Янтарная сакма

Я не знаю, зачем Бео Гург, царство ему небесное, — тихо проговорил Тихон-мерген, — велел вам идти сюда, в Хара-Хото. Здесь жизни нет. Это брошенный город...

В воротах города со скрипом открылась калитка.

— Есть здесь жизнь! — бодро сказал Проня. — Видишь, приглашают нас зайти в гости! — и зашагал к калитке.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Мы здесь давно обретаемся, — монах говорил на странной смеси языков. — Есть у этого монастыря закон, чтобы в нём всегда жили люди. Не меньше чем три человека.

Переводил слова монаха Тихон-мерген и часто пожимал плечами, сомневаясь, что переводит правильно.

— Вы зачем сюда пришли? — спросил самый молодой монах. По виду ему можно было дать лет восемьдесят.

— Переведи, — тронул Тихона Бусыга. — Мы пришли с миром.

— С вами сорок воинов. Воины не ходят с миром, — вступил в разговор третий монах. У него лицо не загорело под пустынным солнцем или от рождения имело такой белый цвет. — И потом в этом краю Земли все знают, что дорога, по которой вы пришли... по ней давно не ходят. А вы пришли. Чего вам надо?

Бусыга посмотрел на Тихона. С какой стати покойный Бео Гург направил их сюда?! Тут было два выхода: вырезать монахов или связать и запереть их в каком-нибудь подвале. Потом, найдя золото, монахов выпустить. Только вот беда — золото здесь можно искать сто лет. Пять дней назад, в ущелье Злых духов, та круглая летающая тварь легко это доказала, мигом расплавив всё золото в карманах людей. Конечно, можно честно сказать монахам, что они пришли за золотом. Но тут снова возникнут вопросы: «А это ваше золото? А кто велел вам его забрать? А что нам будет за это?»

Бусыга вздохнул. Во всяком случае, пока дёргаться не надо. Ждать надо. Ждать. И говорить.

— Мы хотели краем вашей земли...— начал пояснять Бусыга.

Но старый монах внезапно оборвал его, заговорил зло и напористо.

— «Край нашей земли не здесь», — перевёл Тихон и умолк. Он снял свою шапку и начал вытирать вспотевшую вдруг голову обрывком ткани. — Говорит он полную несуразицу... Говорит, что край их земли там, где заходит солнце. Там большой океан... Так он говорит, я не знаю, верно ли я перевожу...

— От ты! — разозлился тут и Проня. — Он говорит об океане, который Атлантический...

Монах заулыбался, услыхав последнее слово:

— Атлантик, Атлантик!

— Там край их земли, — договорил Тихон-мерген. — Давай помолчим, а? До меня пока эта мысль дойдёт... Давай сварим чай, их тоже покормим, а, Бусыга?

— Ну, скажи ему, — обрадовался Бусыга знаниям монахов. — Коротко так скажи, что, мол, мы хотели пройти в Индию, торговать, да нас чуть не убили на перевале. И мы пошли назад. А потом скажи, что мол, указали нам, наверное, неправильную дорогу. Нам надо попасть на Алтай... А уж оттуда мы попадём домой.

— Алтай, Алтай! — возрадовались вдруг монахи и приняли приглашение поесть.

Монахам заварили монгольский чай в их казане. Казан оказался очень старым. Проня пощёлкал по нему пальцем, зашептал:

— Бусыга! А казан-то у них стальной. И сталь получше, чем на моём ружьё!

— Чепуху не городи, — ответил уставший, полусонный от чая Бусыга. — Ещё вдруг встанет между нами с монахами вражда — сначала насчёт казана, а потом и насчёт того, чтобы загнать в город сотню лошадей и пятьдесят верблюдов.

Монахи согласились укрыть в городе животных и всех людей, но отказались их кормить.

— Короом дене бес, — сказал Тихону самый старый монах.

А тот, что был бел лицом, добавил:

— Тулу бечи ериер иик. Бес! — и показал для убедительности пять пальцев.

Бусыга всё понял и безо всякого перевода: еду монахам приносят люди, живущие в земле. Они принесут им баранину только через пять дней.

У костра сидели три монаха и Бусыга с Тихоном.

