Страница 9 из 13
Отсюда и появление новой методики расчета национального дохода, под которым стало пониматься «денежное выражение всей совокупности произведенных жителями страны за год благ и оказанных ими услуг, которые обычно оплачиваются деньгами» (А. Маршалл). Как видим, к материальным продуктам, которые можно не только потреблять, но и накапливать, стали добавляться и услуги, которые потреблять можно, но накапливать нельзя. И с тех пор стал преобладать именно этот, расширенный подход.
П. Студенский также определяет и полную базу расчета национального дохода, основанного на этой концепции: «а) все товары, произведенные для рынка, включая услуги некоторых потребительских благ длительного пользования, таких как жилища; б) все услуги, предоставляемые правительственными органами для коллективного пользования (при этом услуги вооруженных сил стали вообще считаться экономической продукцией только со времени второй мировой войны); в) все товары и услуги, произведенные «неприбыльными организациями» (церкви, учебные заведения и т. д.); г) некоторые товары и услуги, произведенные членами домашнего хозяйства для своих нужд, без прохождения их через механизм рынка».[12]
Для статистики все стало много удобнее, однако здесь возникли проблемы с исключением двойного счета. К примеру, можно добавлять стоимость проданных жилищ, но нужно учитывать, что их строители для своего производства покупали товары и материалы, которые уже учтены статистикой. То же самое относится и к «продукции» церквей и школ. А «услуги вооруженных сил» отражают выгоду, полученную например от последней войны, в первую очередь для США – другие страны не продавали, а только «потребляли» и «расходовали», и не только материалы и труд людей, но и самих этих людей.
Для устранения этих двойных счетов была разработана концепция так называемой добавленной стоимости, которая и легла в основу введенной в международный оборот по инициативе ООН системы (стандартных) национальных счетов (System of National Accounts – SNA).
Первые конкретные расчеты национального дохода впервые были осуществлены В. Петти (1623–1687). Примененный им метод он назвал «политической арифметикой» (в развитие заложенной им этой традиции потом появилось и понятие «политической экономии») – термин, который только в конце 18 века был заменен на взятый из латинского status— статистика.
В. Петти как раз и строил свои расчеты на предположении, что годовой доход страны равен ее расходу. Он признавал, что люди могут сберегать часть своего дохода – «и добавлять ее к существующему богатству страны», но он считал эту долю несущественной «и даже и не пытался ее исчислить».[13]
В дальнейшем эту тему разрабатывали такие известные экономисты и статистики, как А. Юнг, Б. Белл, П. Буагильбер, маршал Вобан, Ф. Кенэ, А. Боули, Дж. Стэмп, К. Кларк, С. Кузнец, А. Маршалл и другие. Во второй половине XX-го века фундаментальным исследованием по этой теме заявил о себе американский экономист российского происхождения Павел Студенский.
Отметим также работу Р. Голдсмита «Национальное богатство США в послевоенный период».
К настоящему времени на эту тему вышло много работ разных авторов, но все они основаны на использовании методики национальных счетов – со всеми ее достоинствами и недостатками. Как пишет П. Студенский «все экономисты, за исключением марксистов, стоят на здоровых позициях расширенной концепции производства». В итоге, как мы видим, эволюционно экономисты переходят от исчисления реального, материального продукта к подсчетам «благ», в которые включают и услуги, затем, от благ – к доходам, и от доходов – к расходам.
В СССР народный (национальный) доход исчислялся как стоимость, произведенная в сфере материального производства, а производительным трудом считался только труд, примененный в производстве материальных продуктов. Сейчас Россия тоже перешла на расчеты ВВП, но, как оказывается, без достаточных на то оснований. И действительно, сейчас все больше авторитетных ученых обращают внимание на ущербность показателя ВВП – и, в первую очередь, для сравнений между странами с разной структурой экономики.
