Страница 23 из 49
Я фыркнула.
— Это еще что такое?
Качели остановились, когда по высоким карнизам зашуршал ветер.
— Ты шутишь?
— О чем?
— Хочешь сказать, что никогда не пробовала мятный джулеп? — Его глаза округлились, как будто это была самая большая глупость, которую он когда-либо слышал.
— Нет. Я не из этих краев, — пожала плечами. — Я не пью мятные джулепы и не играю на банджо на веранде.
Люций встал и потянулся, его мускулистое тело идеально выглядело в рубашке и брюках.
— Вставай. Пора выпить.
— Мы еще даже не поужинали.
— И что? — Он протянул мне руку.
Будет слишком плохо, если я выпью? Возможно, это отвлечет меня от новостей о Сине и Софии. Я приняла его руку и встала. Когда последовала за ним в дом, пошел дождь.
— Ключ к мятному джулепу, как ты уже догадалась, — это хорошая мята.
— Так что такое джулеп?
— Сейчас увидишь.
Мы прошли по коридору и вышли в кухню. Кастрюли и сковородки висели над широким деревянным островком, а у стены стояли два больших холодильника и морозильник. Здесь было чисто, Лаура всегда держала рабочее место в отличном состоянии. На плите даже тушилась говядина.
— Мята, мята, мята, — бормотал Люций, открывая ближайший холодильник из нержавеющей стали. — Должна быть где-то здесь. — Он вытянул один ящик, затем другой.
— Я могу помочь? — Лаура вошла в дверь из столовой.
— Слава богу, — Люций бросил сельдерей обратно в ящик и повернулся к ней. — Мята где?
— О, — улыбнулась Лаура, румяные щеки придали ей молодой блеск, который, я боялась, больше никогда не увижу на себе. — Вот здесь. — Она подошла к фермерской раковине и потянулась к маленьким горшочкам на подоконнике. — Сколько вам нужно?
— Чтоб на всю ночь хватило, — Люций начал закатывать рукава, его движения были методичными и резкими. — Так что давай все, что есть.
— Никакой «на всю ночь», — скрестила я руки на груди. — Один напиток.
— Точно, — ухмыльнулся он. — Только один.
Лаура сорвала верхние листики мяты, аромат расплылся в воздухе. Люций взял у нее пучок и порылся в ящике.
— Бокалы и лед. — Он вытащил небольшую ступку с пестиком, когда Лаура принесла мне два хайбола со льдом. — Давай. Возьмешь для меня ведерко со льдом в библиотеку, а?
— Хорошо, сэр. — Лаура повернулась к шкафчику и вытащила серебряное ведерко.
— Стелла, пошли со мной. — Он вышел в столовую и открыл буфет. — Где тут хороший бурбон? — Наклонившись и осмотрев все бутылки, парень покачал головой и улыбнулся. — Я знаю, где. Встретимся в библиотеке. Включи музыку.
Обычно я бы резко ответила на его приказы, но тот факт, что он, казалось, намеревался сделать что-то для меня, заставил меня, взяв бокалы, пойти в библиотеку. Лаура уже поставила лед на столик рядом с диваном, и я пристроила бокалы рядом с ним.
В библиотеке имелась небольшая музыкальная консоль, колонки были спрятаны на книжных полках. Я пролистала несколько интернет-станций, прежде чем остановилась на том, что, как мне показалось, Люцию понравилось бы. Классический рок.
Он вошел с большой бутылкой под мышкой и ступкой с пестиком и мятой в руках. Опустился на диван, пока я с интересом наблюдала за ним.
— Не знал, что ты фанатка Бостона, — ухмыльнулся он и занялся мятой. — Некоторые думают, что растирание мяты портит напиток. Идиоты. — Разорвав листья длинными пальцами, он бросил мяту в ступку. Затем взял пестик и начал толочь их. — Если хочешь, чтобы мята отдала свой вкус бурбону, а не просто послужила гарниром. — Мята захрустела под его силой, пока не превратилась в кашицу, а в библиотеке не поплыл запах травяного сада.
Близко ударила молния, стекла задребезжали от последовавшего раската грома. Люций вдавил пестиком еще несколько раз, прежде чем выложить измельченную мяту в бокалы. Затем налил бурбон сверху и поболтал их.
— Гарнир для слабаков. Давай выпьем. — Он протянул мне бокал и поднял свой.
Чокнувшись с ним, я сделала глоток. Ощутила сильный привкус мяты, усилившей вкус бурбона.
— Ого. — Я сделала еще один глоток и позволила жару скатиться в живот и расползтись оттуда дальше.
Люций плюхнулся рядом со мной.
