Страница 3 из 3
«Не случилось и двадцати пяти лет мероприятию незадачливому — ‘союзу’-‘разладу’ государств независимых и непризнанных — как столицей столиц был назначен в земли сии многострадальные визит Всесветительский — с целью скрепу важную Мира Русского подтымкать!.. Начали готовиться… Путь из аэропорта в столицу сепаратистскую — через Бендеры. А улицы города-сателлита продолжают четверть века после войны ухабами зиять! Кто исправит положение в срок? — Люди в погонах. Способ: пустить танки по маршруту следования Отца Святого: гусеницы вспашут асфальт, солдаты, погоняя стада, соберут глыбы на переплавку и обратно укатают!.. Итак — на Восток, средь полей кукурузных к Арке Бендерской (трубы канализационные ‘на попа’ ставлены!), мимо Крепости — к Храму — явить площадку для окормления страждущих Концепцией кованной духом непротивления; затем — дорожка бордюрно-сверкающая за Днестр — в Тирасполь… В общем, силились горожане под погон водительством, рук не покладая…» (глава «Умозрительное. Взбесившаяся объективность — в прицел!»).
И Алеша Гудронко приготовился. Алеша выдвигает требование: «Люстрации!!!», вытравив слово на груди безволосой своей рейсфедером и тушью черной. И друг школьный Сергей фиксирует в объектив этот заключительный кадр галереи ПМР — снимок распятого своего друга… «О, если так необходимо, чтобы принуждение выражалось в образе воина, — думается Сереже, — а святость — в образе монаха, то образ революционный двуединый — это Гудронко!»
Но в реальной жизни ПМР — все без пафоса, абсурд здесь — разумный, выстроенный: «Алешу турнули из школы. Таки ‘съели’ под водительством директрисы с дулей вместо лица, либералиста отъявленного, вектор отмерив ему — к бакам мусорным на рацион. (‘Ишь, тираноборец! Даром, что ополченец апробированный, а не то б в застенках гнить ему!.. ‘) Отмстили — за умозрительное, которое способно тлетворность окружающего в пух и прах (весь этот уклад и быт), преподнеся на суд нечто, и в понятия-то не облекающееся: непостижимо даже — сон это или явь, а может и данность обновления вечного и несокрушимого — Реализм эпохальный, сметающий все и вся, и прежде инициатора своего в помрачение вгоняющий, побивая его картинами умозрительными, и всех ближних, и всех дальних в радиусе опосредованном, всех друзей и врагов вмещая в единое, обезоруживая их, с ума сводя… Такие вот экзерсисы коммуникационные и цепочки пищевые в анклаве самопровозглашенном, где разгул слепой воли животной, где не жди целесообразности, где царство слез и обид… ПМР, ДНР, ЛНР — повтори раз несколько, товарищ! — какие-то очереди пулеметные, а также перьев скрип писчих, что летопись правят реальности в пещерах катакомбных или из могил древних в Лаврах…»
Беспощадная сатира Белозёрова на миропорядок с казарменными устремлениями, с «Гражданкой Войной», «Безголовыми» и «Большим Братом», несет в себе еще и глубоко позитивный заряд; это яркая пацифистская защита свободы человека. В повести, как в капле, отражается настоящее и будущее всех «республик самопровозглашенных», их горькая, галерейная полоса погоста.
______________________________
Андрей Белозёров — лауреат международной литературной премии имени Марка Алданова-2016 за повесть «Галерея ПМР» (осн. «Новый Журнал», Нью-Йорк).
7