Эдана

Ублюдки, пронеслось в голове. В масках и вряд ли в формах новичков. Продумали заранее, как им остаться неопознанными. Законченные отморозки.

Вложив всю злость, всю обиду и весь страх в голос, я привстала над Тимоти, не отпуская раны, и что было мочи закричала:

— Помогите!

========== Глава 14. Допрос. ==========

Эрик плохо выглядел. Вероятно, допив ту бутылку до дна, он лег спать, и это получилось у него лучше, чем у меня, но вид у него был неважный. Он стоял, опершись на стол, запустив руки в карманы. Волосы растрепаны, лицо помято, глаза воспаленно-красные.

Едва не брызжа слюной от ярости, он загнал всех собравшихся на мой крик к себе в комнату и каждого бегло допросил. Меня он словно не замечал, ни один из его вопросов не адресовался мне. Теперь все ушли, дверь за ними закрылась, и я осталась наедине с Эриком в его жилище.

Слушая вполуха их сбивчивые ответы, в которых для меня ничего не было, я с неправдоподобной отстраненностью рассматривалась по сторонам. Квартира Лидера была приблизительно такой, как я её себе представляла: голые стены, минимум мебели, темные цвета, никаких фото, картин или милых сердцу безделушек.

Постель на его широкой кровати была скомкана, рядом валялась пустая давешняя бутылка. На прикроватной тумбе лежал пистолет.

Я оглядывалась и думала о том, что, когда опрошенные свидетели уйдут, на меня обрушится гнев Эрика. Я не видела своей вины ни в чем из произошедшего сегодня, кроме того, считала без лишней скромности, что мое плохое самочувствие спасло Тимоти жизнь. Но не могла отделаться от уверенности, что сейчас получу.

Впрочем, Эрик молчал. Он стоял и рассматривал меня усталым взглядом. Он скользнул по моему открытому животу, по окровавленным рукам, которые я старалась вытереть о штаны. Взгляд прошелся по едва различимым бугоркам груди под тесным спортивным топом. И от этого меня передернуло.

Не знаю, с какими мыслями он на меня пялился, от самого этого рассматривания меня прошибало.

— Виновных накажут? — нарушила я тишину. Голос звучал хрипло и слабо.

Эрик мотнул головой, словно очнувшись, и ответил уклончиво:

— Мы проведем расследование.

— Виновных накажут? — с напором и громче повторила я.

Но он пропустил это мимо внимания. Склонив голову набок, он снова смерил меня взглядом, и спросил:

— Почему ты оказалась там ночью?

— Я не думаю, что это правильный вопрос в данный…

— Я не думаю, что ты вправе решать, какие вопросы правильные, — прикрикнул он, резко обрывая меня. — Как ты туда попала?

Я вздохнула и сложила перепачканные темными разводами высохшей крови руки на груди. От его взгляда, всё сползавшего туда, мне было неуютно.

— Я много выпила вечером и плохо себя чувствовала…

Он кивнул, то ли показывая, что внимательно слушает, то ли соглашаясь с тем, что я перебрала.

— Решила выйти, подышать свежим воздухом. И нашла Тимоти.

— То есть вы не пришли туда вместе. Ты не была там, когда на него напали?

Я качнула головой.

— Нет, я нашла его уже раненым.

Эрик пожал плечами, показывая, что в таком случае у него нет ко мне вопросов. Но у меня к нему были.

— У него будут поблажки?

Он приподнял бровь.

— Что?

— У него будут поблажки? Ему нужно некоторое время лечиться, и он сильно отстанет, если…

Он снова резко меня перебил:

— Да, он отстанет.

— То есть, никаких поблажек?

— С чего бы?

— Но он ранен! — закричала я, не в силах удержать злость и обиду.

Эрик вспыхнул. Глаза заполнились опасной горячей смолой, на щеках задвигались желваки.

— Придержи свой язык, Рыжая.

— Это несправедливо, — почти прошептала я, чувствуя, что еще чуть-чуть и заплачу.

Лидер оттолкнулся от стола и шагнул ко мне. Я собралась и решила, что не буду спасаться бегством, не стану отворачиваться, как на мосту. Иди к черту, подумала я и с вызовом вскинула подбородок.

— Ты просто обязан наказать виновных и сделать для Тимоти поблажку!

