Демон на Явони

Одна из них подошла к другу Неонилы, взяла его и повела к большому плоскому камню. Наклонила его над ним, засучила рукава на обеих руках, и велела их держать двум другим самым крепким. Эти двое очень резким движением каменными ножами сделали небольшие надрезы и оросили камень кровью юноши, после чего его, потерявшего силы, унесли внутрь пещеры. К этому времени девушка плохо понимала суть происходящего и отдавшись на все, что от нее требовали.

Жрицы-богатыри быстро освободили ее от одежды, положили на окровавленный камень, и привязали руки и ноги к толстым медным кольцам. Дальше она вспоминала всполохами: обнаженные женщины и мужчины терлись своими телами о нее, слышались какие-то гимны, ее чем-то поили, была оргия, как и в первый раз, несколько человек лежало и на ней, и под ней, временами она чувствовала их в себе, но больно не было, тело покрылось, чем-то липким, что собрали в чашу, в том числе и кровью, с чем-то смешали и каждый сделал по глотку из этой чаши, остатки влили в нее.

Дальше рассудок помутился, и она пришла в себя уже около дома, сидящей на скамье, вместе со своим другом, живым и здоровым. Распереживавшись, девушка долго расспрашивала его о случившемся, но в ответ он только смеялся и показал совершенно целые, без шрамов и царапин руки.

Через несколько месяцев, родителей перевели в другое место службы, а дочку отправили в столицу, где она так и не нашла покоя. Поступив в институт, она углубилась в изучение всевозможных течений и культов этой страны, и неожиданно увидела такую же, как и у нее наколочку, сделанную во время последней оргии – голову мифического чудища. Такие имели все посвященные жрицы культа Диониса, причем все, что от них требовалось время от времени отдавать свое тело на потребу этому языческому божку. В истории, даже в Ветхом Завете эти жрицы упоминались еще, как жрицы, занимающиеся храмовой проституцией, которых на время служения охватывало не утихающая страсть похоти. С утра до вечера они могли заниматься сексом с одним или несколькими мужчинами, но не теряли ни сил, ни желания. Что бы развратить избранный Богом народ, хватило усилий всего лишь нескольких десятков таких «профессионалов», мастерство и умения которых перенимали и другие жены «детей человеческих».

В наше цивилизованное время подобное воспринялось со смехом. Она рассказала подругам, те растрезвонили, сначала по курсу, затем по университету, тем и кончилось. На самом деле изначально Неонила была весьма скромной девушкой, не падкой даже на ухаживания, но несколько раз в год, ею овладевало нестерпимое желание, которое она не могла удовлетворить за один раз. Первый год она пыталась сдерживаться, старалась обходиться сама, принимала какие-то медикаменты, обращалась к врачам, которые только разводили руки, но ни разу даже не задумалась прийти в храм, где ей постарались бы помочь.

На второй год, уже зная, что ее ждет, она обратилась к молодому человеку, считавшемуся ей другом еще с детского возраста. Он не смог уловить суть просьбы с первого раза, а, поняв, чего от него просят, выругался и исчез с требованием больше с ним не общаться. Волна жгучего желание приближалась, охватывая полностью, предупреждая о неизбежном, и уже в отчаянии, она побежала в порт, как ей казалось, могущий ей помочь.

Невероятно, но от нее шарахались и моряки, и грузчики, даже бомжи, отходили, крестясь. «Спасение» она нашла в одной из подворотен на окраине города, куда ее привез перепуганный, чуть было не изнасилованный, таксист. Здесь собирался весь сброд, ничего не боявшийся, но желавший развлечений…

Так случалось четырежды в год, пока она не нашла группу людей, можно сказать – по интересам, развлекавшихся тем, что менялись подружками и женами, наблюдая, как за ними со стороны. Девушка быстро приобрела желающих попользоваться ее телом, впоследствии, уже в определенные дни, назначая свидания, через час-полтора десятку крепких мужчин. Кроме этого секса в ее жизни больше не было, пока не появился муж.

