Страница 11 из 12
В этом случае вовсе не обязательно было всё бывшее государственное имущество отдавать в руки отдельных людей, тем более, что они не всегда способны эффективно управлять этим имуществом. В тех случаях, когда речь шла о приватизации естественных монополий или природных ресурсов страны, достаточно было из всех 100% государственного пакета акций выделить тому, кто сможет эффективно управлять этой собственностью некоторую её часть (1/10 например), позволяющую её владельцу (в лице управляющей компании, состоящей из менеджеров высочайшего класса) получать соответствующий этой части собственности процент прибыли, чтобы между управляющим звеном и прибылью появилась зависимость, и возник процесс саморегуляции, повысив, тем самым, эффективность работы всего предприятия (отрасли и т.д.) в целом. Новые владельцы приватизированных предприятий, не умеющие управлять ими, именно так и поступают. Государство же в этом случае сохранило бы рыночные рычаги управления экономикой и в случаях неэффективного управления могло бы менять управляющие компании, а самое главное: оно получило бы дополнительные колоссальные источники пополнения доходной части своего бюджета, решив тем самым «инвестиционную» и социальную проблемы. (Я уже не говорю о том, что, влияя своей позицией в мире на конъюнктуру мировых цен на нефть, государство получало бы в свой родной бюджет дополнительный доход, сохраняя тем самым за собой роль активного участника мирового рынка).
Государство создается для защиты интересов всех его граждан, а отдавая в частные руки те отрасли, которые являются общенародным достоянием и обеспечивают суверенитет страны, оно рискует оставить собственное население без тепла и света, не говоря уже об угрозе обороноспособности страны и т.д. Это, может быть, и безразлично иностранным советникам по приватизации (в чем я лично сомневаюсь), но не должно быть безразлично для людей, которым доверено управлять страной. Используя концепцию саморегуляции, эти люди давно могли бы создать жизнеспособный механизм, обеспечивающий приток инвестиций в экономику, да и вообще создать стимулы для всего дееспособного населения, чтобы вытаскивать родную страну из пропасти не только за счет распродажи государственной собственности и полезных ископаемых, но и за счет опережающего роста промышленного производства.
Отсутствие концепции реформ привело к тому, что в начале 90-х годов ХХ столетия Россия была искусственно поставлена на уровень ранней стадии формирования дикого капитализма со всеми сопутствующими этой стадии негативными последствиями. Длительное отсутствие положительных результатов в экономике и собственную сознательную бездеятельность в управлении процессом реформирования высшие чиновники объясняли неизбежностью продолжительного переходного периода для эволюционного (?!!) становления цивилизованных капиталистических отношений.
Конечно, если ничего не делать, то только и остается, что надеяться на непредсказуемые результаты естественной эволюции в стране и ждать. Собственно говоря, такое безответственное поведение этих людей как раз и вызвано отсутствием обратной связи в обществе, или другими словами, отсутствием зависимости между их высоким и независимым ни от кого положением и катастрофическими для страны результатами их деятельности, что было бы невозможно при использовании на практике данной концепции. Здесь, кстати, видимо, и кроется ответ на вопрос, почему она до сих пор не принята.
По этой же причине экономические реформы, о которых так давно и так много говорят и которые должны были бы существенно улучшить ситуацию в стране, до недавнего времени фактически вообще и не начинались.
Например, в условиях рынка, когда каждый его субъект действует исходя из своих личных интересов, государство, в лице его исполнительного органа – правительства, должно, следовательно, как субъект рынка, заботиться об интересах народа, который оно представляет. Если, например, мировые цены на нефть выросли, то внутри государства, в недрах которого эта нефть как всенародное достояние находится, цены должны автоматически снижаться, обеспечивая тем самым благоприятные условия для внутреннего экономического развития страны. Так должно быть, если бы нефть принадлежала государству. Но в действительности внутренние цены на нефтепродукты в нашей нефтедобывающей стране постоянно только растут, стремясь достичь уровня цен в странах, которые эту нефть потребляют, при этом никак не реагируя на изменение конъюнктуры цен на нефть на мировом рынке и вызывая тем самым дополнительный рост инфляции, препятствующий развитию экономики России.
