Страница 46 из 157
Такие отчаянные, полные боли и ужаса вопли, что леденела душа.
- Охрана! – закричал доктор Деньё, пытаясь удержать Тома на месте, тот куда-то рвался, царапался. Это оказалось на редкость непросто. И откуда столько сил взялось в хилом теле? – Срочно позовите мадам Айзик! И санитаров! Немедленно!
Том разбил гипнологу нос и, когда в кабинет буквально вбежала доктор Айзик, а за ней санитары, вырвался из его рук. Упал на пол, больно ударив колени. Не теряя ни мгновения, доктор Деньё схватил его за шиворот, но Том рванул с места с такой силой, что все пуговицы разом сорвало, и рубашка осталась в его руке.
Том чувствовал, как по коже течёт кровь. Чувствовал, чувствовал, чувствовал! Ощущал всю боль вместе: от ударов, от извращенного надругательства, от того, как его ели заживо.
- Ловите его! – приказал гипнолог замешкавшимся санитарам, вскинув руку в сторону Тома.
- Что произошло?! – тоже не оставшись спокойной в этом хаосе, спросила у него мадам Айзик.
- Он всё вспомнил, - как долгожданное движение маятника в нужную сторону – или фатальный удар.
Бежать было некуда. Тома поймали, распластали на кушетке, пригвоздив к ней в четыре крепкие руки. Над ним склонилась мадам Айзик.
- Том, что с тобой? – максимально чётко проворила она. – Что ты видишь?
Парень не ответил, слышал её, но не понимал. Её голос забивали другие жуткие стимулы. Доктора спешно начали совещаться, решая, что делать дальше, но даже не до конца было понятно, что происходит.
Из глотки вырвался нечеловеческий вой:
- Больно…!
У Тома слёзы градом катились по щекам, ужас не прекращался, кусался, рвал. Он всё бился и бился в капкане чужих рук. Орал, рыдал, обрывчато скулил: «Я парень… Больно… Крысы… Нет… Нет!».
«С Джерри бы такого точно не произошло…», - всплыли в голове собственные незнакомые слова, подуманные в тёмном подвале, когда разум уже отказал.
Том на глазах сходил с ума, и казалось, эта агония погубит его. Скрепя сердце, мадам Айзик приказала принести транквилизатор.
Поцелуй иглы в голое плечо, и через минуту стало спокойно-никак. Веки потяжелели и закрылись, голова безвольно повернулась вбок.
- Отнесите его в палату, - отдала указание доктор Айзик.
Когда за санитарами закрылась дверь, она вздохнула, обернулась к коллеге. Месье Деньё молча сел за стол и наконец-то зажал салфеткой нос.