Страница 40 из 56
Перри поправил цепь на шее. Внезапно преданность показалась ему такой хрупкой вещью. Он никогда не думал, что ему придется зарабатывать ее изо дня в день. Хотя он не простил своего брата за то, что тот сделал, Перри начал понимать давление, которое вынудило Вэйла продать Когтя и Клару. Он пожертвовал несколькими ради блага целого клана. Перри попытался представить себе, как он продает Иву Поселенцам в поисках решения своих проблем. От одной этой мысли его затошнило.
— Опять змеиные глаза. Чертовы кости, — сказал Отщепенец. Он поднял стаканчик, показав выпавшие фишки на столе.
Хайд ухмыльнулся.
— От, я не думал, что можно быть таким невезучим, как ты.
— Ему так не везет, что он почти счастлив, — сказал Грин. — Похоже, что он имеет обратную удачу.
— К тому же он хорош собой, — сказал Хайд.
— Я собираюсь нанести тебе обратный удар, — сказал От брату.
— Это будет иметь задний ход, чувак. Что значит, что ты собираешься ударить себя.
Рядом с Перри Маррон мягко улыбался, делая пометки в гроссбухе Вэйла. Он проектировал портативные печи, которые обеспечили бы пещеру теплом и светом. Это была всего лишь одна из тех вещей, которые произвели на Перри впечатление.
Риф с тяжелым взглядом откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Не обращая внимания на игру, Перри пересказал ему слова Медведя.
Риф почесал затылок, откидывая косы.
— Это из-за Кирры, — сказал он. — Она все здесь изменила.
Не только из-за Кирры, подумал Перри. Еще и из-за Лив — выйдя замуж за Соболя, она дала Потоку шанс. Интересно, знала ли она, как сильно им это было нужно? Он почувствовал острую боль в груди, скучая по сестре. Благодаря ее. Прося прощение за ту жертву, которую ей пришлось принести. Теперь у Лив была новая жизнь. Новый дом. Когда он увидит ее снова? Он выбросил эти мысли из головы.
— Значит, ты согласен с Медведем? — спросил он Рифа. — Думаешь, нам лучше остаться здесь?
— Я согласен с Медведем, но следую за тобой. — Риф кивнул на остальных за столом. — Как и все мы.
У Перри свело живот. У него была их поддержка, но она была основана на верности. По обещанию, которое они дали ему несколько месяцев назад на коленях. Они слепо следовали за ним, не видя никакой мудрости в его мыслях, и это тоже казалось неправильным.
— Я согласен с тобой, — тихо сказал Маррон. — Чего бы это ни стоило.
Перри благодарно кивнул. В тот момент это стоило многого.
— А ты, Пер? — спросил Отщепенец. — Ты все еще думаешь, что мы должны переехать?
— Да, — ответил Перри, положив руки на стол. — Кирра привезла еду и бойцов, но она не остановила Эфир. И мы должны быть готовы. Насколько я знаю, она может собрать вещи и уехать завтра.
Он тут же пожалел о своих словах. Игра в кости прекратилась, и в группе воцарилось неловкое молчание. Он казался параноиком, как будто думал, что все сбегут.
Он почувствовал облегчение, когда Уголек подал голос с чердака, нарушив тишину.
— Кирра мне тоже не нравится.
— Потому что она залатала крышу?
Уголек выглянул через край, придерживая шапку, чтобы та не упала.
— Нет. Не знаю почему.
Перри подозревал почему. Уголек знал, что Чувствующие могут учуять запах Эфира на нем. Но теперь, когда его жало постоянно витало в воздухе, ему незачем было беспокоиться о Кирре.
Прутик закатил глаза и побрякал костями в стакане.
— Малыш никого не любит.
Грин ткнул его локтем.
— Неправда. Ему нравится Ива… правда, Уголек? Это ты у нас только с лягушками целуешься.
Когда дом наполнился звуками шести мужчин и одного мальчика, гогочущих во всю глотку, Маррон закрыл гроссбух. Прежде чем уйти, он наклонился к Перри и сказал:
— Лидеры должны ясно видеть в темноте, Перегрин. Ты уже это делаешь.
Через час Перри встал из-за стола и потянулся. В доме было тихо, но снаружи поднялся ветер. Он услышал его тихий свист и увидел, как тлеют угольки в очаге, пытаясь снова разжечь огонь.