Первый такой день вверг его в дикое отчаяние, он не смог выдержать марафона, и, оставив его обессиленным на кровати, супруга исчезла, появившись вся измотанная, грязная, избитая, и как ему показалось, изнасилованная, совершенно ничего не объясняя…

Потом было второе, третье повторение подобного, на все вопросы она отвечала: «Люби меня такой, какая я есть!» – что сделать он никак не мог и в конце концов запил, но быстро взяв себя в руки, начал искать пути решения проблемы, коих не нашел, поскольку о храме так же, как она не подумал. Он не смог понять и тем более принять того, что был не в состоянии осознать. Настал день, когда он познакомился со вполне нормальной женщиной. Что было дальше, мы уже помним…

Тем временем бес наслаждался больше не этим безудержными днями, а страхом и ужасом их ожидания, готовую отдать все, что угодно, лишь бы они больше не повторялись, что давало ему чувствовать свою жертву крепко в своих руках. Некоторое облегчение пришло с беременностью. Обоим показалось, что облегчение пришло навсегда, и на этом фоне жена рассказала мужу о причине таких последствий. Того ввергло в шок настолько, что он не смог больше себя пересилить и отказался делить с ней постель. Поскольку бизнес обоих приносил хороший доход, они были независимы друг от друга с материальной стороны, и после родов супруг, предпочел подать на развод, уйдя к другой женщине.

Именно такое отношение к себе породило в ней желание отомстить. Не придумав ничего лучшего, вместо того, что бы посетить храм, Неонила, отправилась на капище в Грецию и принесла клятву Вакху, мучающему ее, что если он поможет осуществиться ее желанию, то может пользоваться ее телом, хоть каждый день. Кого человек призывает, тот к нему и приходит.

Воинствующий дух злобы, всегда скрывавшийся под именем языческого бога, хотел взять не больше, не меньше, но все. Душа и так принадлежала уже ему, но он не мог никак подобраться к сыну. Незадолго до описываемого в этой главе, он погубил душу мужа приведя того к самоубийству, и успел «вовремя», иначе он покинул бы этот мир мучеником, хоть и не за веру, но принимавший скорби и тяжкие испытания со смирением.

Наигравшись, теперь он обратился во всем своем извращенном величии к погублению Романа, возвращающегося домой, совершенно ни о чем не подозревавшим. Сегодня, как раз был тот самый день, когда дьявол должен был всадить в плоть матери жало неиссякаемой страсти на целые сутки. Он дал ей понять, если она соблазнит свое чадо, то сын всегда сможет удовлетворять в ней этот огонь и ей больше не придется обращаться ни к кому другому. Но если, хотя бы раз он откажет ей, она лишится не только подвижности, но и речи, эмоций, чувств.

Это показалось выгодным – зависеть только от одного человека, а в свои силы она верила и знала свои возможности, поэтому к вечеру подготовила целый праздник, начинавшийся с представления вначале которого, мальчик должен был вкусить дурманящего средства, привезенного с капища из Греции в ту самую поездку, для одурманивая мужчин, у которых одновременно повышалась в разы и потения.

Не станем останавливаться на этой семейной оргии, и так достаточно, отметим только, что отвар был выпит без всяких подозрений, а дальше весь вечер и всю ночь, не прекращаясь разгоралась страсть между матерью и сыном.

Так было так или приблизительно так, и, конечно, не столько продолжительно происходило ежедневно в течение более двадцати лет, пока не настал день, когда уже зрелый мужчина не отказал своей возлюбленной.

Дело в том, что грех, возрастающий в страсть, лишает человека возможности ощущать чувство меры, как во всем и всегда, собирая несколько страстей в порок, овладевающий несчастным настолько, что он не может отделаться от навязчивой идеи, заставляющей думать только об удовлетворении, выдумывая все новые и новые методы получения наслаждения, постепенно приближая к моменту, когда уже откровенная боль и гадость приносят совсем немного удовольствия, что уже не приятно, но надуманно.

Очень быстро в оргиях матери и сына, начали элементы мазохизма и садизма, появляются женщины и мужчины, последние всегда для родительницы, потом дети, но именно в тот день, когда уже взрослый Роман отказался подчиниться, мать захотела, причем очень настойчиво, чтобы сын переспал с мужчиной. Это и стало крайним состоянием, когда уже Роман Викторович, и так с большим недовольством относившийся к другим мужчинам в их спальни, вспылил и выбежал из дома в самом начале оргии. Не прошло и пяти минут, как мать разбил тяжелейший инсульт с последующим отключением всех функций и чувств.