Страница 22 из 25
В договоре 911 г. эта тема лишь промелькнула при согласовании цены за продаваемых пленных – подданных той или другой стороны (ст. 10 договора 911 г., ст. 7 и 8 договора 945 г.). Можно считать, что в какой-то мере этой темы касается ст. 2 договора 945 г., где речь идет о «кормлении» киевских послов и купцов, «сколько захотят», хотя в большей степени это относится к вопросу о дани, чем к торговым отношениям сторон.
Завершая рассмотрение вопроса о цели похода Игоря «на Царьград» в 941, а затем и 944 году, нужно сказать, что по нашему мнению, в ее качестве в данном случае выступила долго дремавшая в Игоре варяжская и собственная жажда приобретения легкой добычи. Тем не менее, в правовой литературе страны с ХIХ века здравствует точка зрения, оформленная в наше время А.Н. Сахаровым, согласно которой «империя прекратила выплату Руси ежегодной дани» (якобы предусмотренной договором 907 г. – К.Р.), что и обусловило начало войны между сторонами (в оригинале – «соперниками») в 941 году»107. Столь же беспочвенными были ссылки и других авторов, не признававших самого факта, что договора 907 г. не существовало.
Обратимся теперь к самому договору 945 года. Как он заключался – готовился, обсуждался ли – сведений нет, а то, что есть, таковыми назвать нельзя. Одно бесспорно: императорский дом Византии и в этот раз предложил киевскому князю Игорю прислать послов для заключения нового договора.
Как сказано в ПВЛ, в ответ на это Игорь направил «мужей своих» в Константинополь, где правящий император Роман «собрал бояр и сановников, и привели русских послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию». Далее следует текст договора108.
Есть все основания полагать, что все было иначе, скорее всего так, как и в случае с договором 911 года, начиная с непригодных для этого дела «мужей», направленных Игорем в Византию. Тогда в 911 году 14 дружинников, названных в тексте, «от рода русского» представляли Олега и «всех, кто под рукою его». С договором 945 г. дело обстояло сложнее: в его заключении сам Игорь участия не принимал. В преамбуле договора были перечислены имена 51 его подданных, надо понимать, «послов». И если в 911 г. направленные Олегом дружинники из его «ближнего круга» действовали по его поручению и от его имени, то из полсотни прибывших в 945 г. в Царьград «послов», как указано в договоре, Игоря представлял один. Остальные в нем названы «общими послами», но, тем не менее, некоторые из них персонифицированы, т. е. указан персонаж, которого он представлял в этом «посольском корпусе»: так первый в списке представлял сына Игоря – трехлетнего Святослава, второй – жену Игоря – княгиню Ольгу, третий – его племянника Игоря. Есть там и некий Улеб – посол от Володислава (так в тексте), есть посол и от его жены и т. д. Таких в списке 8, каждый из остальных 17 представлял себя самого или кого-то из региональных бояр».
Кроме этих 25 есть второй список из 26 человек, названных в нём «купцами», две трети которых, судя по их именам, были из варягов. Это позволяет судить об этнических и социальных корнях формирующегося сословия киевского «купечества, ходящего в греки». При знакомстве со списком «посольского корпуса» возникает впечатление, что, скорее всего, большая их часть «десантировалась» в Царьград, как бы мы сейчас сказали, за «шопингом». Можно только гадать, кто из всех этих «послов» приехал в столицу Византии, чтобы работать над договором?».
Вероятно, среди них был кто-то, кто принял участие в переговорах о заключении соглашения. Но остальные – этот многочисленный и загадочный по составу «посольский корпус» совершил свой «десант» в Царьград, скорее всего, с целью продать свой товар на его богатом рынке и здесь же прикупить то, чего нет в Киеве или что «наказывал» ему тот, чьи интересы он представлял в «принимающем государстве».
