Сенат

— Прекрати, Кешка! Прекрати!

— Пока не успокоишься, я тебя никуда не пущу. Ты же всех убьешь там и себя покалечишь! Подумай о дочери!

Последнее укором врезается в мой бардак из мыслей, который творится в голове. Я прислушиваюсь к энергии ребенка, но из-за эмоций не могу поймать… Дочка будто исчезла.

— Ты очень напугана — и сильно пугаешь ее! Мне кажется, что она даже плачет.

Я хватаюсь за живот и шепчу дочке: «Прости… Я не хотела…»

Кевин обнимает нас. И я снова чувствую, что не одна.

— Варька, умоляю, будь сдержанней, береги себя и ребенка… Просто будь со мной, находись рядом. — Кевин шепчет, я зарываюсь носом в его плечо, ощущая его сладкий родной запах. На каждое слово я киваю, осознавая, что он прав — я уже давно не имею права на безумные поступки.

— Вот и молодец. — Отвечает Кевин, гладя меня по взъерошенным волосам. — Пошли, нас ждут. Надо отвоевать Мелани у этих роботов закона.

Споры шли громкие. Каждый принимал участие в этом шуме, который пафосно назывался совещанием. Клаусснер рвался поставить в известность всех, сгруппировать чуть ли не войска, Курт — брат Кешки — поддакивал, но держался куда сдержаннее Стефа. Ева нервно грызла ногти и вставляла свое слово, когда дело касалось будущего, то есть ее компетенции.

Ной Валльде, ее брат, кажется, был согласен на любой исход. Барона, эта стерва с крысиным лицом, постоянно осаживала фразами: «Так нельзя!», «Старейшины пресекут», «Нужно придерживаться Законов Инициированных».

Из всего этого я понимала следующее: моя сестра все-таки сделала это! Она совершила бунт на корабле!

— Да как вы не понимаете? Если усилить охрану, мы сможем намного больше!

— Как вы усилите охрану, мистер Клаусснер? Я не думаю, что многие поверят всему тому, что я услышала! Многие даже слушать не станут!

— Mio Dio! Che tipo di stupidita! А Старейшины нам на что? Или эти старики тоже носа не высунут?

— Старейшины тем более всех убьют!

— Не отвечайте за них! Они у нас не просто так выбраны главами!

— Откуда вы знаете, Оливия, как себя поведут Старейшины?

Я смотрю на Дэррила, вспоминая его откровение в Норвегии, что эти самые «старики» вовсе даже не люди, это энерготочка, подзарядка всего Инициированного мира.

— Потому что знаю, мистер Финч. В ком я уверена, так это в во власти Верховных.

Я уже было открыла рот возразить, сказать, что знает Дэррил, как меня перебивает Реджина своим громким стальным голосом, что мурашки бегут по коже. Становится сразу понятно, почему она Светоч и все ее боятся. В это хрупкой красивой женщине, непонятно какого возраста, скрывается главнокомандующий целой армией.

— А с чего вы все взяли, что наступление Моргана пойдет извне? Вы уже битый час мне выкручиваете мозги, считая Моргана дураком, который пойдет в лобовую! Сколько себя знаю, этот подлец никогда прямыми путями не ходил!

— Что вы хотите сказать?

Все притихли, смотря на будто выросшую в глазах Хелмак. Она словно и вправду стала выше: прямая, с гордо поднятой головой, резкими линиями длинного однобортного пиджака.

— Я хочу сказать, у вас в Сенате сейчас Химер больше, где бы то ни было.

— Наоборот, в Архивариусы чаще всего идут Инквизиторы… — Проблеяла всеобщую мысль Барона.

Но вместо Реджины заговорил ее брат, уже более спокойным, не таким командирским тоном.

— Реджина, имеет в виду не Архивариусов. Она говорит про Карцер.

Тишина наступает такая, что кажется, слышно, как у всех в голове происходит взрыв от осознания сказанного. Даже я не выдерживаю и бормочу пару крепких слов.

— Вы хотите сказать, что главный удар по Сенату пойдет из Карцера?

— А откуда еще? — Реджина саркастически усмехается и закуривает свою сотую за совещание сигарету. — Прием не нов. Придумали греки с Троянским конем. Всё достаточно просто и банально. Иначе, как объяснить то, что творилось вокруг? Мне Ной докладывал о том, что у вас в Сенате творилось: переизбыток дел, недостаток людей. Морган талантливо загрузил механизм системы так, что он вот-вот остановится. Вы же расширяетесь послезавтра! Когда такое было, чтобы Карцера не хватало! У вас же все дела висячие, что вы не можете просто послать человека на костер!

