Красное на белом

— Ньют? — позвал Тесей. — Ты как?

— Просто устал, — скороговоркой проговорил Ньют, не соврав. Ему в самом деле было сложно не путаться в собственных мыслях. — Ты так и не сказал, почему тебя сюда прислали.

Тесей разом помрачнел. На его и без того уставшее лицо легла глубокая тень.

— Сам знаешь, как многие относятся к этой войне, к позиции Конфедерации.

Ньют знал. Успел прочитать несколько статей в «Пророке», прежде чем присоединиться к тем самым «возмутителям спокойствия», о которых с таким надрывом кричали газетные листы.

— А теперь, когда война затянулась, голоса некоторых стали особенно слышны. Но пересматривать Статут о секретности не станут, если не случится что-нибудь действительно серьёзное. У моего начальства есть информация, что среди вас есть диверсант.

— Нет, — уверенно заявил Ньют.

— Ты так уверен во всех своих коллегах?

Ньют отвернулся.

Дождь прекратился. Окутывающий бесснежные склоны туман рассеялся, обнажая покрытое ельником взгорье. Ломая вековые стволы, из чащи в небо взмыл крупный железнобрюх.

— Не двигайся! — предупреждающе окрикнул Ньют брата, накладывая на них обоих чары дезиллюминации. Тесей послушно замер, не сводя с дракона округлившихся глаз. Ньют было подумал, что тот испугался, но отбросил эту мысль. Это же Тесей. Разве он может чего-то бояться?

В когтях дракон нёс оленью тушу. Саша — Ньют узнал его по красному кожаному браслету вокруг левой задней лапы. Ничто, кроме предстоящей трапезы, его не волновало. Железнобрюх даже не сделал несколько кругов над своей территорией, оглашая небеса угрожающим рёвом, предупреждающим чужаков.

— Я думал, вы держите их на привязи, — сказал Тесей, когда дракон скрылся меж горных пиков.

— Держали. — Ньют поёжился, вспоминая запах копоти и жар драконьего пламени, стоящий в ушах рёв, перебиваемый голосами, выкрикивающими Оглушающие заклятия. Он наложил их тысячи, должно быть. — Драконы не могут жить в тесноте, начинают кидаться друг на друга. Поэтому, когда стало спокойней, мы выпустили большую часть.

А теперь придётся снова заковать их в цепи.

— Как вы тогда их контролируете? — недоумённо спросил Тесей.

— Есть чары, — улыбнулся Ньют. Их придумал Харви, чем очень гордился и частенько вворачивал в разговорах с новыми знакомыми. И на комиссии это производило некоторое впечатление. — По действию похожи на маглоотталкивающие, только внушают не мысли, а запахи. Свежего мяса или, напротив, чего-то отвратительного, что заставит дракона повернуть назад. Если не сработает, вмешиваемся уже мы. Вся территория окружена несколькими кольцами оповещающих заклинаний.

— Часто приходится вмешиваться?

— Ни разу за последние полгода.

Тесей удовлетворённо кивнул. Взгляд его льдисто-голубых глаз был направлен к пикам, за которыми притаился не издававший ни звука дракон. Ньют тоже смотрел в ту сторону. Только никогда не встречавшись с драконом, можно посчитать, что этого зверя можно приручить. Если уж кто-то хочет натравить железнобрюха на маглов, этот волшебник должен был прибыть с комиссией.

— Тесей, — позвал Ньют. — Война ведь закончится?

— Конечно, — уверенно ответил Тесей. — Конечно, она закончится. Даже если никто не победит, её просто станет не на что и нечем вести.

Ньют вымученно улыбнулся. Хотел ли он услышать такой ответ, в точности повторяющий слова Харви? Наверное, нет. Но другого у Тесея для него не было. Да и сам Ньют, спроси его кто, сказал бы то же самое.

Тесей вытянул из нагрудного кармана часы на цепочке и портсигар.

— Хм, кажется, наша братская экскурсия несколько затянулась.

— Так что, — спросил Ньют, переминаясь с ноги на ногу, — пешком?

— Пожалуй, — после секундного размышления согласился Тесей. — Хочу по сторонам посмотреть и покурить.

— Сейчас смотреть тут особо не на что, — немного расстроенно заметил Ньют. Сухая трава хрустела и ломалась под ногами, поднявшийся ветер подхватил прошлогоднюю пыль и так и норовил швырнуть в глаза. — Вот в июле и августе здесь очень хорошо — тепло, зелено, всё цветёт. И в начале осени ещё. А в июне полмесяца идут сплошные дожди.

