Страница 53 из 58
— Нет, — пожал плечами Эрик, — я же знаю, что это убийство ляжет на тебя тяжёлым бременем. Особенно видя, как ты отреагировала на правду… Убить родного отца, который не сделал тебе ничего дурного — высоко даже для тебя. Когда-нибудь правда раздавит тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Когда-нибудь твою правду узнает вся Империя. Когда-нибудь. Может, спустя много лет. А может — всего через пару дней. Кто знает, кто знает.
— Не бывать этому!
Эрик просто пожал плечами. На самом деле, ему всё равно, как окончит свои земные дни Нейт. Умрёт от руки народа или уйдёт естественным путём через старость или какую-нибудь болезнь. «Хм… когда я стал таким чёрствым?» — подхватил себя на мысли Эрик. Жизнь стала ему безразлична. Словно из него высосали все чувства.
Пока Нейт приходила в себя, Эрик посмотрел на целую руку. Он не чувствовал магии Эклипса, поэтому не был удивлён, что на вене остался маленький след от шприца. Пока он лежал без сознания, его накачали препаратом, лишающим на время силы Эклипса. Он действует только в том случае, когда Эклипс находится в обличии человека, поэтому на Неосознанных применять такую мерзкую вещь невозможно. А жаль.
— Ты сумасшедший, — неожиданно прозвучал голос Нейт. Настолько тихо, что он казался где-то за стеной.
— Как ты догадалась? — Эрик ещё никогда в жизни так часто не улыбался. Даже странно как-то. — Это потому, что я смеюсь перед своей казнью? Это называется истерика. Теперь, когда мне не надо притворяться Эклипсом, я могу выплёскивать столько эмоций, сколько захочу. Дай ощутить себя живым хотя бы перед смертью.
— Тебе даже всё равно на мальчишку и ту рабыню? — Нейт изломила бровь.
Эрик вздрогнул и мигом повернул голову к Нейт. До этого он смотрел на безжизненный камень стены, но теперь…
— Что с ними? — прошептал он дрогнувшим голосом. Улыбка сползла с лица и испарилась в темноте.
Нейт не спешила с ответом, специально растягивая время, чтобы помучить его. Эрик вскочил на ноги, невзирая на боль, и одной-единственной рукой вцепился в решётку. Их с Нейт отделяли считанные дюймы, если не меньше. Настолько близко он встал к ней, что видел в её стеклянном взгляде призрак насмешки.
Пол будто обрушился под ногами.
— Они мертвы. — Холодно сказала Нейт.
Эрик отшатнулся, едва не упав. Мертвы… мертвы, мертвы, мертвы. Слово, такое короткое и неприметное, разъедало его изнутри сильнее, чем окутывающая темнота. Мертвы.
Мертвы.
МЕРТВЫ.
ОНИ МЕРТВЫ.
«Нет… я не верю… — схватившись за голову руками, поспешил уверить себя Эрик. — Она врёт. Она издевается надо мной. Я не верю… не верю! Я не хочу в это верить!»
— Мы убили всех Фениксов в Янтарном Ущелье, — продолжила Нейт, не дожидаясь, пока Эрик придёт в себя. — Восстание полностью подавлено. Все члены восстания — убиты. Все до единого. Мы решили никого не брать в плен.
— Все… — Эрик не смог договорить. Он дрожал, как лист на ветру. Только сейчас он понял, что холодные слёзы режут его щёки.
— Это то, ради чего ты сражался. Ради проигрыша. А ведь мог бы править со мной. — Нейт круто развернулась и побрела прочь. — Твоя казнь назначена завтра в десять утра.
Он не хотел верить в их смерть. Они не могли погибнуть так просто. Не так, после всего, что они вместе пережили. Всё закончилось… так просто. Не могло их не стать в один момент.
Нет, он не верил. Они ещё живы. Они живы. Нейт специально запугивает его, чтобы увидеть его боль. Она же стервятник. А стервятники питаются падалью. Аластор, Лена… они живы… Они живы!
— Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — не оборачиваясь, сказала Нейт. — Гнев. А ещё горе и раскаяние от того, что ты не уберёг близких тебе людей. До конца жизни ты будешь корить себя за свою ошибку. Единственное, чем я могу успокоить тебя и добавить смысла в твоё существование — это то, что после твоей смерти я наконец обрету свободу. Утешь себя этим. Твоя смерть облегчит мою жизнь. Твоей смертью я докажу себе, что я не пугливая девчонка. Ты видишь меня слабой! Слабой, потому что в тот день я не прикончила тебя! Но теперь всё по-иному. Я наконец обрела силы. Я убью тебя лично! Я лично опущу свой клеймор на твою шею! И никто не усомнится в моей слабости!
