Вопреки себе

Князю Андрею Алексеевичу Вяземскому было на тот момент пятьдесят лет. Это был высокий, статный мужчина, довольно привлекательный внешне, он сохранил свою русую шевелюру практически не тронутой сединой, что делало его моложе своих лет, а карие глаза князя до сих пор отличались лукавым, мальчишеским блеском.

Словом, он пользовался абсолютным успехом у знатных дам Лондона, являясь желанным трофеем для охотниц за мужьями и веселых вдовушек. Да что там говорить, даже многие замужние леди были не против свести с ним … более близкое знакомство, но Андрей Алексеевич держал себя в руках и ни разу не запятнал себя порочащими связями.

Завидев любимую дочь, которую он толком не разглядел во время её ночного прибытия в особняк, князь встал из-за стола и протянул к ней обе руки.

— Bonjour, chérie. Ты прекрасно выглядишь, моя дорогая! Я так скучал по тебе!— сказал князь и нежно прижал Адель к себе.

— Merci, papa! Я тоже по тебе скучала! — улыбнулась княжна, принимая положенный поцелуй в щечку и отвечая отцу тем же.

— А по мне, значит, и не скучал никто, — притворно-обиженным тоном протянул Мишель.

В ответ князь добродушно потрепал сына по плечу и улыбнулся.

— Разумеется, Мишель, я всегда скучаю по вам обоим. Но ты же не хочешь, чтобы я и тебя расцеловал, словно пансионерку? — лукаво спросил он.

Завтрак прошёл в прекрасной, спокойной атмосфере. Князь Андрей делился с детьми ближайшими планами по их представлению ко двору, а также лондонскому высшему свету.

Множество приглашений на званые вечера, балы, пикники, домашние спектакли поступали в особняк князя почти каждый день с тех пор, как свет узнал о том, что из России в Англию скоро приедут дети самого загадочного и неприступного из русских дипломатов в Британии.

Всем было интересно посмотреть на них, к тому же, молодые князь и княжна Вяземские были наполовину англичанами по материнской линии и принадлежали к могущественному роду Ратлендов. Старый герцог Ратленд, недавно отметивший восьмидесятилетний юбилей, хоть и был еще достаточно бодрым, но уже прикидывал, кому из своих многочисленных родственников он оставит львиную долю своего огромного состояния.

Поскольку сын герцога погиб ещё совсем молодым и не оставил потомства, а единственная дочь умерла в России, то в качестве главных претендентов на наследство вполне могли рассматриваться именно родные внуки герцога — Михаил и Аделина. Это, конечно, не могло обрадовать многочисленных племянников и племянниц старого герцога, которые уже спали и видели себя обладателями герцогского титула.

Аделина старалась внимательно слушать отца, но периодически мысли её снова возвращались к таинственно открытой калитке в саду. Девушке казалось, что она чудом избежала опасности сегодня утром. С чем было связано такое предчувствие она не могла себе объяснить, но тревожное ощущение не проходило.

Кто-то наблюдал за ней, спрятавшись в кустах. Как же теперь выходить в сад? Неужели даже дома она не сможет чувствовать себя в безопасности?

Впрочем, Мишель ведь пообещал проследить за тем, чтобы калитку закрыли. А значит, с ней всё будет в порядке, так что нечего накручивать себя.

— Адель? — вдруг услышала девушка голос отца. — Что с тобой, дорогая? Где ты витаешь?

— Прости, papa, — поспешно отозвалась княжна, — Я, наверное, до сих пор не отошла от длинного путешествия.

— Ничего, ma chère, — похлопал её по руке отец, — Я хотел сказать, что в конце этой недели состоится первый в этом сезоне бал дебютанток, и я, разумеется, внёс твое имя в список молодых леди, которые будут впервые представлены обществу.

— Но, papa, я даже не подумала ещё о бальном платье! — расстроенно воскликнула Адель, мгновенно позабыв о таинственном посетителе сада. — А сшить новое мне точно не успеют!

— Не волнуйся, детка, я обо всем позаботился! — улыбнулся князь. — Завтра утром должны доставить платья, которые я заказал тебе в Париже месяц назад. Надеюсь, ты не имеешь ничего против парижских портных?

— О, разумеется нет! — радостно всплеснула руками девушка, — Merci beaucoup, papa!

В этом был весь отец — он мог, не моргнув глазом, заказать дочери самый дорогой гардероб в Париже, предвосхитив её желание и сделав тем самым приятный сюрприз, лишь бы увидеть улыбку на её лице! Если дело касалось подарков для Адель, князь никогда не скупился.

В предвкушении завтрашних модных обнов, юная княжна выбежала из столовой, радостно напевая, и помчалась к Насте, чтобы поведать ей о том, что в конце недели она будет впервые в жизни танцевать на настоящем балу — ежегодном, знаменитом лондонском балу дебютанток.

***

А тем временем, пока счастливое семейство князя Вяземского мирно завтракало у себя в особняке, по улицам Лондона неспешно катился наемный черный кэб. Изрядно попетляв по узким улочкам, кэб остановился у неприметного с виду трактира на окраине Лондона. Трактир был старый и потрепанный, с покосившейся вывеской — идеальное место для встреч тех, кто не желает быть узнанным.

Из экипажа вышел светловолосый молодой человек, с виду напоминающий обычного английского денди: он был одет в бежевый костюм из плотного сукна и темно-синий плащ, на голове у незнакомца красовался модный светлый цилиндр, а в руке он небрежно держал трость, на ручке которой была вырезана оскалившаяся медвежья голова. Мужчина брезгливо огляделся по сторонам, по всему было видно, что ему крайне редко приходилось заглядывать в такие трущобы.

Осторожно толкнув дверь рукой, затянутой в светлую кожаную перчатку, незнакомец вошел внутрь. Остановившись на пороге, он поискал глазами того, с кем должен был встретиться в трактире.

В самом темном углу сего питейного заведения сидел, укутавшись в черный плащ, темноволосый молодой человек. Перед ним на столе стояла лишь начатая бутылка виски и пустой стакан.

Он сидел, откинувшись на стул, надвинув шляпу почти на глаза и, казалось, спал, однако, увидев появившегося на пороге денди, тут же оживился и поднял руку вверх, подавая знак, где он находится.

Щеголь в светлом костюме осторожно прошел мимо столиков, стараясь не испачкаться, ибо чистота в этом трактире была явно лишь далеким воспоминанием, и приблизился к темноволосому мужчине.

— Тебе следовало бы заплатить мне за то, что я согласился встретиться с тобой в этом гадюшнике, дорогой кузен! — брезгливо скривился денди. — Если бы не срочные новости и твоя тошнотворная таинственность, я ни за что сюда не поехал бы! Я уже молчу о том, какие испуганные глаза сделал кучер, когда я назвал ему адрес! Похоже, что в этом районе обитают сплошь одни бандиты и проходимцы.

— Ты слишком много болтаешь, как всегда, — недовольно проворчал темноволосый, сердито сверкнув на блондина пронзительно-синими глазами. — И не называй меня кузеном, мы же договорились! Садись и рассказывай! Тебе удалось туда пробраться?

Блондин с явным сомнением оглядел неказистый стул, который подвинул ему кузен, совершенно справедливо сомневаясь в его чистоте. Но он отлично знал, что терпение явно не относится к числу достоинств его кузена, а потому всё-таки осторожно присел на краешек стула.

— Разумеется, мне удалось сделать это! — насмешливо осклабился он. — Разве ты сомневаешься в моих способностях подкупать верных слуг?

— Итак? — нетерпеливо перебил его кузен. — Ты видел её?