Кровь и вино

— Вам тоже чуждо то, что ныне происходит в зале?

— Да, — согласился брюнет. Он сделал глоток. Это было то же вино, что не так давно дала ему испить Офелия.

— Тогда, должно быть, Вы не будете против со мной уединиться? — на её лице появилась загадочная улыбка.

— Не буду, — Леонардо улыбнулся в ответ, прекрасно понимая, к чему ведёт девушка.

Уже спустя несколько минут они шли по лабиринту из кустарника и остановились на первой попавшейся лавочке в одном из тупиков. Девушка сняла маску и небрежно кинула её на пол. Леонардо узнал это лицо. Исабель Рохо. Когда свою маску снял и юноша, она лишь улыбнулась.

Исабель была уже пьяна, но не теряла возможности твёрдо стоять на ногах. Осознание того, что перед ней стоял совсем молодой мальчишка, лишь одурманивало. Входя во вкус распутной придворной жизни, Леонардо повернул девушку к себе спиной и наклонил, не желая возиться со всем её нарядом. Исабель это было по вкусу. Она опёрлась руками на холодную каменную скамью, думая лишь о том, что моложе любовника ей сегодня не найти.

========== Глава 3 ==========

Близилась осень, становилось прохладнее. А это значило, что король начинал свой сезон охоты. Это было для него не столько спортом, сколько развлечением. Его всегда сопровождало несколько советников и придворных, в числе которых на этот раз посчастливилось оказаться и Леонардо.

Юноша двигался вслед за монархом верхом на своём коне. Все соблюдали тишину после прибытия на нужные земли. День пришлось переждать дожди в охотничьем домике. Когда ненастье миновало, король выдвинулся в необходимый участок леса, над которым ранее похлопотал ловчий. Остальные остались заведовать государственными делами в охотничьем домике. Все, кроме Леонардо, который, как и сам король, вооружённый аркебузой, следовал на охоту.

Жакоб прекрасно понимал, на что шёл, когда доверял юнцу оружие, которым можно было убить как оленя, так и человека. Король был уверен, что Леонардо гораздо умнее и выше того, чтобы убить его здесь и сейчас. В противном случае брюнету пришлось бы подаваться в бега, что вряд ли увенчалось бы успехом.

Лес был густым, промеж некоторых деревьев виднелись вытоптанные тропы. Сквозь раскидистые кроны реликтов практически не пробивались солнечные лучи. Король шёл первым, Леонардо же был здесь впервые. Не говоря ни слова, он покорно двигался за монархом.

Когда неподалёку был замечен олень, оба коня остановились. Жакоб вскинул свою аркебузу, нацелился, после чего выстрелил. Аналогично поступил и юноша. Обе стрелы угодили в цель. Никакой погони не последовало, отчего брюнет даже удивился. Король же, улыбнувшись, проследовал к животному.

— Я знаю о твоей связи с Офелией, — ступив на землю, король подошёл ближе к оленю и начал разговор, когда Леонардо оказался рядом.

— Ваше Величество… — юноша опешил.

— Не бойся. Никто не будет тебя за это карать, — Жакоб ударил ногой по туше. Никакой реакции не последовало.

— Я не понимаю, — Леонардо нервно улыбнулся.

— Я ничего не имею против забав моей супруги, — король посмотрел на брюнета. Он был ниже юноши на полголовы. — Не ты первый, не ты последний. Главное, чтобы никто об этом кроме нас не знал. К тому же, она меня, как женщина, слабо интересует.

Леонардо не обронил ни слова в ответ. Король ходил вокруг мёртвого оленя, а молодой человек стоял на месте. Прошло немного времени с того момента, как до них добрались три королевских советника, которые после занялись транспортировкой огромной туши. Юноша так и продолжал молчать: сначала всю дорогу, а после и весь последующий день, проведённый в охотничьем домике, лишь изредка отвечая в случае необходимости.

Домиком это назвать было сложно. Это была не маленькая изба, предназначенная для ночёвки одного и только одного человека. Это был двухэтажный дом, обставленный по последним тенденциям и обвешанный портретами представителей семьи монарха.