Эрик не испытывал к девушке ничего, кроме жалости.
Нейт презирала в себе все человеческие черты, как подобает Эклипсам. Однако они всё ещё обвивали её душу, пусть немного по-другому, нежели у обычных людей. Нейт — просто девушка, мечтающая получить власть. И, ухватившись за возможность, она поддалась амбициям и, несмотря на любовь к отцу, убила его. Одного она не учла в своём плане — не то, что обычная рабыня увидит на столе её печать. Не то, что кто-то вообще догадается о её намерениях.
Она не учла, что в её груди билось сердце. Она не учла, что она состояла из плоти, крови и костей, как человек. И что она уязвима так же, как человек.
— Единственное, о чём я жалею — только о том, что я не умер во время Испытания, — закричал Эрик, чтобы Нейт услышала его. Девушка остановилась. — Тогда бы я не принёс столько страдания остальным людям. И знаешь — я не жалею, что предал Империю. Если Аластор и Лена мертвы, по твоим словам, пусть так оно и будет! Они больше не увидят ужаса, творящегося на острове Глории, не почувствуют боли. Они заслужили покоя.
Эрик закрыл глаза. В голове зазвучал голос Жреца… Да, он прекрасно помнил их первую встречу в лесу, подальше от посторонних глаз в Академии. «Чья-то смерть превращает слабого человечка в истинного лидера и следующего Отца Кали», — проронил он перед тем, как уйти. Тогда Эрик думал, что он говорил про смерть Анджелы. А теперь…
Теперь Эрик кое-что понял. Он понял всё, о чём говорил Жрец. Хитрая тварь, которая прекрасно знала обо всём, что ждёт его. Жрец знал о его предательстве, о его побеге, о том, что Анджела умрёт, о том, что он попадёт сюда… Судьбу не изменить.
Однако эта мысль согрела душу. Эрик почувствовал ещё кое-что, что так мечтал найти в Империи. Свободу. Юноша больше не испытывал себя побеждённым проклятой Нейт. Он ощущал свою душу, он сохранил её, в отличие от Эклипсов. Он умрёт за то, за что стоял многие годы.
— Моя смерть не даст вам спокойствия и свободы, — Эрик говорил ровно, чётко выделяя каждое слово. — Бремя вины будет преследовать вас, в отличие от меня. Не вы решили мою судьбу, Ваше Величество. Я сам выбрал смерть. Не вы меня убиваете. Это я становлюсь свободным. Лучше умереть, чем отречься от собственной души.
Хоть Эрик не видел лица Нейт, стоящей к нему спиной, он чувствовал, как она испугалась. Однако длилось это всего несколько жалких мгновений — потом девушка снова взяла себя в руки. То, что он только что назвал её официальный титул, подтвердило — они больше никто друг другу. Прежняя дружба исчезла, как мираж.
— Завтра в десять утра обрету свободу я. Не вы, Ваше Величество.
Нейт ничего не ответила. Только поджала губы.
— Так говорят только глупцы, желающие оправдать себя, — надменно произнесла она. — Мне жаль тебя, Отец Кали. У тебя нет больше ничего, чем можно утешить себя, как не этим глупым высказыванием.
— Тогда позвольте исполнить моё последнее желание.
Нейт с интересом в глазах обернулась.
— Я хочу перед своей смертью, на эшафоте, попрощаться с Аластором и Леной. Не волнуйтесь, Ваше Величество, я не буду своими речами поднимать восстание против вас. Я не в том положении.
Нейт некоторое время испепеляла его пристальным взглядом. Эрик терпеливо выдерживал его.
— Будь по-твоему. Пусть народ увидит твои унижения. — С этими словами Нейт испарилась в темноте темницы.
Эрик опустился на пол. Он не чувствовал ни страха, ни волнения. Завтра он умрёт. Завтра ему отрубят голову.
А ведь он должен волноваться. Если Нейт права — все Фениксы мертвы, как Аластор и Лена, Эрика никто не будет помнить. Совершенно никто. В Империи им наверняка будут пугать непослушных детей, мол, предатель совершил массовое убийство своих товарищей. Ну и пусть. Эрика это не волновало — пусть весь мир обернётся против него, он станет свободным после смерти. Его место займёт более сильный человек.