— Хорошая вещь. Шутки в сторону. — Он сделал большой глоток и устроился на диване, его тепло грело меня сбоку, пока снаружи завывал ветер. — Син убьет меня, когда вернется домой и отправится на поиски своего спрятанного бурбона.
— Неплохо. Мята хорошо слышна. Определенно. — Я сделала еще один глоток. — И, думаю, тебе нравится его бесить.
— Конечно, нравится. Пришлось слегка поломать замок, чтобы достать бурбон, так что наслаждайся. — Его тон стал более угрюмым, даже когда он улыбнулся, пробуя напиток. — Я удостоверюсь, что бутылка опустеет к приезду Сина.
Одно его имя заставило все внутри меня среагировать — появилась тоска и что-то вроде острой боли. Но потом мысли вернулись к Софии. Он был с ней, возможно, трахал ее прямо сейчас. Я еще раз глотнула мятный джулеп, на этот раз на вкус оказался менее горьким, чем в первый.
Люций встал и подошел к камину. Мышцы его спины облегала мягкая ткань рубашки, когда он наклонился и потянулся к поленьям. Вскоре он развел огонь и допил напиток.
Забрал у меня бокал и сделал еще два мятных джулепа. Погасив свет, сел ближе ко мне, когда огонь вспыхнул оранжевым, избавляя нас от влаги в липком воздухе. Голова плыла, но я наслаждалась утихающей болью в сердце. Казалось, что притупление чувств — единственный способ объективно взглянуть на завоевание Софии Сином. Это была уловка. Должна была быть. Он любил меня. Я видела это в его глазах, чувствовала в прикосновениях.
Вскоре Люций сделал мне еще один напиток и обнял. Мы не разговаривали, просто смотрели на огонь и слушали, как проходит очередная гроза с раскатами грома где-то вдали. Я чувствовала удовлетворение, насколько позволяли мне данные обстоятельства.
В будущем все еще царила неопределенность, но у меня имелся козырь — предложение Кэла.
— Знаешь, — я прижалась к Люцию, наслаждаясь знакомым запахом сандалового дерева. — Кэл сделал мне предложение.
Люций напрягся.
— Какое предложение?
Я хихикнула, смешок прозвучал чужим для меня самой, особенно потому, что то, что я собиралась сказать, ни в коей мере не смешило меня. Я поморгала, чтобы прояснить плывущие мысли, но это не сработало, а только ухудшило ситуацию.
— Стелла. — Он схватил меня за травмированное плечо, и я вскрикнула.
Меня тут же отпустили.
— Черт, извини. Я забыл. Что говорил Кэл?
— Он сказал, что все, что мне нужно сделать, это отдаться ему до конца контрактного года, и Син победит.
Люций допил свой напиток и стукнул бокалом о столик.
— Допивай.
Мой бокал был наполовину полон, а веки все тяжелели.
— Не думаю, что должна.
— Пей, Стелла. — Его голос был назойливым шумом, а мне хотелось покоя.
— Хорошо. — Я осушила бокал, едва ощутив вкус. Люций забрал его, поставил рядом со своим и повернулся ко мне лицом.
— Рассказывай, что конкретно предлагал Кэл. Не упускай детали. — Его светлые глаза были близко, лоб прорезала морщина, когда он сосредоточился на мне.
— Я и рассказала. Он говорил, что хочет полного послушания. Сказал, что Син должен согласиться отдать меня ему, и тогда он победит. — Я попыталась заставить свой рот перестать двигаться, перестать выдавать секреты, но дамбу прорвало и меня смыло. Почему мне становится легче, когда я выговариваюсь кому-то?
— Полного послушания?
— Он хочет причинить мне боль. — Я вздрогнула, мое тело дрожало, как будто новый раскат грома прозвучал над головой. — И это спасет Тедди.
Его челюсти сжались, и он прижал руку к моей щеке.
— Это не поможет.
Я наклонилась к нему, внезапно отчаянно захотев прикосновений, нежных, а не жестоких.
— Я собиралась рассказать Сину, но он сбежал от меня. Уехал к ней. — Я ненавидела печаль в моем сердце, которая теперь пронзила и голос.
Люций прижал ладонь к другой моей щеке и поцеловал меня. Я попыталась увернуться, но он крепко меня держал. Его губы были мягкими, а поцелуй — нежным, похожим на ласку, но он не пытался что-то у меня отобрать. Люций облизывал мои губы, спрашивая разрешения, а не принуждая. Я открыла рот, когда он углубил поцелуй, его язык прорвался в мой рот, когда он обнял меня одной рукой и прижал ближе.