А.Н. Сахаров назвал это «усложнением и расширением состава посольств, совершенствованием порядка выработки дипломатических соглашений и развитием идеи общерусского представительства посольств за рубежом». Он писал: «длительные и многократные посольские переговоры и в Киеве (?) и в Константинополе» закончились выработкой нового договора 944 года. Его детальные положения глубже отражают характер отношений Руси и Византии и полнее соответствуют уровню развития древнерусской государственности». По оценке автора «соглашение 944 г. стало вершиной древнерусской дипломатической практики и документалистики, явилось первым развернутым письменным договором о военном союзе двух государств»109.
Договор 911 года исследователи называли документом, заслуживающим высокой оценки. Известно, что подготовили его византийские юристы, так как местом его действия Византия. Это и стало гарантией и его качества. У неё были свои виды на его содержание, и их лучше было реализовать в новом, а не обновляемом договоре.
Известно, что в средние века международный договор фиксировал, в первую очередь, договоренность правителей, а не государств, и смена правителя прекращала действие подписанных им соглашений. Новый правитель заключал их от своего имени, а от договоров предшественника мог отказаться либо выборочно принять на себя исполнение некоторых норм.
В договоре 945 г. были совмещены тот и другой способы, в результате академик С.П. Обнорский при сопоставлении его текста с договором 911 года увидел в них «близость постатейного содержания», но что «оба договора вместе с тем содержат в себе ряд признаков внешних и внутренних различий, заставляющих видеть в них два раздельные юридические акта»110. Поэтому об их тождестве или подтверждении вторым первого говорить нельзя не только из-за превосходящего количества статей во втором, но так же из-за отсутствия в Договоре 945 г. ряда норм, аналогов которым нет в предыдущем (статьи 10, 13 и 14). Их место заняли 8 новых, но и про оставшиеся 10 нельзя сказать, что они сохранили прежнее содержание: они фактически стали новыми.
Владимирский-Буданов М.Ф., а вслед за ним ряд других исследователей не считали договор 945 г. новым оригинальным соглашением сторон, а лишь восстановлением Договора 911 г. Он подготовил сравнительную таблицу их статей, якобы подтверждающую преемственность их содержания111.
Сравнительная таблица статей договора Олега 911 г. и Игоря 945 г. (по М.Ф. Владимирскому-Буданову)112
В нашу задачу не входит сравнение всех статей договоров: достаточным будет сделать это на примере хотя бы двух. Начнем со статьи 2-й, основной в нем. Согласно таблице, статье 2 Договора 911 г. соответствует статья 14 договора 945 г. Это не так. Как мы помним, статья 2 в первом из них выполняла главенствующую роль – ведущую и объединяющую все другие тем, что изначально закрепила единый процессуальный порядок рассмотрения судом всех «проказ», о которых в нём шла речь, как по уголовным, так и по прочим «согрешениям», приписываемым как русским, так и грекам.
Статья 14 договора 945 г. – не аналог ст. 2 Договора 911 г., как представил это в таблице ее автор, и не дополнение к ней. Это новая и самостоятельная норма, принятая специально с целью взять под защиту подданных Византии, совершивших «некую проказу» против руссов, исключив тем самым с их стороны случаи самоуправства по отношению к виновным грекам. Согласно ст. 14, такой грек подлежал наказанию только «по царскому повелению» (читай – по решению суда) и только «в меру своего проступка». Появление этой нормы в Договоре 945 г. нужно понимать не иначе, как реакцию Византии на уже имевшие, вероятно, место подобные случаи расправы руссов с греками. Статья не касалась аналогичных случаев, где пострадавшими были греки.
107
Сахаров А.Н. Дипломатия Святослава. – 2-е изд. М.: Междунар. отношения, 1991. С. 7.
108
ПВЛ. Часть первая. Текст и перевод. С. 231.
109
Сахаров А.Н. Там же. С. 7.
110
Обнорский С.П. Указ. соч. С. 81.
111
В ряде работ датой заключения этого договора назван 944 год.
112
ПВЛ. Часть вторая. Приложения. С. 273.