Так что же за система управления действует в стране, если благоприятные внешнеэкономические условия (рост цен на нефть) являются для неё тормозом развития? О каких реформах тогда идет речь?
Или как, например, с позиции реформ объяснить такую абсурдную для страны зависимость, когда небывалый урожай зерновых сопровождается таким же небывалым ростом внутренних цен на хлеб? Где здесь сказывается результат проведенных реформ? Ведь должно быть наоборот! Не имея в качестве инструмента (для выработки аргументированных решений) данной концепции, оглядываясь, поэтому, постоянно на опыт других стран наши политики до сих пор продолжают спорить о том, стоит ли регулировать в стране цены на хлеб, или нет, и какой механизм для этого использовать.
Или о какой, например, реформе жилищно-коммунального хозяйства может идти речь, если работники системы ЖКХ не поставлены в зависимость от результатов своей работы: устраняя утечку воды в одной квартире, они отключают от подачи воды весь 300-квартирный дом, будучи совершенно уверенными в том, что никаких убытков от этого они не понесут, ибо на оплату жильцами всего этого дома их «услуг» это никак не повлияет, и потому в период пресловутой «подготовки к зиме» они не позаботились о ревизии вентилей на каждом «стояке».
Все приведённые примеры вызваны отсутствием концепции саморегуляции.
Существующая система управления как страной в целом, так и отдельными сферами её жизни (прежде всего экономикой) не эффективна. Поэтому так и живем.
Страна, как плохой хозяин, существует за счет распродажи своих ресурсов и ранее нажитого имущества, не имея, при этом возможности инвестировать хотя бы часть средств от продажи нефти и газа в развитие наукоёмких технологий по своему усмотрению. Отдав ресурсы страны в частные руки, она вынуждена искать инвестиции на стороне.
Ещё хуже обстоит дело в других сферах, обеспечивающих жизнедеятельность страны. Если приватизацию ещё как-то можно использовать в качестве средства реформирования там, где действия человека зависят от его права на ту или иную собственность, то на реформу армии, системы здравоохранения или общего образования и т.п. это средство никак не распространяется, и потому реформы там по сути дела и не начинались. Нельзя, например, приватизировать фундаментальную науку, которая сейчас не приносит дохода, но без которой в перспективе мы перестанем существовать как независимое государство. Поэтому без концепции саморегуляции в этих сферах не обойтись.
Рано или поздно Россия, конечно, выйдет из кризиса и жизнь в стране наладится, но без концепции реформ процесс этот идет вслепую, как в тёмной комнате, когда удачное решение зависит от воли случая и от личности того или иного руководителя: насколько он умен, насколько независим и насколько честен.
И так будет продолжаться до создания в стране механизма саморегуляции. То, что рано или поздно этот механизм будет создан, сомнений ни у кого быть не должно. Если этого не сделает существующая власть, то это сделают те люди, которые придут на смену нынешним руководителям. Ведь как следует из концепции, человеческое общество в ходе своего предыдущего деформированного развития воспроизвело на свет средство самопроизвольного и принудительного включения механизма саморегуляции. Это средство – конкуренция. Было бы только что предложить обществу в качестве альтернативы нынешней политики властей. Поэтому та политическая сила, которая примет концепцию саморегуляции в качестве инструмента реформирования общества, имеет больше шансов победить на следующих выборах за счет более плодотворной идеи. Отсюда следует, что угроза потери власти должна уже сейчас поставить действующие властные структуры страны перед выбором: либо добровольно использовать концепцию для проведения реформ в стране, либо после очередных выборов уступить эту роль той политической силе, которая готова это сделать вместо неё. Поэтому и можно утверждать, что механизм саморегуляции в стране рано или поздно будет создан.