Сенат

Я невольно начинаю смеяться над ним. Подумаешь, прожаренный хлеб, вымоченный в молоке и яйце с сахаром.

— Как побегали?

— Классно! Почти весь город обежали!

— Тебе бы в душ. — Стефан все еще сидит одетый в ветровку, только шапку снял. Волосы мокрые от пота, да и запах от него усилился.

— Пускай сначала Оденкирк — мне больше еды достанется.

Я невольно на имени любимого поднимаю взгляд к потолку, будто смогу увидеть его с сестрой через стены.

— Как ты думаешь, что за разговор у них там?

— Не знаю… наверное, по поводу Ганна… — Стефан безразлично жмет плечами и отпивает из стакана Вари кофе. — Фу! Сладкий.

— Да. Варя любит, когда много сахара.

***

— Она не согласится.

Я стою сраженный вердиктом Варвары. Я считал, что, вышедшая замуж за Савова, Мелани согласится на брак со мной. Может, Мелани не настолько готова быть моей?

А вдруг есть другой мужчина? Женщины могут любить одного, но боятся потерять свободу, если даже где-то на горизонте маячит призрачный поклонник. Может, этот дохлый Ларсен?

— Почему? Причины?

Наверное, я слишком грубо спросил, так как Варвара недоуменно подняла бровь.

— Во-первых, в нашей семье брак наоборот был помехой. Во-вторых, Аня уже выходила за Савова — так себе было мероприятие. В-третьих, и самое главное, у моей сестры брак не является в приоритетах и, судя по всему, на данный момент она точно его не планирует.

Я тяжело вздыхаю. В принципе, я согласен, брак — дело серьезное, мы слишком молоды, но… Но!

— Я должен ее защитить.

— Как? Сменив ей фамилию? Поверь, она не настолько пугающая.

— Варвара, она стала Древней! С помощью клятвы я смогу передать ей свой дар.

У девушки округлились глаза: Варвара явно не была к такому.

— Ты хочешь жениться на ней, чтобы передать свой дар?

— Да! Ты же видишь, что она не защищена своей регенерацией. Не дай Бог, кто узнает, что она жива! Ты же не будешь обучать ее своему дару!

— Нет… — Вид у Варвары стал настороженный, будто перед ней ненормальный псих. Неужели она не понимает? Я тяжело вздыхаю и пытаюсь донести ей свою мысль:

— Мелани нужна защита в первую очередь от нее самой. Я не знаю, что она придумает в следующую минуту, как себя подставит и в какую передрягу вляпается. Она не сможет пользоваться твоим даром, я знаю. Вчера она крысе шею сломала — переживала так, будто ее срочно надо изолировать от общества. Поэтому вряд ли ты будешь обучать ее своему дару, даже если не учитывать, что ты сейчас Смертная. Единственный выход — это моя эмпатия. Я смогу обучить ее использовать боль против врагов, а также обезболивать себя. Так, я, по крайней мере, буду уверен, что у нее есть шансы уйти от врага.

В комнате повисает тишина. Я исподлобья смотрю на Варвару, которая нервно кусает губы и задумчиво смотрит в окно. Жду ее вердикта. Мне нужна ее помощь. Кроме нее для Мел нет никого ближе.

— И как ты хочешь сделать это? — Внезапно выдает Варвара, смотря на Дрёбак из окна.

— В смысле?

— Если ты встанешь на одно колено и сделаешь предложение, боюсь, она не согласится.

— Химерское мировоззрение по поводу свободы мешать будет? — Огрызнулся я.

— Оденкирк, ты только что сам сказал, Мелани, то есть Аня, она изменилась! Ты это тоже видишь, и поэтому затеял свадьбу. Раньше моя сестра была милой, безобидной, и я всегда была ее защитницей. Если раньше Аню можно было обидеть, она молча стискивала зубы и уходила в сторону. Но сейчас она стала другой! Она уже не будет ждать, когда ее обидят. Боюсь, она не настолько беззащитна, как ты думаешь…

Каждое слово било в цель. Будто хирург вскрывал без наркоза. Варвара четко формулировала всё то, что я чувствовал и заметил. Мелани действительно изменилась, и это произошло еще у Альфа. Что-то они в ней сломали. Она перестала слушать свой инстинкт самосохранения, Мел уже готова держать удар и защищаться. Но от кого? Ответ я произношу мрачно вслух:

— Ее надо защищать от самой себя.