В центре главного зала стоял огромный стол, за которым в основном и проходили все трапезы. Позади стола был камин, который обогревал огромное помещение. Над ним висело чучело медведя — трофей, некогда привезённый сюда отцом Жакоба. Полки по обе стороны от стола были уставлены различными дорогими штуковинами, в том числе подарками от придворных и иностранных друзей. Среди них была дорогая фамильная ваза, которая пришла в эти края при заключении брака с Офелией.

Кухня была небольшой, но вместительной. Печь с вертелом, каменные столы, несколько бочек, а за одной из дверей была лестница, ведущая в подвал. Основной винный запас всегда оставался там.

В доме также были гостевые комнаты. Каждому советнику, что брал в дорогу с собой король, отводилось по отдельному помещению. В каждой из них был камин, каждый из которых именно для этого домика создавал иностранный мастер. Огромная кровать позволяла останавливаться здесь не одному, а в обществе дамы, будь то собственная жена (что было не принято) или куртизанка. На стенах гостевых комнат красовались небольшие картины в дорогих рамках, шкафы хранили в себе запас свечей, на прикроватных столиках были подсвечники.

На территории вокруг самого дома размещались сарай для экипажа и отхожие места, а также был колодец со свежей водой. Также королева велела обосновать здесь небольшую беседку, чтобы иметь возможность придаваться своим утехам на свежем воздухе даже в дожди, коих было не счесть, особенно в холодные времена года.

К вечеру был организован небольшой пир, после которого большая часть советников в пьяном состоянии свалилась с ног, едва добравшись до своих лож. К утру по королевскому приказу все выдвинулись обратно в город. Сам монарх то и дело поглядывал на самого юного своего спутника, после чего, сровнявшись с ним, отстал от остальных и начал разговор.

— Я после недавнего бала нашёл в своих садах нечто любопытное. И думаю, это принадлежит тебе.

— О чём речь?

— Вот об этом, — король достал из своей дорожной сумки смятый лист бумаги и протянул его Леонардо. — Думаю, тебе стоит поступить так, как там написано. Сожги его.

Леонардо покраснел. Он взял отцовскую записку и замер. Король, ухмыльнувшись от такой реакции, проследовал вперёд. Конь юноши так и простоял на месте некоторое время, но когда остальные постепенно терялись за деревьями, Леонардо всё же решил их нагнать.

По прибытию юноша не выходил из своих скромных покоев, то и дело перечитывая записку и пытаясь найти в ней какой-то новый смысл, однако весь этот процесс был напрасен. В конечном итоге, дойдя до подсвечника, Леонардо наконец поджог записку, после чего опустил её на дно металлической миски. По всей комнате разошёлся запах гари. Когда бумага дотлела, Леонардо вернулся в кровать.

В юной голове была теперь одна лишь только мысль о том, что король одобрил связь между ним и Офелией. Сам Леонардо не находил подходящих слов, чтобы описать их контакт. Одно он мог сказать точно: это было приятно. Приятно настолько, что приходилось менять своё мнение о королеве. Теперь она казалась совсем другой.

Чувства, что начинали загораться в брюнете в адрес женщины, были для него новы. В её присутствии он испытывал необычную лёгкость, а на душе становилось настолько спокойно и радостно, что улыбка неконтролируемо появлялась на лице. Когда Офелии не было рядом, он грустил. В эти моменты в голову закрадывались самые нехорошие мысли о том, что с ней могло что-то произойти или, что хуже, в ложе с ней был кто-то другой.

Последняя мысль вводила Леонардо в безумие. Ему больно было лишь представить, как кто-то касается её гладкого тела. Как кто-то опускает свои руки ниже талии Офелии, как кто-то целует её нежную кожу своими мерзкими губами. Как кто-то заставляет её кусать его за плечо от удовольствия так, как недавно она кусала самого Леонардо.

Брюнет боялся признавать себе, что-то, что он испытывает к королеве, было сравнимо с любовью, страстью и жаждой овладеть ею полностью. Желание быть рядом всегда и властвовать над её обнажённым телом единолично.