Потерянная

— Кроули, — вновь шепчет бывшая монахиня, сходя с ума от этого тумана в голове.

Кроули все сложнее сдерживать себя, возбуждение только усиливалось лишая демона рассудка, но он продолжает, вновь и вновь заставляя судорожно шептать его имя.

Девушка замирает, обхватывает любимое лицо горячими, почти обжигающими ладонями. Она хочет взглянуть в его глаза, увидеть в них то же, что чувствует и она. Энтони поддается ее желанию, впиваясь взглядом в игривые огоньки в ее синем оке.

— Я люблю тебя, Кроули, — уже в тысячный раз повторяет тяжело дышащая дева.

О, он не может устоять. Если бы она стала соблазнительницей, то миллионы мужчин боготворили ее, она бы стала самой искусной в мире похитительницей сердец. Но бывшей монахине этого не нужно, потому что этот взгляд и эти слова принадлежат одному ему и никому больше — это пьянит лучше, чем сотни выпитых бутылок самого крепкого алкоголя.

Кроули целует мягкую грудь и выпрямляет спину, смотря на распластавшуюся перед ним, блаженную нимфу сверху вниз, наслаждаясь ее видом: этой молочной кожей, призывно раздвинутыми ногами, счастливой улыбкой, блестящим, поддёрнутым пеленой вожделения взглядом.

Для синеглазки этот мужчина сейчас не менее прекрасен. Ее восхищает и заставляет задержать дыхание вид расширившихся змеиных зрачков, полуоткрытых губ, взъерошенного пламени волос, поджарого худого тела. Ох, даже можно заметить румянец на щеках, что обычно совсем не свойственен этому эгоцентричному демону.

Девушка потянула руки к своему возлюбленному, прося прижаться к ней, слиться воедино, стать одним целым. Чёрное, адское сердце сдавливают тиски от огромной нежности к наивной невинной душе. Ласково мужские руки проводят по ногам, сильнее разводя колени в стороны, он устраивается удобнее, медленно проводит по нежным половым губам самым кончиком своего возбужденного естества, восторженно замечая, как много сока источает влюбленная женщина, ожидая, когда он наполнит ее собой. Она хочет, чтобы он заставил забыть ее о боли, о унижении, о тех моментах, когда ее драли в клочья. Чтобы клин клином вышиб из нее все плохие воспоминания. Кроули подаётся вперёд, чуть не достигая оргазма в этот момент. Сумасшедший жар внутри девы выбил любую здравую мысль из рыжей головы, а ее сладостный стон бальзамом влился в уши. Селеста протягивает руку к демону, чтобы сохранить остатки рассудка, мужчина отвечает, переплетая свои холодные пальцы с ее горячими. Прижимает к постели собой, она обхватывает своими ногами его торс, прижимаясь крепче, страшась потерять, остаться одной, чтобы это блаженство ни в коем случае не было жестокой игрой воображения. Стенки ее вместилища сжимаются каждый раз, когда Кроули входит в нее на всю длину, а из лёгких вырывается судорожный стон, когда выходит. Тягуче сладостно, медленно, как только что собранный мед. Они не прерывают зрительного контакта, желая видеть наслаждение друг друга в эти мгновения единения, лишающие любого здравого смысла, наполняя, с каждым толчком, голову тумана, забирая все мысли кроме одной:

«Не покидай меня, люби меня, будь со мной…»

Ее стоны восхищения и его рычание-шипение неумолимого вожделения. Снова и снова, кожа к коже. Короткие поцелуи между сближением и отдалением. Это не просто секс — это Эдем, их личный мир.

Селеста выгибается всем телом, миллиарды звёзд взрываются в ее голове фейерверком радости, поднявшись с самых глубин тела, сотрясая ее в оргазме. Кроули закусывает губы, пытаясь сдержать свой восторг, но это невозможно, последние толчки и он поспевает за ней, выдыхая ее имя одними губами. Словно само время для этой пары остановило свой ход, возводя к небу души, к самому чертовому богу. И им не стыдно. Если Господь дал мужчине и женщине испытать это блаженство, то пусть видит, что они в полной мере подарили друг другу это восхищение сполна!

Мужчина и женщина, уставшие, переполненные любовью, сплелись на разворошенной постели в какой-то змеиный клубок, оставив всю вселенную за гранью сознания. Они наслаждались минутами воздушного послевкусия. Он — горячей теплотой ее кожи, она — успокаивающий прохладой его.

