Resurrection

Потому что таким взглядом, с которым говорил о своей фальшивой принцессе пару лет назад, теперь Коу Ятэн смотрел на Минако. И это было… довольно больно. Не потому что Хотару ревновала — потому что сама Минако смотрела ласково в сторону совершенно другого человека, а это значило, что Ятэну с ней ничего не светило.

…а еще он не любил, когда его называли «Ятэн» и куда охотнее откликался на свое прежнее имя. И Хотару не совсем этого понимала — она вот свое прежнее имя совсем не любила.

Но это неважно, впрочем. И вообще, это совсем не ее дело, верно?

Они с Усаги наконец двинулись от ворот и направились в сторону консерватории. Их принцесса и Минако ходили туда на какие-то особые курсы, оплачиваемые музыкальной школой, и готовились в конце второго семестра сдавать предварительные экзамены для поступления. И сегодня Мина, кажется, застряла там на каком-то семинаре, проведения которого давно ждала. Правда, на вопрос о нем Усаги лишь повела плечами.

— Ты знаешь, — вздохнула она, — признаться, я не очень внимательно ее тогда слушала. Мы стояли в магазине, и я выбирала струны — у меня ведь скоро тоже вступительные испытания. Но, кажется, она говорила что-то про то, что приезжает китайский композитор, который будет присутствовать на экзаменах. Чжоу Вэйджи вроде, он недавно был назначен каким-то серьезным председателем и ведет сейчас дела с союзом композиторов Японии.

Хотару усмехнулась, пружинисто следуя за ней и качая головой. Прежняя Усаги и близко не была такой внимательной, и эта метаморфоза, произошедшая с ней, была совершенно удивительной. И — восхитительной, потому что принцесса все равно оставалась все такой же светлой, нежной и в чем-то совершенно непосредственной девушкой. Просто… повзрослевшей.

— Что-о-о-о? — между тем протянула Цукино в ответ на смешок, и Хотару неловко повела плечами.

— Просто это мило, — отозвалась она, не теряя улыбки. — Раньше, если бы ты не слушала, то не услышала бы ничего, а тут — говоришь, что ничего не знаешь, а потом оказывается, что ты знаешь все.

Усаги, услышав это, и сама рассмеялась.

— Я не смогу стать хорошей королевой, если не буду слушать, что мне говорят, верно? — она сдула со лба лезущую ей в глаза челку и проворчала, что давно пора ее подровнять; Хотару с интересом окинула взглядом тяжелые золотые локоны подруги, затянутые сегодня в два низких хвоста с какими-то удивительными кручеными петлями, и прикусила изнутри губу.

У нее самой волосы за эти два отросли из рваного каре только чуть за лопатки, поэтому она жутко завидовала. Белой завистью, разумеется, или как там еще говорят. Ведь если Ами или Харука ходили с короткой стрижкой — они стриглись так исключительно потому, что им подобные прически нравились, и для них это было удобно. А вот Хотару так стригли дома у отца — ну, ее земного отца. Потому что так было удобно ему. Когда он делал ей новые и новые операции, чтобы сделать ее тело «идеальным», длинные волосы Хотару ему мешали, и в один день он велел их отрезать так, чтобы они едва закрывали шею. В лабораторных условиях, когда требовалось убрать волосы под полиэтиленовую шапочку, это было удобно, но в повседневной жизни…

Хотару заправила за ухо отросшую прядку, наслаждаясь тем, что теперь она достаточно длинная, чтобы не выбиваться обратно хоть пять минут, и вздохнула. Ее тело уже давно было самым обычным телом, без шрамов у сочленений суставов и без следов ожогов, но иногда ей до сих пор казалась, что она ощущает, как горит каждая ее косточка от боли по окончании очередной операции, когда обезболивающее перестает действовать.

А ведь все это было уже, кажется, так давно…

Усаги осторожно потянула ее за руку, призывая завернуть направо, чтобы подойти к воротам здания колледжа, и они вошли на территорию. Здесь было несколько скамеек перед входом, и девушки расположились на одной из них. Усаги достала из своей сумки телефон и уточнила время.

— Еще десять минут, и пойдем в кино, — она улыбнулась и ласково поправила Хотару волосы. — Мы с Минако подумали, что в это время можно посмотреть «Призрака в доспехах», его показывают в ближайшем отсюда кинотеатре, но это скорее по части Ами, так что можно сходить и на новинку, если ты хочешь — Гибли недавно выпустили «Принцессу Мононокэ», Мако очень хвалила это аниме.