— Приятно знать, что тебе здесь нравится, — улыбнулся Тесей. Он курил торопливо, почти не отнимая сигарету ото рта, точно в любой момент готовый ее отбросить и схватиться за палочку. — Встретил кого-нибудь?

И под «кем-нибудь» брат имел в виду совсем не людей.

— Однажды я встретил блуда. Это местный подвид красных колпаков, только более миролюбивый.

— Расскажешь?

Ньют почувствовал, что краснеет.

— Ну… По своей природе блуд не злобен и не отличается умом, однако очень любит проказы…

***

— Расскажешь о своих коллегах? — попросил Тесей, когда они сели за стол. Служившая драконологам кухней и местом собраний хижина внутри была больше, чем снаружи, и сейчас украшена белыми и красными лентами. Тесей неторопливо помешивал ложкой в тарелке с нехитрой, но очень сытной похлёбкой.

Ньют дёрнул уголком губ.

— Тебе нужно поговорить с Харви. Если среди нас правда диверсант, он должен кого-то подозревать.

— Сначала я всё-таки поговорю с тобой. Ты внимательный, мог что-то заметить.

Ньют скептически хмыкнул. Вот уж чем-чем, а внимательностью, когда дело касалось людей, он не отличался.

— Я здесь самый младший. И к тому же приехал последним. От меня тебе толку мало будет.

— Ты просто попробуй, — ободряюще улыбнулся ему Тесей. — Хоть имена всех присутствующих запомню.

Ньют удручённо вздохнул.

— Как хочешь. С Харви и Изольдой ты должен был познакомиться.

— Милейшие люди, — фыркнул Тесей. — Мисс Блишвик, похоже, уверена, что если ты не дышишь огнём и не обладаешь парой крыльев, то обращать на тебя внимание незачем.

— Изольда бывает немного… — Ньют попробовал найти подходящее слово, описывающее их интенданта, но не справился. — Но дело своё знает. А вон там, — он кивнул в сторону, где за столом Софи и Руди непринуждённо болтали со светловолосым магом из комиссии. До уха Ньюта долетали обрывки немецких слов. Должно быть, подумал он, это очень приятно — в кои-то веки поговорить с кем-то новым на родном языке, — Софи и Рудольф, они из Австро-Венгрии. Софи давно работает с драконами, они с Харви знакомы ещё по Перу, а Руди раньше объезжал гранианцев.

— Надо же, — удивлённо вскинул брови Тесей. — Что может заставить человека перейти с крылатых коней на драконов?

Ньют пожал плечами. Сам Руди в ответ на этот вопрос всегда смеялся и говорил, что хотел попробовать в жизни что-нибудь новое и, желательно, опасное.

— Между Харви и Изольдой сидит Корней. Это благодаря ему всё украшено лентами. А ещё с нами работают Пьер, Отто, Мариника… Я могу про каждого рассказать, сколько лет кто из них изучает драконов, где, когда и какие виды, и кто из наших железнобрюхов у кого ходит в любимцах, но вряд ли тебе это поможет.

— Кто знает, — неопределённо повёл плечами Тесей, возвращаясь к похлёбке.

Когда к их стоявшему в самом углу столу подошёл кто-то из комиссии и заговорил с Тесеем, Ньют воспользовался моментом, чтобы ускользнуть через чёрный ход, заодно умыкнув ломоть свежего мяса.

Завернув его в кусок ткани, Ньют полной грудью вдохнул холодный горный воздух. Так же нарядно, как сейчас, лагерь выглядел только в Рождество, когда они обернули мишурой растущую у самого обрыва ель и нестройно пели гимны кто как умел и на каком языке знал. Красные и белые ленты украшали каждую хижину, скрюченный бук и ту самую ель. Чья-то умелая рука изобразила на расколотой скале красное солнце и белые подснежники. Одно только хмурое небо не готовилось праздновать.

Вера дремала в деннике, лёжа на боку, чтобы не тревожить зафиксированное крыло. Прежде чем зайти к ней, Ньют ещё бегло глянул, как дела шли у других. Здесь держали только некрупных и самых спокойных особей, готовых мириться с присутствием сородичей, если их было не видно и не слышно. У Ньюта была гипотеза, что такое поведение связано с нарушениями обонятельной системы, но возможность поставить эксперимент пока не представилась.