Химеры

— Что ты хочешь сказать этим?

— С твоим Оденкирком всё будет в порядке. Вот что он хочет сказать! — Варин голос звучит громко и со злостью. Она поднимается с кресла и подходит к нам, но не смотрит на Кевина, лишь на меня: — Радуйся. Он остался жив. И судя по раскладу, его исход самый лучший.

Я ненавижу сейчас Варю. Она камень — ни капли сочувствия, лишь жестокость и злоба. Она кидает мимолетный взгляд на Кевина, который смотрит на возлюбленную и будто не узнает.

— Ты курил? От тебя пахнет. Весь номер провонял, что тошно. Пойду на улице подышу. — Она резко разворачивается и выходит, громко хлопнув дверью. Мы в шоке смотрим ей в след. Что это было?

Кевин поднимается и хочет пойти за ней.

— Нет! Не ходи! Оставь ее.

Он недоуменно смотрит на меня, а я жму плечами:

— Она просто так переживает. Ведь ты же знаешь, ее реакция всегда другая. Боится показаться человечной!

Я инстинктивно защищаю Варю, но сама понимаю, что всё ложь. Когда сестре больно, она порой намеренно делает больно: это чувствуется в ее движениях, голосе, тоне. Она в такие моменты — вызов обществу. Сейчас она говорила, что думала. Она ранила и обижала своей правдой. И это больше всего убивало меня! Жестокость чистая и неприкрытая. И, кажется, Кевин тоже это почувствовал.

— Она изменилась. — Кевин смотрит на меня и его прорывает: — Я ее не узнаю. Она охладела ко мне, не подпускает.

— Может она специально? — Но вижу страх и обреченность в медовых глазах Ганна. — Неужели, ты думаешь, она разлюбила?

— Я не знаю… Ничего не понимаю! Всё как-то резко изменилось. Даже привычки. Бросила курить, стала апатичной, вечно злая. Раньше волновалась из-за меня, теперь даже не спрашивает, где был, с кем, иногда ловлю себя на мысли, что, может, у нее кто-то другой. Но нет. Постоянно сидит на кухне, уставится в одну точку и о чем-то думает. Я ей больше не нужен…

Мне кажется, Кевин готов расплакаться, по крайней мере, его последняя фраза сказана как-то сипло и сдавленно. Он прячет взгляд и ерошит свои волосы. Я ничего не могу сказать в утешение. Варя и вправду стала чужой. Тоже чувствую это. Я не узнаю свою сестру.

— Я не знаю, что творится с Варей. Но могу сказать одно, ее поведению всегда есть причина. Она никогда так просто ничего делает. И я не думаю, что она тебя разлюбила…

Кевин смотрит выжидающе, а в глазах мука. Так смотрят, когда мир переворачивается из-за предательства любимого. Так когда-то я смотрела, думая, что Оденкирк меня обманывал.

— Варя, однолюб, поверь. Она не может так просто отказаться от человека. Ее чувства — раз и навсегда. Ты пытался с ней поговорить?

— Да. — Голос Кевина хриплый, что невольно у самой щекочет в горле и хочется откашляться. — Она ничего не сказала, лишь язвила и насмехалась надо мной.

— Ты знаешь, что это она сегодня убила Рэя? — Я вижу, как удивление разбавляет его подавленное настроение. — Мальте приставил к ней нож и приказал убить. Не понимаю, почему она даже не попыталась защититься, будто реально была напугана! Раньше бы она в атаку пошла голыми руками, а там сдалась сразу же. Может, Морган ей что-то сделал?

Я в ужасе думаю, что могли Химеры под управлением маньяка Моргана сотворить с Варей. Неужели пытали? Угрожали? Или шантажировали? Почему она так изменилась?

— Не знаю… Может и сделали. Но она никогда не скажет.

Кевин устало трет глаза и садится на кровать.

— Мел…

— А?

— Позови ее. Скажи, чтобы шла спать.

— А ты? — Я удивленно рассматриваю номер. В принципе, мы с легкостью все трое уместимся на кровати. Будет тесно, но никто не будет в обиде.

— Я лягу на полу.

— Вот еще!

— Прекрати. Да и Варя будет против, чтобы спать рядом со мной. От меня весь номер провонял сигаретным дымом.

— Чушь! Я ничего не чувствую! Наверняка, придумала.

— Я и вправду курил, когда шел за едой…

Кевин снимает пиджак, оборачивает вокруг Варькиной кофты и ложится на эту импровизированную подушку. Я обескураженно смотрю на эту дикость. Кевин из Саббата и Кевин, который лежит на полу, словно два разных человека. Какая пропасть! Какое изменение!