— Именно, Оденкирк! Но боюсь, если она не захочет сама этого, ты ничего не сделаешь, хоть возведи стену вокруг Ани. Моя сестра почувствовала силу в себе!

— Тогда тем более я должен передать свой дар! Это ее хоть отрезвит, чтобы не кидаться, наплевав на защитный рефлекс!

Варвара громко вздыхает, после чего начинает устало тереть лицо ладонями, как делала Мелани, когда была на пределе сил.

— Возможно, ты прав… Может, эмпатия вернет ее на землю. Только она не согласится на свадьбу.

— Тогда, как мне уговорить ее?

— Может, действовать, как Савов? Притащить в церковь и поставить перед фактом?

— Ага, значит, Савов так сделал… — Я ощутил ненависть к этому мертвецу. Вот уж не хотелось действовать, как он. — Мелани меня возненавидит.

— Не возненавидит, если сделать грамотно.

— Грамотно?

На лице Варвары расплывается дьявольская улыбка. Кажется, у нее появилась идея. Отлично! Хоть какой-то сдвиг в этом деле.

— Мелани, стой! — Я ловлю ее за руку на лестнице, когда она на всех парах спешит вниз. Черт-те что творится! После разговора с Варварой, Мел словно подменили: уже вечер, а я никак не могу понять, что с ней происходит. Она будто пытается спрятаться от меня: то убежала с Миа куда-то, то находила неожиданные дела по дому, то ушла принимать ванну на полтора часа. Полтора часа я, как идиот, торчал в коридоре, ожидая ее! А когда сдался и ушел на кухню, она затеяла стирку постельного белья, после чего снова сбежала. Всё это напоминало, как она носилась и пряталась от меня в Саббате, когда пытался извиниться перед ней. Только с того времени много воды утекло. И я уже больше, чем просто незнакомец. Тогда было продиктовано ее страхом передо мной, а сейчас я не мог понять — то ли злится, то ли обижена на меня, то ли узнала что-то.

— Стой.

— Ты чего? — Она произносит тихо, немного смущенно, а я отмечаю, что впервые слышу ее голос за весь день. От этой мысли еще больше портится настроение, и становлюсь чертовски злым от этих пряток.

— Может, хватит бегать от меня? Я понимаю, что, когда ты была призраком, то могла исчезать и пропадать днями. Но ты теперь жива и не имеешь этой способности. Не старайся, я все равно тебя поймаю и узнаю правду: что случилось?

— Я не пытаюсь исчезнуть…

— Очень убедительно звучит. — Спускаюсь на ступеньку ниже, наплевав, что на лестнице тесно. Мы теперь почти прижаты друг к другу, ограниченные перилами и высотой. Я чувствую ее аромат и тепло тела. На ее шее соблазнительно бьется жилка, к которой хочется припасть губами. Мелани делает слабую попытку — невзначай спуститься ниже, но я так же случайно кладу руку на перила, закрывая ей проход. — Ты сегодня весь день избегала меня. Что случилось, Мел?

— Ничего. Всё, как было. Просто дел много… Ой, вспомнила, я кое-что забыла наверху!

Она ловко разворачивается и дает стрекача вверх по лестнице. Всё! Я взбешен. Я требую ответов. Хотела разбудить во мне зверя? Ей удалось!

Я покрываю расстояние между нами в считанные секунды. Моментально догнав, хватаю ее за талию и, не церемонясь, тащу в спальню.

— Рэй! Отпусти!

Я вижу, что она испугана, но это лишь подзадоривает меня. Боится? Значит, есть повод?

Ворвавшись в спальню, я закрываю дверь и, не обращая внимания на ее попытки вырваться, старым простым приемом сбиваю с ног. Мелани с испуганным взвизгом падает на кровать. Не теряя времени, я перехватываю ее руки, при этом ложась на нее сверху и обездвиживая весом своего тела — всё, она в западне. Девушка, кряхтя, пытается освободиться, в итоге, быстро выбившись из сил, она тяжело дыша сдается:

— Что ты делаешь?

— Воспитательные меры по укрощению строптивых!

— Пусти…

— Нет, потому что так ты никуда не убежишь от меня.

— Пусти!

Она снова делает слабую попытку вырваться, но я сильнее лишь прижимаю ее руки к кровати. Мел со стоном поражения выгибается подо мной, распаляя мое желание: очень соблазнительное у нее положение, а я еле сдерживаюсь, чтобы не использовать его.