чтобы мы все умерли, — пожал плечами миэринец. — Наше счастье, что мы пользуемся защитной одеждой и никто не заразился.

Эрлой замычал, пуская слюни.

— Он что-то ещё понимает? — спросил Теон.

Рамман внимательно посмотрел на больного и покачал головой.

— Всё, у него начали гнить мозги. Ещё несколько дней он проживёт, но без шансов не то что на исцеление, но даже на просветление ума перед смертью. Он уже стал дураком, мой король.

Теон тяжело вздохнул, устремив взгляд на умирающего, который захихикал неестественно высоким голосом.

— Лучше пусть будет так, — с этими словами Теон достал лук, натянул тетиву, тщательно прицелился и выстрелил моряку точно в сердце.

— Теперь он гребёт на кораблях Утонувшего Бога. Предайте его тело воде, — он обвёл взглядом железнорождённых. — Я надеюсь, что в такой ситуации каждый из вас сделает для меня то же самое.

Моряки грустно кивнули.

— То, что мертво, умереть не может! — рявкнул Марден. — Веселее, парни! Скоро мы распрощаемся с этой проклятой землёй.

— То, что мертво, умереть не может! — ответом ему был нестройный хор голосов.

— Но восстаёт вновь, сильнее и крепче, чем раньше!

Рамман, не разделявший веру железнорождённых, молча смотрел на эту сцену, но не стал улыбаться или иронизировать.

— Ты же не веришь в Утонувшего Бога, — Теон не спрашивал, а утверждал. — Но согласись — это помогает парням поднять дух.

— Поэтому я и не смеюсь, — пожал плечами переводчик. — Однако ведь и ты не веришь.

— Не верил, — кивнул Теон. — Сейчас я уже сам не знаю, во что мне верить.

— Король Даарио говорил как-то, что Дейенерис Великая всегда учила верить только в себя, — задумчиво сказал Рамман.

— Хорошая вера, — согласился Теон. — Я и старался так делать. Но когда сталкиваешься с силами, по сравнению с которыми ощущаешь себя букашкой…

— Возможно, там, куда мы отправимся, нам помогут перестать быть букашками.

— Надеюсь, — вздохнул Теон. — Смотри-ка. Река разветвляется. Вот и устье. До вечера будем в Заметтаре. Быстро же мы.

Они не стали останавливаться на привал в заброшенном городе, опасаясь новых нападений и памятуя о рассказе Дааш-заг-Нуура. Вместо этого они сразу направились к порту, чтобы отправиться уже к кораблям, а заодно и забрать бывших рабов.

Ещё издали они услышали взволнованные крики, а затем увидели пятерых чернокожих, которые с выражением ужаса и восхищения на лице что-то кричали. Дааш-заг-Нуура среди них не было.

— Где все остальные? — удивлённо спросил Теон. — Их же было больше. И я не вижу того главного.

Рамман подошёл к чернокожим и начал переводить.

— Они говорят, что огромные змеи тридцати локтей в длину приползли в город и сожрали половину, — сказал миэринец. — Они кое-как отбились, но Дааш-заг-Нуур сильно ранен. Одна змея откусила ему половину ноги.

— Мы же не потащим с собой ещё и калеку? — нахмурился один из матросов.

— Ещё как потащим! — рявкнул Теон. — Эти люди доверили нам свою жизнь. Теперь они одни из нас. И мы их не бросим! Где там Дааш-заг-Нуур? Сделаем ему деревянную ногу. Грести и смотреть вперёд он всё равно прекрасно сможет, верно же?

— Они удивляются, как мы вернулись из Йина живыми и до сих пор на нас не напали тени, — усмехнулся Рамман. — Они нас теперь считают за богов.

— Даже боги смертны, — ухмыльнулся Теон. — Именно поэтому мы лучше свалим отсюда поскорее. Шевелитесь, парни! Нам нужно успеть на корабли до заката.