Эрик ухмыльнулся.

— С чего это я должен помогать твоему дружку, Рыжая?

Меня было не остановить. Клокочущее внутри пламя подогревало шипящее масло злости.

— Он не мой дружок, Эрик. Он — один из твоих подопечных. Ты несешь ответственность не только за подготовку новичков, но и за безопасность. А ты уже два раза оплошал.

Его щеки пылали, крылья носа раздулись, глаза были безумными.

— Заткни дырку, Рыжая… — зашипел он, но я не планировала это выслушивать.

— Иди к черту, козел! — выплюнула я и, крутнувшись, пошла к двери. Я вся съежилась, ожидая, что сейчас Эрик догонит меня в два шага и выколотит из меня всю спесь, но мне вслед полетели лишь слова:

— Я найду виновных, и они ответят за покушение на убийство. Но помогать твоему заике я не стану.

Я хотела смолчать, но уже в двери повернулась и выпалила:

— А я стану!

И хлопнув дверью, я убежала, готовая в любой момент разрыдаться.

========== Глава 15. Разговор. ==========

Первыми с расспросами на меня навалились Рут и Дарра, затем все новички сразу, потом в столовую на завтрак прибежал Кинан, и я лишь печально косилась в свою тарелку, понимая, что у меня остается все меньше времени, чтобы поесть.

К вечеру пристальное внимание к произошедшему – и ко мне в частности – ослабло. И я понадеялась на то, что меня оставят в покое, но на следующий день меня вызвали с теоретического занятия по тактике и привели на заседание Лидеров для детального допроса. Я смотрела прямо на главного из них – Макса, не отвлекаясь на других, даже если они задавали мне вопросы. Я старалась избегать смотреть на Эрика, но все время, проведенное на заседании, чувствовала, что он впился в меня пристальным взглядом.

На третий день ко мне уже не приставали с вопросами и, наконец, пустили к Тимоти в палату. Его обещали продержать там ещё не меньше пяти дней, и таким образом он пропускал большинство лекций по тактике и разведке, и продолжающиеся тренировки по рукопашному бою и стрельбе, но ни одного практического занятия по тактике.

Так что с четвертого дня, когда Тимоти уверенно сказал, что он уже достаточно окреп, я приходила к нему вечером с учебниками и конспектом и пересказывала всё услышанное на лекции. Раз к нам присоединились Рут и Дарра, один раз просто заглянули спросить, как дела, но в основном исчезли с горизонта, поглощенные влюбленностью друг в друга.

Насколько я могла судить, Тимоти воспринимал всю информацию и – на вскидку – не очень отставал от остальной группы, но главная проверка моих стараний была впереди. Через неделю планировалась проведение первого занятия по практическому оттачиванию техники ведения боя в городе и тактике, но Тимоти не выглядел готовым к тому, чтобы присоединиться к нам.

Перед выездом Дарра, Рут и я заглянули к нему, и выглядел он неправдоподобно бодрым, позитивно настроенным на то, что будет сидеть в палате, вместо того, чтобы повеселиться в городе, стараясь захватить вражеский флаг, удержав при себе свой.

- О, р-ребята! – он сел на кровати и спустил ноги. – Привет!

Его натянутая улыбка неприятно скребла внутри.

Разговор не клеился, над каждой неловкой шуткой Тимоти преувеличено громко смеялся, и мы все ощущали, что зря пришли. Ему нужно было побыть одному. Но он был слишком дружелюбен, чтобы это показать.

Когда подошло время отправляться на поезд, все заметно выдохнули с облегчением. Мы, отшучиваясь, уже начали сбивчиво прощаться, когда Тимоти вдруг посерьезнел, чем нас немало напугал, и произнес:

- Эд, т-т-ты могла б-б-бы за-задержаться?

И переведя взгляд на удивленных Дарру и Рут, остановившихся в двери:

- Эт-т-то н-на-насчет наших з-з-за-занятий.

Это была ложь, мы все это поняли, но Дарра и Рут всё же ушли, прикрыв за собой дверь, а я осталась послушно стоять.

Встав с кровати, Тимоти сделал ко мне несколько неловких шагов. Он прихрамывал и кренился на сторону, широко взмахивая рукой для равновесия.