Первый Шаг

Позади скрипнула дверь и Агнесс резко обернулась, тут же облегченно выдохнув.

- Помяни его, он и появится, да…? – Агнесс обвела юношу взглядом, с каждым мгновением становясь всё более и более хмурой. Выглядел Корт так, словно побывал в нешуточной драке: местами порванная одежда, царапины, синяки, кровоподтёки… Он всё-таки умудрился наткнуться на неприятности! – Корт! Что случилось?!

Парень в ответ лишь улыбнулся, пожал плечами и протянул Агнесс что-то, подозрительно напоминающее символ доверия рода. Нет, не напоминающее – это именно он и был!

Женщина аккуратно взяла символ и тщательно его осмотрела. Материал – металл, значит, род самый что ни на есть обыкновенный. Изображение квадрата с тремя крестами внутри, плюс маленький ромбик, «закрепленный» на его нижнем ребре. Нет, такой символики Агнесс не знала, а память у неё была неплохая. Значит, с семьей, у которой Корт каким-то неведомым образом добыл символ доверия, она никогда не встречалась. Значит, они не входят в гильдию травников или охотников. Ремесленники? Воины? Земледельцы? Торговцы?

«Нужно будет расспросить Кира, он со многими знаком…» - подумала женщина, вернув знак владельцу. Она тут же начала объяснять парню, что символ доверия нельзя передавать в руки другим людям. Только тем, кому ты целиком и полностью доверяешь – и то, это не очень-то одобряется обществом. К счастью, Корт понял всё довольно быстро, после чего сообщил, что собирается на охоту, на пальцах объяснив, скольких оленей или их аналогов собирается притащить в дом. Агнесс запаниковала.

- Нет-нет, Корт у нас… Как же это… - Она изо всех сил пыталась придумать, как объяснить сложность обработки такого количества мяса, в конечном итоге решив просто показать погребок, в котором места было не так много. Их семья нечасто видела мясо, так как Кир охотой не занимался, а деревня выделяла на мужчин по килограмму, на женщин - по пятьсот грамм мяса еженедельно. Конечно, в «пайку» входили и овощи, и крупы, но большую часть рациона семье приходилось добывать или покупать самостоятельно. После смерти мужа семья Агнесс жила бедно даже несмотря на то, что Кир и девочки непрестанно трудились день ото дня. Трудно. Очень трудно, особенно когда в прошлом ты уже вкусил хорошей жизни…

Агнесс и Корт быстро спустились по небольшой деревянной лестнице, ведущей в центральный погреб, заставленный продуктами, любящими прохладу, после чего женщина распахнула неприметную дверцу, ведущую ещё ниже. В ледник или, как его называла вся семья, погребок. Когда-то здесь было и мясо, и дичь, и рыба, но теперь практически всё пространство занимали травы, которые иначе просто нельзя было сохранить. Всё добытое Киром и девочками ждало торгового каравана, который разом скупал эти запасы и позволял семье отсрочить голод. Отсрочить – но не избавиться от угрозы его наступления навсегда.

Корт окинул взглядом небольшое пространство и, заприметив в дальнем углу аккуратно сложенное вперемешку с тканью мясо, кивнул. Места здесь действительно оставалось очень мало, и ещё одна пара оленей могла просто не поместиться в крошечном леднике. Парень развернулся и, кивнув Агнесс, вышел из ледника. Делать там больше было нечего…

◆◇◆◇◆

Вот так встретила свой конец мечта купить себе уютный домик, расплатившись сотней-другой оленей. Шучу, конечно, но всё-таки о том, что добытое мясо нужно где-то хранить я даже не задумывался. А стоило – на дворе вроде как лето, солнце печёт нещадно, продукты портятся моментально. Но что в таком случае можно добывать в лесу? Травки собирать? Так их тоже хранить нужно…

С такими мыслями я и вышел из дому, решив всё-таки побродить по лесу, поискать что-то, что в глазах деревенских будет иметь какую-то ценность. Тех же зверьков, что помельче, вполне можно пустить на одежду…

- Корт, мара! – Крик Агнесс настиг меня у самых ворот. Я обернулся, смерил взглядом как саму женщину, так и то, что она держала в руках. Крошечная книжка и какие-то тряпочки… Нет, не тряпочки. Поплотнее да поволосатее – мех. Маленькие такие кусочки, из которых ничего пошить точно нельзя. Отходы производства, оставшиеся с пошива одежды? Да, кажется, я понял, что Агнесс хочет мне показать.