После духоты джунглей море с пусть и тёплым, но свежим воздухом казалось путникам райским местом. Бывшие рабы разместились на захваченном гискарском корабле, за исключением одноногого Дааш-заг-Нуура, которого соотечественники стали явно сторониться после его увечья. У Теона подобное отношение вызвало отвращение, и он взял Нуура к себе, приказав Рамману обучать невольника общему языку. Почему-то Теону нравился этот юноша; возможно, он чем-то напомнил ему его самого, а может быть, ещё и Серого Червя, тоже бывшего раба, а потом храброго воина, героически погибшего за свою королеву. Несмотря на раболепие при первой встрече, быстро обнаружилось, что Дааш-заг-Нуур был не лишён достоинства, а унижаться он был готов не столько ради сохранности своей шкуры, сколько ради спасения жизней своих товарищей. Теон мрачно подумал, что часто таким людям платят неблагодарностью.

— Вижу парус! — от невесёлых размышлений его отвлёк крик вахтенного. — Даже несколько!

Теон вышен на мостик. Издалека он увидел паруса по меньшей мере трёх кораблей. На двух из них были изображены огромные якори — Теон узнал эмблему, которую обычно используют волантийцы. А ещё один парус был украшен причудливым гербом с солнцем и колосьями.

— Похоже, корабли из Волантиса напали на купчишку из Пентоса, — сказал Теон. — Их всего двое. У нас тоже два корабля. Мы можем попробовать вмешаться. Нас же просили топить волантийцев.

— Мы и так понесли потери в Соторосе, — возразил Рамман. — Стоит ли…

— Что за речи труса? — воскликнул Марден. — Конечно же, стоит! Пираты мы или кто? Давайте, Ваша милость, я просигналю нашему второму кораблю. Устроим волантийским работорговцам сюрприз! К тому же купчишки из Пентоса — богатые ребята, они точно нас отблагодарят как следует!

Железнорождённым везло. Они смогли приблизиться к месту боя с солнечной стороны, и волантийцы долго не замечали гостей, увлекшись преследованием пытавшегося сбежать купца. Когда же они поняли, что расклад сил поменялся, было уже поздно. Скорпионы, установленные на кораблях, сразу же пробили обшивку одного из волантийских кораблей, и тот быстро затонул; другой же обратился в бегство.

— Догнать его! — воскликнул Теон, охваченный азартом битвы.

«Морская сука», имевшая превосходное парусное вооружение, устремилась за волантийцем, быстро сокращая расстояние. Второй же корабль начал разворачиваться, чтобы заходить с боков и обстреливать противника из скорпионов.

Огромный горящий камень с шипением ударился о воду рядом с «Морской сукой».

— У них катапульта с горящей смолой! — крикнул Марден с хохотом. — Вспомним времена битвы за Королевскую Гавань?

— Славная была драчка! — усмехнулся Теон. — Развернуть скорпиона! Пускай!

Несколько стрел попали в паруса волантийца и серьёзно повредили их. Теперь противник был почти обездвижен и беспомощно встал на одном месте, ожидая неизбежного.

— Давайте им предложим сдаться! — предложил Теон. — Эй, просигнальте им там! К чему вся эта морока, если им всё равно конец?

Сразу два горящих снаряда упали за кормой, подняв тучу брызг.

— Что за…

Теон медленно обернулся вслед за Марденом, прикрывая глаза рукой от слепящего солнца и с удивлением разглядывая представшее их глазам зрелище. Пока они увлечённо дрались с небольшим военным кораблём волантийцев, сзади к ним подкрался ещё один противник. И на сей раз уже он пользовался преимуществом солнечной стороны. Слепящий свет мешал разглядеть его как следует, но было видно, что это настоящая громадина, раза в два больше «Морской суки». И даже беглого взгляда на его движение и его паруса хватило, чтобы понять — этот корабль очень быстроходный, и уйти от него не удастся.