Глядя на чердак, он тщетно искал лучик света, который всегда был там. Уголек свесил ногу через край, дергаясь во сне. Перри перешагнул через Хейдена и Отщепенца, открыл дверь в комнату Вэйла и шагнул внутрь.
Здесь было прохладнее и темнее. Поскольку пол в другой комнате был забит до отказа, не имело смысла оставлять неиспользованной эту комнату, но он не мог этого сделать. Он никогда не мог вынести пребывания в этих стенах. Здесь умерла его мать, и Мила тоже. Комната вызвала в памяти только одно хорошее воспоминание.
Он лег на кровать, медленно выдохнул и уставился на деревянные балки потолка. Он привык бороться с напряжением здесь, но не сейчас. Сейчас он позволил себе вспомнить, как Ария ощущалась в его объятиях незадолго до церемонии, улыбаясь, как она спрашивала, упускает ли он что-либо.
Его ответ не изменился. Правда заключалась в том, что, как бы он ни старался, он упускал ее. Всегда.
Глава 28
.
АРИЯ
Лив провела руками по шелку цвета слоновой кости своего свадебного платья.
— Что думаешь? — спросила она. Ее волосы спадали спутанными золотыми волнами на плечи, а глаза опухли после сна. — Хорошее?
Они были в большой комнате Лив с балконом, как во вчерашней столовой, всего в нескольких дверях по тому же коридору от комнаты Арии. В огромном каменном очаге потрескивал огонь, а деревянные половицы были покрыты толстыми меховыми коврами.
Ария сидела на шикарной кровати, наблюдая, как дородная женщина подкалывала подол платья Лив. Она не выспалась и хотела, чтобы они с Лив заснули здесь, а не на ее кровати. Свежий утренний ветерок дул снаружи, неся запах дыма — напоминания о вчерашней буре.
— Гораздо лучше, чем хорошее, — ответила Ария. Простые линии платья дополняли высокую, точеную фигуру Лив и подчеркивали ее естественную красоту. Она выглядела потрясающе. И нервно. С тех пор как она надела платье полчаса назад, Лив не переставала барабанить пальцами по ногам.
— Стой смирно, а то я уколю тебя. — Швея говорила с зажатыми между губами булавками, голос ее звучал глухо и раздраженно.
— Это не такая уж большая угроза, Рена. Ты уколола меня уже десять раз.
— Потому что ты извиваешься, как рыба. Стой спокойно!
Лив закатила глаза.
— Я брошу тебя в реку, как только ты закончишь.
Рена фыркнула.
— Я могу бросить тебя туда задолго до этого, дорогая.
Лив шутила, но с каждой секундой бледнела все больше. Ария не могла винить ее. Через два дня она выходит замуж, навсегда станет привязана к тому, кого не любит. К Соболю.
Ария посмотрела на дверь, ее живот крутило от беспокойства. Рокот до сих пор не появился с тех пор, как ушел с ужина вчера вечером.
Звук голосов в зале грохотал сквозь густой лес. Она изучала свой путь по извилистым коридорам. Комната Соболя была рядом. Теперь, когда он знал, что она охотится за Ясным Небом, ей будет труднее, чем когда-либо, вырваться на поиски информации, но она попытается рано и поздно.
— Что ты там говорила вчера вечером о мятежной птице? — внезапно спросила Лив. — Я с тобой согласна.
Ария удивилась.
— Реально?
Лив кивнула.
— Я не могу приручить ее… Думаешь, я опоздала?
Слишком поздно говорить Рокоту, что она любит его? Ария чуть не рассмеялась от полнейшего счастья.
— Нет. Не думаю, что ты когда-нибудь опоздаешь. — В течение следующих десяти минут, когда швея закончила, она нервничала также, как и Лив, изо всех сил стараясь сдержать улыбку на губах. Когда Рена ушла и они, наконец, остались одни, она спрыгнула с кровати и бросилась к Лив. — Ты уверена?
— Да. Он — единственное, в чем я всегда была уверена. Помоги мне снять эту штуку. Я должна найти его. — Через несколько секунд она сменила платье на поношенные коричневые брюки, кожаные ботинки и белую рубашку с длинными рукавами. Она завязала волосы сзади и натянула кожаные ножны с полу-мечом через плечо.