— На! Возьми. Хотя бы укройся, а то еще заболеешь. — Я протягиваю ему плед, который лежал тут с нашего прихода. Ганн забирает и накрывается им. Выглядит он, как бездомный, что даже сердце сжимается от жалости. Неужели сердце Вари даже не екнет от такой картины? Разворачиваюсь и иду за сестрой. Действительно поздно. Вряд ли я усну, потому что все еще помню мертвого Рэя, да и мысли не дадут, а вот Варе не помешало бы. Может, станет мягче и спокойней, да и цвет лица у нее какой-то болезненный.

Не знаю как, но я все-таки уснула, точнее, провалилась в небытие. Возможно, это была даже кома, из которой вышла на утро. Мой организм, как и психика, были сильно измождены, поэтому я выключилась, хотя думала, что не смогу. Открыв глаза, не сразу поняла, где нахожусь: яркий солнечный свет пробивался сквозь шторы, бежевые стены номера казались теперь цветом песка. Тепло. По-летнему. Запах Вари сохранился на подушке, к нему примешивался чужой запах мотеля.

Сев, увидела сестру, снова сидящую в кресле и смотрящую в окно, будто на неизменном посту: вдруг кто умыкнет неоновую вывеску?

Кевина в комнате не было.

— Доброе утро…

Но Варя молчит, еще больше отвернувшись к окну, и тут я замечаю слезы на ее щеках. Плачет.

— Варя? Что случилось?

Она кидает мне что-то на кровать; предмет с металлическим звяканьем падает на зеленное покрывало, и я понимаю, что это ключи от нашей квартиры. Связка Кевина? Да, она самая: брелок с Микки Маусом — у него такой был. Я снова смотрю на сестру, она молчит и смотрит в окно.

Беру ключи в руки — теплые, нагретые ладонью Вари.

— Где Кевин?

— Он ушел… — Варя говорит хриплым сдавленным голосом.

— Как ушел? Он вернется? — Но сестра лишь ухмыляется. В мою душу закрадывается страх. Я словно снова слышу Кевина: «Я ей больше не нужен». — Что случилось?

— Пока ты спала, мы успели поругаться. Я психанула и ушла завтракать. А когда вернулась, его уже не было. Остались лишь ключи…

Я слушаю, забыв, что нужно дышать. Но у меня в голове не вяжется! Кевин никогда не бросил бы Варю. Или бросил бы? Вчера он был в ужасном состоянии… Как и Варя. Они оба изменились. Возможно, Кевин сдался.

— Но как он могу уйти? За нами следят! Плюс еще он подписал договор с Альфа!

Варя жмет плечами.

— Поверь, Кевин не такой простой, как ты думаешь. — Я удивленно смотрю на Варю, и она продолжает: — Однажды я попыталась сбежать от Марго, меня потом чуть с ума не свел ее зов. Так вот, знаешь, кто мне помог? Кевин. Он знал заклинание, при котором глушится зов Главного. Я думаю, что Кевин знает много всяких фишек, с помощью которых, он может обойти договор…

— А как же охранники у двери?

Варя хмыкает.

— Одного я утащила собой, когда завтракать пошла. Второй исчез. Первый, как пришел, сразу же связался с Альфа. А потом мне сказали, что Ганн сбежал.

Я удивленно смотрю на дверь. Да ладно! Бред какой-то.

— И ты поверила?

Варя поворачивается, и я вижу по ее глазам — поверила.

— Аня, мы с ним не раз говорили о том, как выйти из-под контроля Химер. Из нас троих, ему проще всех было. И я думаю, что ему просто все надоело. Не удивлена…

Я не выдерживаю и взрываюсь на сестру, выплёскивая свой гнев и обиду за Кевина в ядовитые слова:

— Ты бы еще больше его отталкивала! Я видела, как ты с ним обращалась! Он бедный, не знал, что думать, считал, что у тебя кто-то появился, что ты его разлюбила! А ведь он тебя любил! Слышишь? Любил! Он ради тебя готов был на всё!

Замолкаю, внезапно почувствовав, как Варина магия начала гудеть в комнате. Сестра встает из кресла и яростно кричит на меня, сжав руки в кулаки:

— Тогда скатертью ему дорога! Если ему так проще, тогда пускай катится! Жила без него, проживу и дальше. Мне никто не нужен!

Снопы искр начинают с треском вылетать из розеток, а свет в номере то вспыхивает, то гаснет.