Страница 68 из 84
– Но подруги-то у неё есть? – хитро усмехнулся Михаил. – Расскажи мне что-нибудь о них…
– Подруг-то у неё много, Михаська!.. Очень много подруг! Но вот одна-а-а… самая ее близкая… Вот где персик, брат Михаська! Просто персик, а не панночка!
– В самом деле, персик?.. – оживился Михаил…
– Персик, братишка, персик! Можешь положиться на мой вкус…
– Я уже заинтересовался ею! – искренне обрадовался Михаил. – Расскажи мне о ней. Кто она? Какая она?
– Признаюсь тебе честно, брат, я даже одно время подумывал жениться на ней. А всё потому, что уж очень хороша она собой! Ох, как хороша!
– Так ты влюблен? – опешил Михаил. – Тогда зачем скрывал от меня это?
– Кто влюблен? Я влюблен?!! Да разве я тебе сказал, что влюблен?! Я только сказал, что барышня – персик. Красива… Умна… Прекрасно музицирует на рояле. Знает языки. Вот я и решил для себя, что женюсь! А когда о финансовом состоянии ее семьи узнал… То тут, брат, – взялся он за голову…
– Так что же получается, Станек, ты не по любви хотел на ней жениться, а так, ради выгоды?! О, Jezus Maria!.. Ты неисправим, брат!..
– Ach, cholera!.. Ты не так меня понял, Михаська!.. Какая там, к чёрту, выгода! Так… слезы одни… Короче… передумал я на ней жениться… Семейка банкротов оказалась!..
– Ах, вот оно, в чём дело… Понятно! Тебе только везде выгода важна!.. Почему же такое понятие, как любовь, напрочь отсутствует в твоём сердце?!
– Что это ты, пан Богдан, снова вдруг о любви заговорил?! – нервозно закинул ногу на ногу Станислав. – С дороги, что ли переутомился?!! Расчёт, и только расчёт! Короче говоря, от мысли жениться на ней я уже давно отказался. Но из головы она у меня не выходит. Занозой сидит в башке!.. Эх, хороша барышня! Очень хороша собой! Ради такой панночки не грех и крылья за спиной отрастить!.. Не грех в эйфорию удариться!..
– Расскажи мне скорее, что она собой представляет? – снова жадно заинтересовался незнакомой ему панночкой Михаил.
– Ой…. как тебе сказать… Одним словом, хороша…
– Конкретнее можешь? Чего кота за хвост тянешь?!!
– Ну-у-у, – поглаживая свои усики, призадумался Станислав, – среднего роста она, волосы тёмно-русые… Недавно были косы, но она их коротко отрезала. Волосы у неё немного вьются, и прическа получилась пышная. Очень у неё красивые глаза, Михаська!.. Большие, темно-серые и очень вдумчивые. Нос прямой, тонкий, с небольшой горбинкой на переносице. Средней величины рот, а вот губы немного тонковаты, но не портят её образа. Очаровательная у неё, с милыми ямочками на щеках, улыбка. Зубки белоснежные, ровные, словно две нитки жемчуга. Кожа лица и тела белая, как мрамор. Любит носить кружевные платья светлых тонов, а шейку ее четыре нитки белого жемчуга всегда обвивают. Подарок папеньки, так она этим подарком очень дорожит…
Тут Станислав вновь ненадолго призадумался:
– Очень она, братишка, величественная… Не идет, а несёт себя. Ощущение, что за ее спиной длинный-длинный шлейф, который несут тысячи её придворных. Скажу тебе, что люди её породы всегда ассоциируются с их причастностью к маестату… К царскому престолу, другими словами… На первый взгляд эта панночка производит впечатление очень серьёзной девушки, но на юмор реагирует охотно. Однако, по причине того, что сдержана в своих эмоциях, никогда не видел, чтобы она смеялась от души, как другие панночки. Радостный её настрой можно определить по добродушной улыбке. По сути своей, человек она добрый, очень у неё отзывчивое на добро сердце. И не из тех, которые в глаза людям льстят, а за глаза часами перемывают их кости. Не судит людей строго. Всегда оставляет людям право на ошибку, полагая, что совершенен только Господь. А вот на глупости, допускаемые кем бы то ни было, реагирует не словом, а взглядом. Тут он у нее делается строгим, властным. На корню отсекает им всё, что неприемлемо ее сути. Очень она вся эстетичная… И общается красиво, и ест красиво, и танцует красиво. А какие пальчики!.. Изящные, длинные. Взгляда не оторвать, когда по клавиатуре рояля скользят… И еще… уж очень притягательна она, как женщина. Глядя на нее, просто-таки одолевает неуёмное желание ласкать и ласкать её без устали… Одним словом, эта панночка из тех красавиц, которым завидуют женщины, а мужчины желают ими обладать.