Хотару покачала ногой и мысленно прикинула, сколько будет стоить билет. Девчонки уже подрабатывали, а вот она пока жила на иждивении у Сец, и хотя та никогда не жалела на нее денег, не хотелось лишний раз говорить ей, что карманные уже кончились. Поход же в кино мог сильно ударить по кошельку, особенно если идти в «Тои Синема».

К тому же выбор фильма… Хотару мысленно поаплодировала подругам — кто-то из них даже не глядя попал не в бровь, а в глаз. «Призрак в доспехах» — это было не седзе, которое раньше так нравилось Усаги, и даже не штучка вроде «Сейлор Ви». Больше того — девушка не поручилась бы, что не расплачется, слишком в свое время ее задели провода на постере. Но с другой стороны…

— Смотря что из этого будет дороже стоить, — в конечном счете вздохнула она, прекрасно понимая, что будет дешевле, конечно же.

— «Призрак в доспехах», ясное дело, — понимающе хмыкнула принцесса — и легонько толкнула Хотару локтем в бок. — Но не думай, что и он нам обойдется уж очень дорого. Сегодня среда, вообще-то.

Хотару хлопнула себя по лбу. Точно! Но одно другого все равно было не лучше, так что… раз она уже внутренне решила с сеансом, а девочки и вовсе отдали окончательное решение ей на откуп…

— Но все равно пойдем на «Призрака в доспехах», ладно? — Хотару вскинула на Усаги глаза, и та кивнула, легко улыбаясь. Как будто бы даже и… понимающе.

Хотару пожала плечами — и обернулась на хлопнувшую входную дверь. От здания колледжа к ним бежала Минако, эмоционально размахивая руками и голося что-то про какую-то Кадзиуру Юки и про какого-то Маруту Седзо. Усаги при виде нее прыснула и пружинисто подскочила с места, точно таким же отлаженным жестом, как и с самой Хотару, ловя принцессу Венеры в свои объятья.

Воительница Сатурна ощутила, как расползаются в широкую улыбку уголки рта, и тоже поднялась на ноги.

Что бы там ни было в ее прошлом, теперь оно точно осталось там, разумом Хотару это хорошо понимала. И теперь… теперь надо доказать это своему сердцу. И она обязательно это сделает. Она обязательно отогреется.

В конце концов, начало уже положено.

Комментарий к Entracte III

**Тои Синема (Toei Cinema)** — сеть кинотеатров в Токио.

**Среда** — день недели в Японии, когда девушкам в кино делают скидку на билеты.

**Кадзиура Юки** — японский музыкант, композитор, продюсер.

**Марута Сёдзо** — японский композитор, музыкальный теоретик.

========== Entracte IV ==========

Видения будущего при попытке сделать их хоть немного четче всегда дробились и искажались из-за множественных пространственно-временных помех как картинка из сериала в стареньком телевизоре, однако Сецуну это не так чтобы слишком уж останавливало когда-либо. Так и сейчас — она зависла над полом, скрестив по-турецки ноги, и подвесила перед собой гранатовый шар приготовившись к тому, чтобы задействовать один из ключей.

Настоящее изменилось, и ей нужно было удостовериться, что все в порядке с тем будущем, которое им известно. И зал подле Врат времени подходил для этого идеально — здесь она ничем не могла навредить временным потокам, а самое главное — не могла пересечься со своим двойником из будущего, потому что древний бог времени обустраивал Врата мудро. К ним вели тысячи и тысячи разных коридоров из разных моментов времени, и любая версия стража могла заходить в коридор, ведущий к главной межвременной зале, не боясь столкнуться со своим двойником — у каждого из них этот коридор будет свой, и из-за этого, несмотря на то, что Врата только одни, казусов можно было не опасаться.

Именно поэтому Сецуна решила обосноваться здесь для удаленного путешествия, ведь посмотреть на будущее из прошлого — это все равно что прочитать знаки, предрекающие грядущее, по гадальному шару. Она вполне могла наблюдать за своей будущей версией, находясь при это в полуметре от нее, просто в другой версии коридора. Тысячи коридоров — и тысячи разных версий прошлого, настоящего и будущего — или только один коридор, где вас разделяет тысячелетие. Плутон всегда восхищало изящество этой древней задумки, потому что сенши сколько угодно могли предполагать и исследовать — но найти точную разгадку этого секрета не удалось еще никому.