Сенат

— Нас могут увидеть…

— Плевать! — Бормочу, опускаясь ниже от шеи к ключицам, тем временем пытаясь справиться с застежкой на ее белье. Будь прокляты эти крючки и замки всех бюстгальтеров! Мелани решает помочь мне и сама тянется расстегнуть лифчик. Поэтому моя рука рефлекторно скользит ниже. Гладкость кожи и рельефность ребер…

Где они? Неужели я ошибся? Хочу ощутить эти борозды, оставленные на ней после стройки, как напоминание, что я — причина того, что она тут, рядом со мной. Но их нет…

— Мел… подожди… — Я отрываюсь от ее губ, слыша, как часто она дышит. Щеки горят от возбуждения, а волосы чуть пушатся, будто наэлектризованы. Да Мел сама выглядит так, что может шаровые молнии посылать не хуже Романовой. Моя девочка замирает и удивленно смотрит, тем временем как я скольжу пальцами по ее ребрам. И тихо смеется! Раздражение вспыхивает во мне, и я задираю кофту. Их нет, шрамов больше нет!

— Они исчезли. У меня полностью новое тело! У меня нет ни единого шрамика. — Мелани хихикает, счастливо закусывая губу, а глаза блестят, будто драгоценные камни. Она снимает с себя кофточку и лифчик, но оставаясь все еще в джинсах. Прекрасна. Каждый изгиб, тонкость линий, прозрачность и бледность кожи, идеальные формы. Богиня! Во рту аж пересыхает от желания. Но меня что-то тревожит, где-то на задворках бьется мысль, которую я никак не могу оформить из-за своей похоти. Мелани встает на колени и начинает целовать мою шею и кадык. Я подавляю стон, привлекая ее к себе, и снова мои пальцы скользят вдоль изгиба поясницы, затем туда, где были два грубых уродливых шрама.

«Рэйнольд. Ты это… хотел сказать тебе… У Мелани тело новое. Понимаешь?»

Вот оно! Я теперь понял, что хотел мне сказать смутившийся Дэррил. Девственница, Мелани, девственница! Боже… Я стону от осознания этого. Мелани же принимает это за стон страсти, и уже своими маленькими пальчиками неумело пытается расстегнуть на мне джинсы. Твою мать! Кажется, она сама не в курсе своего положения.

— Мел! Мелани! — Я ловлю ее руки, отцепляя от ремня.

— Что? — Она отстраняется, озадаченно глядя на меня, и тут доходит, какой я билет вытянул. Черт! Да я счастливец! Можно, конечно, заняться любовью тут, а можно подождать и сделать ночь особенной… Хм! Ее первым мужчиной и мужем был Савов. Я теперь могу исправить это. И мой внутренний ее собственник начинает довольно смеяться. Я могу стать «обладателем» этой девушки. Моей Мелани, только моей. Воздержание может быть не такой уж плохой штукой, когда сулит более аппетитные моменты.

Я неконтролируемо начинаю улыбаться, глядя на ожидающую ответа, изумленную Мелани.

— Моя девочка… — Шепчу я довольно, осознавая, что хочу.

— Твоя. — Смутившись, произносит Мел. Она явно сбита с толку, и мне это даже нравится.

— Я думаю, тебе пора спать.

— Что?

Я закусываю губу, чтобы не расхохотаться над ее шокированным лицом.

— Мы оба устали. Был трудный день. Пора идти спать!

Я целую любимую, запуская пальцы в ее длинные, струящиеся по спине волосы. Затем начинаю поправлять одежду на себе и застегивать уже почти расстёгнутые джинсы. (Боже, как же тесно в них стало!) Мелани же, ничего не понимая, будто застывшая, стоит на коленях и наблюдает за мной.

— На, оденься. А то заболеешь. Хотя, ты у нас неуязвима… Но всё равно, оденься. — Я протягиваю ей бюстгальтер и кофточку, поднятые с пола, отмечая, какая красивая у нее грудь и как она часто дышит. Чтобы не зацикливаться и не поддаваться страстям, я отворачиваюсь и начинаю собирать посуду, слыша тишину замешательства Мелани. Ничего, ей будет полезно. Да и мне надо остыть.

Отнеся тарелки и бокалы на кухню, возвращаюсь в гостиную. Мел уже сидит одетая, съежившись на полу, от чего вызывает неконтролируемый прилив нежности и желание обнять. Она напоминает сейчас те дни, когда я был ее наставником в Саббате и не понимал, что между нами творится: девушка словно меня боится, будто пытается занять меньше места в пространстве, обиженно глядит в пол, противно щелкая ногтем в задумчивости.

