Страница 10 из 13
Ситуация лучше в тех странах, где установлен правильный учет доходов населения для налоговых целей (как сумма расходов лица плюс чистый прирост его богатства за тот же отчетный период) – например, в США, где преступный бизнес является одним из наиболее исправных налогоплательщиков (через схемы «отмывания грязных доходов»), или во Франции, где существует система ежегодного налогообложения крупных состояний. А в Дании и Швеции налоговые органы уже давно применяют систему исчисления доходов граждан вместо составления последними своих личных налоговых деклараций.
Но так не во всех странах. В Греции, например, отдельные категории граждан декларируют государству не более 30 %-50 % от суммы их реальных доходов. Для таких стран включаемый в состав их ВВП объем серой экономики является достаточно эластичным показателем. Так, в Голландии торговля марихуаной легализована, и показатель ее официального оборота составляет 7 млрд. евро, в других же странах такая торговля незаконна и в ее отношении применяются только оценки, которые могут сильно отличаться от реальной жизни. Отдельная проблема существует в отношении учета внешнеэкономической деятельности стран – в части ее внешнеэкономических связей. Логически правильнее было бы применять для определения показателя экономической мощи государства не ВВП, а ВНП – валовой национальный продукт, в котором учитывается деятельность граждан и предприятий данной страны за ее пределами и, наоборот, исключаются результаты деятельности иностранных лиц на ее территории.
Однако из-за очевидных сложностей учета этих элементов вместо ВНП в международных сравнениях применяется только ВВП. Для группы ведущих развитых стран такое допущение, может быть, и не существенно, поскольку для них все эти «плюсы» и «вычеты» в конечном счете примерно балансируются. Но для других стран, которые имеют значительное присутствие иностранного капитала на своей территории, но не имеют соответствующих своих вложений за границей, различия между показателями ВВП и ВНП оказываются весьма значительными. Реальность, которая для них присутствует в показателе ВНП, сильно затушевывается применением, в данном случае, весьма условного показателя ВВП.
Мэнкью также признает, что распространенность применения показателя ВВП определяется, в основном, удобствами для статистиков, а не экономическими соображениями. Хотя он в целом в своей работе принимает во внимание практику только развитых стран рыночной экономики, в которых, как предполагается, развитый рынок все эти вышеперечисленные нюансы балансирует и компенсирует (в учетном плане), тем не менее он и для этой группы стран считает необходимым обратить внимание на дефектность применения показателя ВВП для определенных ситуаций.
Так, есть целая группа нерыночных действий: бартерные сделки, собственное потребление фермеров, услуги и производство внутри домохозяйств – например, производство вина и спиртных напитков для собственного потребления и т. д. Такая деятельность либо не учитывается вовсе, либо включается в ВВП по очень условным оценкам. Например, принято добавлять в ВВП условную арендную плату для лиц, проживающих в собственных домах и квартирах (как «экономию на расходах»).
Мэнкью обращает также внимание на проблемы, связанные с двойным счетом (спирт, предназначенный для прямой продажи, и спирт, используемый для производства спиртных напитков и в косметической промышленности), с учетом личных услуг («дружеский» обмен услугами между, например, парикмахерами адвокатом), с учетом товаров, произведенных в одном отчетном периоде, но потребленных уже в другом отчетном периоде и т. д. Мэнкью отмечает эти проблемы как частности, но для стран с неустойчивыми рыночными отношениями или находящимися в принципиально иных экономических отношениях с зарубежными странами, эти частности приобретают уже фундаментальное значение.[15]
Теперь рассмотрим проблему материального обеспечения инвестиционного процесса, представляющего собой главный механизм наращивания национального богатства всякой страны.
Действительно, для реализации инвестиций кроме денежных накоплений нужны и соответствующие материальные ресурсы – средства производства и предметы труда. А поскольку все полезные предметы и продукты создаются трудом людей, то только непотребляемая часть этих предметов и продуктов может накапливаться и использоваться в инвестиционных целях. Общество и государство, со своей стороны, могут создавать стимулы, чтобы доля накопления в ежегодно производимом национальном продукте была выше и создавать необходимые организационно-институциональные условия для более эффективного использования накоплений в интересах повышения благосостояния народа.
Эта накопляемая доля национального продукта в рамках отдельно взятой страны должна удовлетворять потребностям развития как по объемам (в количественном выражении), так и по своей структурно-материальной форме.
В разных странах и в разные периоды доля накоплений (сбережений) может составлять до 40–50 % национального продукта (национального дохода) при норме 15 %-20 %, или падать до нуля и даже до отрицательных значений.
При этом по структурно-материальной форме в доле накопляемого продукта должны присутствовать соответствующие количества средств производства и предметов труда. Если страна эти средства производства и предметы труда сама не производит, то у нее должна быть возможность получать эти ресурсы в порядке обмена на свои товары у других стран. Если такой возможности нет или эта возможность ограничена (по экономическим или политическим причинам), то развитие данной страны попадает в опасную зависимость от воли и действий других государств (блоков государств).
Что же касается определения величины национального богатства страны («богатство нации»), то в разные времена его состав менялся, и для его измерения выбирались разные признаки и разные материалы.
Так, в древности в некоторых странах главным богатством была соль, железо. В Древнем мире олицетворением богатства стало золото, в Индии вершиной богатства признавалось владение наиболее редкими драгоценными камнями.
В сочинениях первых ученых-экономистов главным признаком богатства стало владение денежным капиталом, который давал возможность богатеть на торговле. Затем физиократы обратили внимание на производительный характер человеческого труда и, видя, что наибольшие количества полезных продуктов страны получают от ведения сельского хозяйства, предложили считать главным источником богатства производительность земельных угодий. Соответственно, богатыми стали считаться те, кто владеет большими массивами обрабатываемой земли.
В узком количественно-стоимостном исчислении инвестиционный потенциал страны выражается суммой прибавочной стоимости, произведенной в данной стране. Производительное использование инвестиционного потенциала страны может быть более или менее эффективным, что определяется качеством проводимой в стране инвестиционной политики. При этом под качеством инвестиционной политики понимается правильный выбор целей развития, правильное распределение имеющихся ресурсов и эффективность реализуемых инвестиционных проектов.
Однако инвестиционный потенциал страны может использоваться и не производительно: на избыточные вооружения, на разного рода имиджевые проекты, на инвестирование в пользу других стран или просто замораживаться в разного рода «резервах», фондах, в иных формах денежных накоплений.
В здоровой хозяйственной системе все, что производится, то и покупается, и все, что покупается, то и производится. И процесс гарантирования продаж заключается в том, что в каждой стране субъекты производящие и субъекты покупающие – одни и те же. Вначале люди получают плату за свою работу, а потом на эти деньги они покупают произведенные ими товары. Спрос людей, конечно, определяет стабильность всякой рыночной хозяйственной системы, но этого спроса не будет, если людей лишить работы.
Генри Форд сформулировал это правило предельно лаконично: «Пока мои рабочие покупают мои автомобили – мне не страшны никакие кризисы».
15
Мэнкью Н. Грегори. Макроэкономика. М. 2009. С. 131–132.