Страница 17 из 25
Прекрасно резюмирует суть проблемы, не так ли? Ни одной матери не должно приходиться переживать это. Не должно приходиться оправдываться до такой степени, да еще перед незнакомыми, не имеющими ни малейшего представления, через что она прошла. Многие матери находятся не в такой экстремальной ситуации. Их дети дома с ними. Их дети родились в срок. Но это не значит, что их опыт кормления грудью оказался прост. Никто не знает, какой путь они прошли. Есть выражение, очень точно подходящее к данной ситуации:
«У каждого своя битва, о которой ты ничего не знаешь. Будь добр со всеми»[17].
И это логично подводит меня к смежной теме, потому что, как ни иронично это звучит, женщины кормящие грудью, часто переживают сходные чувства или находят, что работники системы здравоохранения не оказывают им поддержки. Ключевой проблемой является стыд. Доктор Джилл Томсон, старший научный сотрудник Университета Центрального Ланкашира, написала весьма злободневную научную работу под названием «Кóрмите грудью – как вам не стыдно, не кóрмите грудью – как вам не стыдно», в которой обсуждался феномен стыда в процессе вскармливания младенцев. Иными словами, мать всегда не права [89].
Таким образом, чувство вины и стыда за то, что они не кормили грудью, является серьезной проблемой для молодых матерей. Более того, эти чувства часто вынуждают матерей защищаться, когда они чувствуют, что окружающие их осуждают. И действительно, в своем исследовании, проведенном на выборке матерей, кормивших смесью, Элли Ли говорит о том, как некоторые матери начинают чувствовать необходимость защищаться. И понятно почему. Предположительно они сделали лучший выбор для себя и своего ребенка, учитывая их обстоятельства, и все равно сталкиваются с критикой. Это приводит к желанию защищаться (если не к депрессии, но об этом в следующей главе). Однако проблема состоит в том, что желание защищаться приводит к желанию еще сильнее нападать со стороны окружающих, которое приводит к… ну вы поняли. И внезапно оказывается, что все враждуют между собой и чувствуют, будто им нужно защищать свой выбор, который, как им кажется, критикуют анонимные «другие».
Но как же мы к этому пришли? Почему так много женщин испытывают эти чувства? Почему так много женщин не могут кормить грудью? И почему с этим связано такое чувство вины? Вероятно, вина является центральной темой материнства. Вина по поводу того, что мы предпринимаем во время беременности (или даже по поводу того, заводить ли ребенка вообще), вина по поводу того, как рожать, как вводить прикорм, как заботиться о ребенке, работать ли… Но по всей видимости, чувство вины по поводу питания, которое мы предоставляем детям, – это особый род вины. Почему? И что еще более важно – как нам это прекратить? Как мы можем изменить эти негативные переживания, как настоять на том, чтобы следующему поколению матерей оказывалась более качественная поддержка?
Как мы уже поняли, показатели по грудному вскармливанию различаются в разных странах и в западных странах показатели довольно низкие, а многие женщины чувствуют себя несчастными из-за того, что прекращают кормить раньше, чем им хотелось бы. Почему это происходит?
В конечном итоге все сводится к различиям обществ, в которых мы живем. В Великобритании мы живем в культуре, где, хотя и поощряется грудное вскармливание, использование смеси является доминирующим типом поведения (хотя некоторым из тех, кто чувствовал, будто их критикуют за то, что они не кормили грудью, может быть сложно в это поверить). Кормление смесью здесь является нормой. Ее использует большинство. Большинство знает, как ее применять. У многих гораздо больше опыта кормления смесью, чем грудью, это-то и создает проблему. Мы больше не знаем, что представляет собой грудное вскармливание, и, действуя либо напрямую, либо более завуалировано, мы создали общество, в котором оно не принимается. Мы давим на матерей, чтобы они скорее вернулись к своей обычной жизни / фигуре / работе, а потом удивляемся, почему им трудно со всем этим управляться. Мы навешиваем на женщин, которые пытаются тихонько покормить ребенка в кафе, ярлык эгоистичных эксгибиционисток. Мы не понимаем потребностей младенцев; мы считаем, что с ними что-то не так, если они хотят все время быть к нам поближе и часто просыпаются по ночам. Мы принимаем советы от самопровозглашенных экспертов, у которых есть личная заинтересованность в том, чтобы продать нам книги, или от производителей товаров для детей, у которых тоже есть свой интерес в том, чтобы продать свою продукцию. А тем временем наше правительство не финансирует поддержку грудного вскармливания, требующуюся молодым матерям (а она нужна им еще больше в том обществе, которое я описала). И мы еще недоумеваем, почему у нас такие низкие показатели грудного вскармливания?