Женщина остановилась и, раскрыв книгу, начала поочерёдно демонстрировать мне то эти ошмётки, то изображения зверей. Собственно, многих из них я знал по книжкам, которые читал ещё в детстве… Интересным в этом процессе было то, что Агнесс называла какие-то непонятные слова – скорее всего, названия демонстрируемых зверюшек, да давала подержать кусочки шкурок. Образцы были не все, но и этого хватило, чтобы понять: добыча чего-то настолько красивого не может не приносить деньги. Если использовать мех этих зверей при пошиве одежды, то результат выйдет наголову выше всего того, что я носил на Киричи или видел здесь. Зайцы, лисы, соболи, бобры – все эти звери ведь и зимой себя прекрасно чувствуют, а значит одежда из их меха будет тёплой. Осталось только убедиться, что они тут водятся, да научиться качественно снимать шкуры. За меха с дыркой вряд ли хорошо заплатят…

- Спасибо, Агнесс. – Искренне поблагодарил я женщину, после чего посредством уже осточертевших жестов попытался вызнать, кто именно из всего перечня пушных зверей водиться в округе. Однако Агнесс решительно захлопнула книгу, спрятала клочки шкур в небольшой мешок, подвязанный к поясу, и, схватив меня за запястье, выволокла на улицу. Уже там она попросила меня следовать за ней. Зачем? Ответ на этот вопрос, скорее всего, ждёт меня в пункте назначения…

... ждёт, определённо. Небольшой двухэтажный домик, обнесённый декоративным заборчиком на фоне соседских крепостей смотрелся аляповато и неестественно. Такому самое место в безопасном посёлке, а не у черта на куличиках, где в округе свободно бродят агрессивные рогатые твари и взрывающие камни одной лишь мыслью олени. Вот скажите мне – кто в здравом уме будет жить в ничем не защищенной избушке, где даже входная дверь держится на честном слове? Не знаете? Вот и я не знаю, но, судя по всему, скора завеса тайны рассеется – Агнесс уверенно направлялась прямо к этому домику-недоразумению.

Она мягко толкнула перекосившуюся дверь и проскользнула в сени, даже не удосужившись сообщить хозяевам о своём прибытии. Театрально вздохнув, я согнулся в три погибели и протиснулся следом за Агнесс, искренне надеясь, что всё это хлипкое строение не рухнет нам же на головы.

Сени в домике кардинально отличались от увиденных в доме Кира: если те прямо-таки ломились от разных банок, мешков и инструмента, то здесь царило запустение. Метла, покосившаяся полка, осколки то-ли вазы, то-ли горшка, рваный мешок, набитый тряпьем… Уныние, так сказать, сочилось изо всех щелей. Я, напоследок окинув неприглядное помещение взглядом, вошёл в дом. Агнесс уже успела разуться и теперь разговаривала с кем-то в другой комнате.

Уже привычным прикосновением к кольцу я якобы снял обувь и, пройдя в следующую комнату, рефлекторно остановился. Что-то глубоко внутри меня предостерегающе зароптало, а в следующую секунду я оказался очень далеко.

Далеко…?

С чего я так решил…?

У меня не было ответа на этот вопрос.

В нос ударил запах гари, а по ушам ударили отчаянные крики людей, которых словно расчленяли заживо. Я распахнул глаза и уставился в дощатую стену, покрытую тёмными пятнами вперемешку с ошмётками чего-то, подозрительно напоминающего частички плоти. Взгляд влево, взгляд вправо – и вот уже я примерно понял, где нахожусь. Комната в деревенском домике на подобии того, в который меня привела Агнесс. Вот только здесь пахло не травами и пылью, а огнём… и кровью. Смущало ли меня то, что я смог почувствовать запах? Смущало. Так же, как и впивающиеся в ладони опилки, коими был завален весь пол, стекающие по спине капли холодного пота и равномерный стук в черепной коробке. Словно маленький барабанщик поселился в моей голове и решил провести сольный концерт…

Крики. Они приближались, да и треск пожираемых пламенем досок становился всё ближе. Если это наваждение, то пора бы ему рассеяться…