— Кроули, я ищу тебя по всему городу! Ох, ё!!! — Азирафаэль материализовался внезапно и так же неожиданно исчез за дверью.

Ангел носился по магазину, как обезумевший. Голова совершенно не хотела выдавать расчетливых идей. Азирафаэль совершенно не понимал, чего добивается его друг. Кто такая Селеста в целом, почему Михаил спрашивала о ней. Столько вопросов и ни одного ответа. Телефонная трубка снова и снова выдавала голос автоответчика. Нужно ехать к Кроули немедленно, как, собственно, и поступил верный друг.

Поймав такси, светловолосый мужчина тут же попросил водителя как можно скорее довести его до места назначения. Он ведь невероятно спешит! Выбежав из машины и оставив хорошие чаевые, хотя такси обычно их не дают, но это уже привычка, букинист помчался в сторону нужного дома. Внезапно, словно из ниоткуда, выбежала какая-то девушка, которую Азирафаэль буквально сбил с ног, налетев на нее всем весом (а он мужчина достаточно крупный). Девушка взвизгнула и по инерции схватилась за первое, что попалось под ее руку, этим чем-то оказалась рука ангела. Мало того, что он ее сбил, теперь ещё и так хорошо придавил к земле, выбив последний воздух из худощавой мисс.

— Да ёб твою бабушку! Слезь с меня, еблан! — столько сквернословия Азирафаэль никак не ожидал и тут же поспешил слезть с девушки, заодно отдавив ей руку свой коленкой.

— Простите, я не специально, я правда очень сильно извиняюсь, — лепетал букинист, боязливо разглядывая пострадавшую на наличие травм, коих не оказалось.

Юная особа зашипела и села прямо на асфальте, поднимая свою сумку.

— Да что ж ты будешь делать! Эй, блондинчик, ты ее порвал! Плати! Это же настоящая кожа! (Это точно не так) — злобно стрельнув зелёными глазами, потребовала мисс.

Азирафаэль слишком спешил, а последние деньги отдал за такси, от всей этой ситуации он нервно заерзал на месте. А девушка с прядями синих, розовых и зелёных волос даже не намеревалась вставать с асфальта, буравя нерасторопного мужчину гневным взглядом.

Пришлось взять себя в руки. Ангел протянул руку девушке, она заинтересованно взглянула на нее.

— Не вижу там денег, чувак.

Весь этот инцидент уже начинал порядком бесить ангела, ему точно сейчас не до этой леди, хотя он признает, что виноват. Ангел оставил попытки помочь встать девушке, вытащив из нагрудного кармана маленький ежедневник и перо с острым металлическим стержнем, быстро накарябал что-то на бумаге и вырвал листок.

— Мисс, прошу меня простить, я очень и очень спешу, это адрес моего магазина в Сохо и номер телефона, я обязательно вам заплачу за сумку в любое другое время. — ангел впихнул цветноволосой в руку листок и собирался уже уже убежать, но его остановили.

— Эй, дай ручку, как залог, вдруг наврал. — особа облокотилась на руки, скрестив ноги.

Азирафаэль закатил глаза и передал перо девушке. Конечно, жаль расставаться с этой вещицей, дорогая она и с гравировкой, но сейчас нет времени препираться. Мужчина убежал так быстро, как только смог.

Дойдя до нужной двери, мужчина стучался очень долго. В ход шли и кулаки, и даже от отчаяния ноги, предварительно оглядевшись, естественно. Но ответа так и не было. Как же мужчина не хотел этого делать, но его друг просто уже вынудил. Перемещение ангел использовал в самых крайних случаях, по причине, что это крайне странно для людей и после неимоверно тошнит. Сейчас был как раз этот самый редкий случай. Крепко зажмурившись, Азирафаэль переместился со звуком хлопка крыльев, поняв, что оказался по ту сторону двери, но не до конца придя в себя из-за жуткой тошноты, тут же принялся кричать на Кроули, почувствовав его ауры присутствие в комнате.

— Кроули, я ищу тебя по всему городу! — Ангел открыл глаза. — Ох, ё! — тут же бросился вон из спальни, покраснев до кончиков перьев, которых нет за спиной.