Страница 105 из 108
Фрэнки
– Занимался ли ты непотребством со Светланой Селивановой, подругой Фрэнки?
– Нет.
– Хм… Не врет. Ты охмурил Фрэнки ради денег Уваровых?
– Нет, конечно! Что это за бредовые вопросы?! – Максим снял с пальца насадку, которую на него нацепил Иосиф в надежде испытать детектором лжи, и возмущенно посмотрел на меня.
Приближалась полночь. Мы находились в домике Столетовых, в мрачном кабинете старика. В Тару прибывали гости, потому что мы решили устроить грандиозный праздник. В гостиной на скорую руку накрыли стол: нераспечатанные упаковки еды прямо из холодильников и вино из погреба. Сервировать принялись Ланочка-душа-наша, Даша-пей-молоко и домохозяйка, которая не ожидала наплыва гостей и так обрадовалась, что плакала от счастья.
И вот до боя курантов – меньше часа, а Иосиф не отпускал нас, вознамерившись исполнить обещание и допросить меня по итогам контракта стервы. Но вместо меня попался Максим, который не предвидел коварства старика и согласился на быстрый эксперимент. Про Свету – это я попросила уточнить, из вредности.
– Ладно, Иосиф Иларионович, идемте, а то праздник без нас начался.
– Э-э, нет, раз уж такое дело, давайте и ее проверим. – Максим сжал мои плечи и подвел к столу.
– Вот именно, садись! – хмуро поддержал его Иосиф.
Я плюхнулась в кресло и позволила надеть на себя девайс.
– Ты, между прочим, должна выплатить мне издержки за невыполнение контракта, – зло сказал Столетов.
– Нет, и не надейтесь, – категорично ответила я.
К старику подошел Максим и сунул тому купюру в карман; они пошушукались, и Иосиф холодно спросил:
– Ты влюблена в Сайгона?
– Нет! Он мой друг! Я его ценю как друга.
– Что-то ты разволновалась… – Он поднял голову, посмотрев на стоявшего рядом Максима, и сказал: – Не врет.
Я вздохнула:
– Господа, мы пропустим Новый год.
Они сдались, и мы вышли во двор.
Падал мягкий, странно теплый снег. Большие хлопья ложились на плечи, на волосы и на губы.
У входа в большой дом толпились гости, устанавливая фейерверки. Родные лица и малознакомые. Роберт с Юлей и Борей тоже среди них были. Это было до того прекрасное зрелище, что слезы выступили на глазах от благодарности... судьбе, наверное, высшим силам.
Руководил процессом Сайгон. На улицу вытащили два стола, установив в небольшом сугробе, и заставили их ящиками с шампанским и мандаринами.
– А Данила будет? – вспомнила я о Летове.
– Его босс пригласил в Барвиху, у них – свой праздник.
– Правда? Так ведь это недалеко, можем напроситься потом для обмена любезностями, отблагодарить за помощь.
Максим заботливо поднял воротник моего пальто и сказал:
– Поздно ты одумалась, Дездемона. Данила, конечно, более нормальный, чем я, но кольцо у тебя на пальце и возврату не подлежит.
– Я тебя никому не отдам, и не надейся, – заверила я. Приподнялась на цыпочках и чмокнула его в щеку.
Макс расплылся в улыбке, как самый ванильный Егерь на свете.
По аллее к подъезду медленно «плыла» черная машина, ослепляя светом фар, и я пробормотала:
– А это еще кто? Вроде бы, все здесь.
Машина затормозила, и из салона выбрались трое: Екатерина и мои родители. Отец еле дышал, лицо пошло красными пятнами. Еще бы! В таком сопровождении приехал.
– Ты почему не в больнице?! – ужаснулась я.
– Меня утром заберут, разрешили на ночь домой… Агрх, как же хорошо дома после больничных стен.
Мама поддержала его под руку и прошептала мне:
– Представляешь, эта мегера Езерская навязалась нам и… А-а-О-о-О! Фрэнки?! А что это у тебя на пальчике, дорогая? – Глаза у мамы блеснули, отразив точную стоимость кольца. – Максим! Ты, однако, времени даром не терял!
Мама потянулась к моему жениху, так и не выпустив из хватки папу, и тот шикнул и отскочил, как кот при виде собаки. Испугался, наверное, что придется чмокаться и обниматься с Максимом.
– Развезли бардак, стоило вожжи отпустить. Кто все эти люди?! Почему мой дом напоминает питомник?! Зоя! Это все твоих рук дело!
Не сговариваясь, мы с Робертом и Иосифом обступили брюзжащего папу и, оторвав его от земли, понесли по ступеням крыльца под крышу, чтобы не стоял под снегом.
– Лицемеры! Предатели! Даже ты, Роберт! – хрипел папа, но массовый взрыв хохота заглушил его гневные проклятия. Иосиф едва не поскользнулся, так его от каркающего смеха проняло; пришлось тащить и его.
Потом мы вернулись во двор. Госпожа Столетова – в норковой шубе! – как раз к этому моменту дотопала до особняка под ручку со своей сиделкой и возмутилась:
– Йося, я не поняла… а почему ты без шапки?
– Мамуля, какая шапка?! Здесь диалектика бытия в одно сошлась!