Когда-то бабка Бусыги пришла во псковские земли из Литвинской земли, выйдя замуж за деда. Она знала много разных сказок, где героями были то Дракон, то Бык. Уже пожив на свете до времени, когда сам Бусыга стал искать себе невесту, бабка та призналась ему, что слушал он и не сказки вовсе, а историю вражды двух верований на Земле. Воевали Дракон и Бык, но Бык победил. «Это было давно... А потом пришли католики и за знание таких сказок про Быка и Дракона отправляли людей на костёр, ибо каждая новая вера хочет изничтожить старую».

Наказала бабка помнить те сказки про Быка и Дракона и ушла на Небеса, ибо была святой женщиной. И вот же как бывает! Пригодились её сказки!

— Они спрашивают, — перевёл Тихон, — в кого ты веришь?

— Я верю в Быка! — ответил Бусыга. — Его теперь власть над этой половиной Земли. Как не верить? Только я верю тайно. У нас сейчас все верят в человека, рождённого от Духа Святого.

Монахи переглянулись. Самый старый сказал:

— А мы верим в Дракона. Но те, кто приносит нам пищу раз в месяц, они тоже верят в Дракона тайно. А так, для других, они тоже верят в человека. Человека, который родился от луча, в цветке лотоса.

— Поэтому к вам в монастырь не приходят люди? — спросил Бусыга. — Из-за веры в Дракона?

— Нет. Про старую веру люди уже забыли. Да и те, кто помнил, они ушли. Пришли новые люди. Чингисхан перемешал всех людей на этой половине Земли. Говорят, он сам сюда приезжал, в город Хара-Хото. Хотел узнать тайну бессмертия. Но те монахи, что здесь служили, отказались открыть ему тайну... Вечной жизни для человека нет, есть жизнь долгая... Тогда Чингисхан приказал своим воинам стереть город Хара-Хото с лица Земли.

— А почему воины не выполнили приказ Чингисхана? — Бусыга понимал, что только вмешательство свирепой, нечеловеческой силы могло остановить разрушение города. Интересно, кто же встал на защиту города: Бык или Дракон?

— Рассказывают, что когда три тысячи воинов Чингисхана подошли к городу, — пояснил старец, — город накрыла небесная сила.

— В виде оловянной тарелки, круглая такая? — уточнил Бусыга.

— Да. И все воины были сожжены так быстро, как быстро человек может моргнуть.

Значит, город защитил Бык. Эль Энки, Му Сар Иоаннес... У него много имён. Сколько народов — столько и имён... Бык сжёг захватчиков. Дракон не играет с огнём, он просто превращает людей в глину, в землю или в камень.

Бусыга наклонился к костру, стал ворочать раскалённые шары кизяка. Зачем же всё-таки послал их в этот город Бео Гург — человек, знающий, где спрятано древнее золото?

А монахи и Тихон-мерген что-то обсуждали между собой, простое и мирное. Монахи кивали, Тихон повернулся к Бусыге:

— Монахи уже старые. А по обычаю — нельзя оставлять город без монахов. Спрашивают, не дам ли я им пять человек из своих воинов, чтобы те стали сначала учениками, а потом и монахами. Им откроются тайны верований и все людские тайны.

— Пусть ответят сначала, зачем им последователи, если никто не ходит в этот город, не посещает их моления? Нет верующих, значит, нет и веры! И спроси про золото, которое они охраняют. Это золото Дракона или Быка?

Тихон-мерген спросил, стараясь не смотреть в лицо Бусыге:

— А откуда ты знаешь, что монахи стерегут здесь золото?

— Помнишь, в момент смерти Бео Гург кинул тебе камень с нацарапанными знаками и ты принёс тот камень мне?

— Конечно.

— На камне было написано: «Хара-Хото. Золото». Мы ведь и в Индию шли за золотом. Нам, собственно, всё равно, где его взять.

— Но почему же ты не взял золото в пещере ущелья Тысячи Злых духов?

— А ты видел, как его стерегут?

Монахи оставили купцам такой ответ, что пока не будет решён первый вопрос, то и на второй ответа не будет. Только никто из охотников не согласился. Кому охота всю жизнь голодать в пустыне? Без вина, женщин и внуков?