В частности, многие авторы выражают свое сомнение в отношении методологии расчета ВВП. Подробно этот вопрос рассмотрен Н. Грегори Мэнкью в его известном труде «Макроэкономика». В этой работе ВВП определяется как «рыночная стоимость всех конечных товаров и услуг, произведенных внутри страны за определенный период».
При этом Мэнкью утверждает, что «ВВП одновременно измеряет и общий доход всех субъектов экономики, и общий объем расходов на производство товаров и услуг». И далее он курсивом выделяет: «Для экономики в целом общий объем доходов должен быть равен общему объему расходов».[14]
В теории это выглядит вполне логично – поскольку во всякой сделке есть одновременно и продавец, и покупатель, то для всей массы сделок в стране суммы доходов и суммы расходов должны быть одинаковыми. И эта теория вполне работает для большинства развитых стран, она подтверждается и учетной практикой этих стран. Но когда ее пытаются применить в целом для любых стран, то обнаруживаются «нюансы», которые образуют такие ее отрывы от практики, от реальной действительности, которые делают это тождество совершенно несостоятельным.
Во-первых, это проблема учета услуг. Есть услуги, учет которых прозрачен. Например, строительство: если что-то построено, то оно практически и всегда продается (правда, возможно, что не сразу – тогда расходы на строительство и доходы от продажи объектов строительства попадают в разные отчетные периоды).
Но существуют услуги, с которыми есть сложности. Так, сети по поставке услуг электроэнергии, воды, газа, телефонной связи часто устанавливают некоторый минимум потребления в форме фиксированной абонентской платы, которая взимается с потребителя, даже если он и вовсе не пользуется данной услугой некоторое время. Таким образом возникает разрыв между расходами производителей – на реальный объем произведенных услуг, и расходами потребителей, которые оплачивают также и не потребленные ими услуги.
Соответственно, для обеих сторон в этой деятельности суммы доходов и расходов не совпадают: первые производят меньше, а получают больше, вторые, наоборот, платят больше, чем потребляют.
И есть услуги, учет которых вообще может приводить к парадоксальным выводам. Так, Мэнкью приводит пример, когда Карен платит Дугу за то, что он подстригает ее газон. Пусть это будет 100 долларов в месяц за двухразовую стрижку. Эта сумма включается в ВВП в ее годовом исчислении – 1200 долларов.
Далее Мэнкью предполагает, что Карен выходит замуж за Дуга – и тогда эта сумма из расчета ВВП выпадает (пример не новый, у классиков политэкономии фигурировала ситуация с графом и его горничной). Иначе говоря, простое изменение семейных отношений, регистрируемых государством (а эти изменения могут и не обязательно регистрироваться!) приводит к изменению учета одного и того же экономического действия.
Теперь предположим, что стороны договорились стричь газон не раз в две недели, а два раза в неделю. Тогда вклад этой услуги в ВВП возрастает сразу в 4 раза, хотя в части изменения экономической действительности вряд ли произошло что-то значительное.
Стрижка газонов, конечно, не имеет особого веса в структуре ВВП. Но в ней есть услуги банков, страховых компаний, сетей коммунального обслуживания, которые по своему вкладу в ВВП нередко превосходят отрасли материального производства. Если в материальном производстве для увеличения ВВП необходимо увеличить объем производимого продукта, то в сфере услуг рост ВВП достигается простым увеличением тарифов. Это тем более просто, что операторы таких услуг, как правило, занимают монопольное положение на рынке.
Рассмотрим также проблему «теневой экономики» – деятельности, связанной с торговлей наркотиками, нелегальной продажей спиртного, табачных изделий и с азартными играми. Сектор серой экономики в разных развитых странах занимает от 10–12 % до 25–30 % ВВП, и он включается в ВВП в значительной степени в оценочном выражении.
12
Цит. По: Stamp J. British incomes and property. London. 1927. Р. 415.
13
Студенский П. Доход наций. М. 1968.С. 68.
14
Мэнкью Н. Грегори. Макроэкономика. М. 2009. С. 131.