Ответ на вопрос «почему» состоит в том, что нам необходимо произвести изменения на уровне общества. И это будет освещено в оставшейся части книги. Где возникают проблемы? Как они влияют на грудное вскармливание? И – что более важно – что все мы можем сделать, чтобы это изменить?
Трудности с грудным вскармливанием подразделяются на три категории. Те, что попадают в первую, разрешить невозможно. Небольшое количество женщин (вероятно около 1–2 %) не могут или не должны кормить грудью. Это малая часть, но на уровне популяции это все равно значительное количество матерей и младенцев. Для оставшихся 98 % женщин трудности подразделяются на две основные взаимосвязанные категории. Во-первых, нехватка знаний о том, что собой представляет естественный процесс грудного вскармливания, во-вторых, устройство общества, которое не настроено на поддержку грудного вскармливания.
Существует и всегда будет существовать небольшое количество женщин, для которых кормление грудью невозможно физиологически либо из-за неспособности к выработке достаточного количества молока, либо из-за влияния биологических и медицинских причин, по которым кормить грудью трудно или не рекомендуется. Это не зависит от страны или культуры, и маловероятно, что это можно исправить.
Не ясно, какое количество матерей напрямую затрагивают данные проблемы, по оценкам, оно колеблется в пределах 0,5–1 %, в зависимости от собранных данных. Что касается количества женщин, способных кормить грудью, зачастую называют цифру 98 %, и это прекрасно совпадает с показателями начала грудного вскармливания в странах, где больше полагаются на грудное молоко или относятся к грудному вскармливанию положительно. Однако происхождение этой цифры несколько загадочно. В статье Памелы Моррисон для Ла Лече Лиги говорится, что никто с определенностью не знает, откуда вообще взялись предположения, что 5 % женщин не могут кормить грудью или что 98 % могут. Она обращается к работам Даны Рафаэль 1955 года и Мэриэн Нейферт 1993 года – обе упоминают 5 % женщин. Моррисон продолжает рассуждать, что Бетти Крейс, лидер Ла Лече Лиги, в конце концов отследила источник этой информации – и это оказалось замечание, сделанное на выступлении в рамках конференции Британской медицинской ассоциации в 1938 году. С тех пор все ее просто копируют. Сама Моррисон благодаря своей обширной практике в качестве консультанта с международной сертификацией, IBCLC, говорит, что, по ее опыту, количество женщин, физически не способных к выработке достаточного количества молока, составляет 0,1 %. Однако есть и другие факторы, из-за которых грудное вскармливание не рекомендуется небольшому количеству матерей и младенцев, что повышает этот показатель до 1–2 % [90].
Наличие у ребенка редких заболеваний, как, например, галактоземия (отсутствие ферментов для переваривания содержащихся в молоке лактозы и галактозы), означает, что ему требуется специальное питание. Особые обстоятельства, такие как заячья губа и расщепление неба, синдром Дауна, могут еще больше осложнить процесс грудного вскармливания, но не являются препятствием к нему [91]. При наличии других заболеваний, таких как фенилкетонурия, когда организм человека не способен расщепить определенную часть молекулы белка, можно продолжать смешанное вскармливание под постоянным наблюдением, поскольку обычно в грудном молоке содержится лишь небольшое количество фенилаланина [92].
17
Искаженная цитата Филона Александрийского, теолога и философа, I в. до н. э.: «Будь добр со всеми, кого ты встречаешь, особенно если у них тяжелая битва». (Прим. ред.)