— Я сначала приму душ, а ты иди спать. Не жди меня. — Я целую ее в лоб и спешу скрыться от ее оскорбленного взгляда.

Пролетев по лестнице наверх, прячусь от Мел в ванной. Иначе, я поддамся слабости, а потом буду жалеть, что не удержался. Душ приводит меня в чувство и остужает. Будто мозги вернули на место. Я, как идиот, начинаю глухо смеяться над собой и ситуацией.

Мелани стала невероятно сильной ведьмой, притом не осознает это и не контролирует себя. Моя девочка даже не понимает, что у нее новое тело! Не изменилась! Всё та же неуверенность в себе, беззащитность и нежность.

Что же делать мне с ней? Что же делать нам?

С друзьями Дэррила под прикрытием Миа хорошо жить, но не постоянно же! Согласится ли Мел уйти отсюда в Саббат? А вдруг ее обнаружат? И что тогда? Она будет пытаться свернуть шею, как крысе, любому обнаружившему ее? А если не получится? Хм! А что если Варвару попросить обучить пользоваться даром? Это было бы решением! Только одно, Варваре нельзя становиться ведьмой — Деннард выйдет на нее в ту же секунду.

Вот если бы… если бы я мог поделиться своим даром и научить Мелани обезболивать себя или наоборот — награждать своей болью врага. В бою с Савовым это спасло мне жизнь…

Савов! Его кости давно уже развеяны по ветру, а он до сих пор, как демон, возвращается из прошлого и не дает покоя. Этот негодяй смог дотронуться и истоптать своими подошвами все то, что мне дорого. Даже Мелани вынудил выйти за себя. Сколько он боли причинил Мириам и сколько Мел. Последняя вообще только и знает это состояние: люди столько не могут вынести, сколько пришлось на ее долю. Я помню крик сквозь толщу забвения, когда она звала меня, кричала, чтобы прекратили пытки. Морган с Савовым что-то сотворили, только ей известное.

Я с горькой миной на лице от последнего воспоминания закручиваю кран, и в душевой наступает тишина. Подсушив полотенцем мокрые волосы, выхожу и начинаю обтираться. В запотевшем зеркале отражаюсь размытым пятном, поэтому протираю его поверхность и смотрюсь. Да… Я немного потерял былую форму из-за отсутствия тренировок. Конечно, не все так плачевно, но пора приходить в норму. Неудивительно, что Деннард справилась со мной так быстро.

Кристен — вот еще одна проблема. Не дай бог разведает, что Мелани жива. Как же защитить мне девушку? Тяжело вздохнув, смотрю себе прямо в глаза, в которых читается тот же вопрос, что я озвучиваю:

— Что будем делать, Оденкирк?

Но решение так и не приходит. Одевшись в оставленные для нас Дэррилом вещи, выхожу. Нужно еще комнату найти, где буду спать. Просканировав помещение, я тут же чувствую мягкую энергию Мелани, и направляюсь к ней, будто иду на ведьмин зов. Открыв дверь, вижу, как она, поджав колени к груди, лежит на краю кровати и спит. Такая маленькая, хрупкая, изящная. Я подхожу к ней — дыхание ровное, черты лица спокойные, спит, не двигается. Легонько касаюсь ее щеки, поправляя за ухо шелковую прядь волос.

Ничего! Я найду способ защитить тебя, моя маленькая Древняя. Древняя… Она теперь может пользоваться даром сестры и супруга, если верить легендам. Так как с даром Варвары фокус прошел, то, если бы жив был Савов, она освоила бы и телекинез. Но вакантное место пустует… Я начинаю неконтролируемо улыбаться: а что если Мелани передать свой дар и научить им пользоваться? Ее даром не смогу пользоваться, но зато в ее арсенале пополнится. Я смогу обучить ее не чувствовать боль! Превратить этот физический аспект человека в оружие! Та, которая родилась в боли, станет ею управлять.

И тогда она станет Анна Оденкирк.

Правда, Анна по документам мертва… Проблематично будет восстанавливать личность. Хотя у Реджины остались ее бумаги на вторую личность, где она Мелани Гриффит.

А это выход! Я бы даже сказал, лучшее мое решение! Мелани Оденкирк. Мне нравится, как звучит. Это самое сильное заявление будет на нее: не Смертная Инициированного, не сестра, не возлюбленная, а жена, связанная клятвой. Моя. И ничья больше. Я самый ревнивый колдун в Саббате и сумасшедший собственник.