– А ты знаешь, братишка, я уже заинтересовался этой панночкой… – вдруг мечтательно произнес Михаил. – Нет, я с полной ответственностью заверяю тебя в этом!.. Вот слушаю тебя, а в душе, вот тут, – указал он ладонью на грудь, – непреодолимое тяготение к ней испытываю. А ещё, отчаяние терзает мою душу, почему до сих пор судьба таила её от меня. А ещё, дикую зависть испытываю, и не к кому-нибудь, брат, а к тебе!.. Можешь себе представить?..
– Ко мне?.. – вытаращился Станислав…
– Да, да! К тебе!..
– С чего это?!!
– Потому, что ты не только знаком с ней, но ещё и общался с ней, видел её глаза, смотрел в них, прикасался поцелуем к ее маленькой ручке. У меня ощущение, что я знаю её. Знаю давным-давно. Но в то же время прекрасно понимаю, что никогда с ней не был знаком. Не знаю, что со мной?.. Столько чувств навалилось разом… Надо бы разобраться в себе. Понять, что мне от неё надо… Расскажи мне о ней поподробнее, Станек! – цепко ухватился за локоть Станислава Михаил. – Расскажи! Очень тебя прошу! Очень!!!
– Скажу одно, пан Богдан: ничего у тебя с ней не получится!.. – сильно нахмурившись, отвёл Станислав руку Михаила от себя в сторону. – Жениться на ней даже и не мечтай! – стал он отряхивать рукав своего фрака. – Погулять и бросить – тоже не вариант. Девушка целомудренна и очень юна. На днях ей семнадцать лет исполняется. Правда, внешне на все двадцать… Очень женственные формы тела у нее – объемные бедра, тоненькая талия, большая красивая грудь… Словом, персик!..
– Это почему же я даже и мечтать о ней не могу? – прямо-таки вспылил Михаил…
– Не обижайся на меня, Михаська… Я здесь не при чём… Просто она, эта панночка, не по зубам тебе будет. И дело тут вовсе не в ней самой, а в её матушке и старшем брате Петре, которые хотят её удачно замуж выдать. Вот где два корыстных удава притаилось!!!
– И все-таки… расскажи мне о ней поподробнее, Станек. Очень тебя прошу!.. Хочу знать, как зовут ее…
– Анной ее зовут…
– Анной?!! – сильно насторожился Михаил…
– Да, Анной! Из дома Козловских она…
Михаил побледнел…
– Ты что, знаком с ней?.. – не сводил Станислав с бледного лица Михаила глаз.
Ничего не ответил ему Михаил. Уйдя в себя, он только хмурил и хмурил брови…
– Богдан! Я тебя в сотый раз спрашиваю, ты знаком с Анной?!!
– Не знаю!.. Отстань от меня!!!
– Чего ты не знаешь?! Так знаком ты с ней, или нет?!
– Станек! Останови коляску! Что-то мне дурно…
– Аркашка!!! Аркашка!!! – принялся колотить в спину притупленного монотонной ездой кучера Станислав. – Срочно останови экипаж!..
Аркашка тут же повиновался и принялся останавливать быстро бегущих лошадей… Лошади стали замедлять свой ход, но молодые люди, не дождавшись полной остановки экипажа, спешно соскочили с подножек коляски…
Ярко-малиновый шар солнца стремительно приближался к линии горизонта… Вот он уже коснулся своим краем той черты, за которой день, утрачивая свои полномочия, передает их в пользу дожидающейся своего часа ночи… В лесу еще не стемнело, но из чащи уже потянуло промозглым холодом. Стал острее ощущаться запах хвои, грибов и прелой листвы. Где-то, словно очнувшись от спячки, прокричал филин…
– Михаська, братишка, ответь мне, откуда ты знаешь Анну Козловскую? – участливо приобняв Михаила за плечи, спросил его встревоженный Станислав…
– Подожди, Станек, не трогай меня… Я еще и сам толком не разобрался о какой Анне идет речь… Подожди… – устало повёл он плечом и, скорее механически, чем осмысленно, поправил свой белый галстук-бабочку, слившийся с цветом его сильно побледневшего лица.
Легкий ветерок играл длинными волосами Михаила. Они то падали ему на лицо, скрывая от Станислава его глаза, то снова задувались ветром назад, открывая взору Станислава потерянный его, направленный куда-то в пустоту взгляд…