— Да, но много Химер погибло до того, как Карцер наполнился!

— Согласна. Но вы посмотрите, что за дела тогда были и какие поступают сейчас! Морган просто талантливо избавлялся от слабых и ненужных!

— Тогда причем были здесь Шуваловы? — Я вздрагиваю, так как голос Кевина неожиданно громко звучит над ухом: всё совещание мы сидели рядом на стульях, поставленных вплотную, так, чтобы он мог приобнимать меня. За все время, пока мы тут находились, Кевин, как и я, лишь изредка высказывал свое мнение.

— Как причем?

— Их же натаскивали, как собак в клане! Они же должны были стать ударной силой! Главное Химерское оружие! Как же без них Морган будет делать наступление?

— Наверное, Морган предполагал, что Варвару и Анну тоже посадят в Карцер, а оттуда одна будет убивать, а другая — восстанавливать потери… — Курт тихо бормочет свою догадку, но слышат все. Я же ёжусь, осознавая, какой участи я избежала.

— Попробовал бы он нас заставить… — Бурчу в ответ, осознавая, что Морган бы точно нашел на нас с сестрой рычаги воздействия.

— Кстати, тоже интересный вопрос. Не все Химеры пойдут в наступление. — Ровный, спокойный голос Ноя звучит необычно в этой нервной обстановке.

— Да, но я вижу многих… — Испуганно возражает ему сестра.

— Не обязательно учитывать чужое мнение. — Хмыкает Артур Хеллмак и все снова замолкают.

Я же не понимаю почему. Поэтому спрашиваю, чувствуя себя полной дурой:

— А как это? Не учитывать? Они же не стадо баранов, которое он погонит…

— Нет, вы правы, Варвара. Они — не стадо. Но сделать это будет легко, если у вас есть дар.

— Точно. Как я не догадалась… — Я смущенно бормочу в ответ. Понятно! Всё просто, как дважды два: у Моргана есть кто-то из Инициированных!

Внезапно мою руку накрывает ладонь Кевина, и я осознаю, что нервно щелкала ногтем — моя привычка, которая всегда его бесила.

Разговор продолжает Реджина, которая садится за стол и от усталости трет своими длинными тонкими пальцами лоб. Я же делаю вывод, что все-таки ей больше пятидесяти лет.

— У Моргана есть девушка по имени Нора Грод. Она и будет всех вести, как стадо. Только глупо думать, что Морган сделал ставку только на Грод…

Реджина внезапно недоговаривает, выпрямляется и оборачивается на Дэррила, притихшего у стенки, будто вместо него в комнате оказалось что-то опасное. Она медленно встает и подходит к парню, смотря на него широко распахнутыми глазами. Даже жутко становится. Мне кажется, все это почувствовали и напряглись, словно Хелмак готова лично вцепиться в Дэррила.

— А вы очень интересный молодой человек… Столько всего творится в вашей голове, я раньше не сталкивалась ни с чем подобным. Вы потрясающе умеете запутывать других и утаивать информацию. Ведь вы знаете намного больше, чем все вместе взятые тут… Рассказывайте!

Она рявкает так, что я дергаюсь, а Клаусснер с Куртом и вовсе вскакивают со своих мест, будто сидели и ждали приказа своего Светоча.

— Пусть Варвара и скажет.

Внезапно Дэррил переводит взгляд на меня — и я каменею от неожиданности.

— Я?

— Ты.

— Хватит! Что за цирк происходит? — Клаусснер взрывается, но Реджина останавливает жестом руки, прищурив глаза и пытаясь проникнуть в мысли Дэррила. Я же начинаю злиться от глупого положения, в котором я сейчас нахожусь: десять человек от меня что-то ждут, но я не знаю что!

Реджина продолжает вести допрос у молчаливо сидящего у стенки Дэррила.

— Итак, молодой человек, кто еще в арсенале у Химер?

— Сестры Шуваловы.

Реджина скептически хмыкает, а я вспоминаю, как ходили слухи о нас от одного клана в другой. Только приближенные знали, что «эти сестры» никто иные как Шуваловы.

— Разве?

Дэррил продолжает молчать и хитро улыбаться, нагло глядя прямым взглядом на Реджину. У меня же в голове начинает происходить невероятное — одна мысль цепляет другую.