Страница 5 из 8
«Ехал бес в Ростов, да испугался крестов»
Во все века Ростов Великий именовался городом монастырей и храмов. В народе говорили: «Ехал бес в Ростов, да испугался крестов». Главной святыней Ростова с древних времен по праву считался Успенский собор, в котором служили, а после обретали последнее упокоение все здешние архиереи. Одним из первых в этом ряду значится святитель Леонтий. В Житии святителя Леонтия сказано, что в день обретения его мощей, а случилось это в 1164 году, Великий князь Андрей Боголюбский воскликнул: «Хвалит бо римьская земля Петра и Павла, гречьская земля Константина царя, киевская земля Володимира князя, ростовская ж земля вся тебе великыи святителю Леонтие ублажает, сотворившего дело равно апостолом!»
Другой святой преемник Леонтия на епископской кафедре святитель Исайя, постриженик Киево-Печерского монастыря, продолжил просвещение жителей Ростовского края, обходя грады и веси с горячей проповедью Святого Евангелия. Немало разрушил он капищ идольских, немало привел ко Христу предков наших. Нетленные мощи святителя Исайи[12] обрели вместе с мощами святителя Леонтия в 1164 году.
Среди тех, кто возвеличил древний Ростов, нельзя не вспомнить святителя Игнатия, скончавшегося в 1288 году, чья праведность жизни засвидетельствована многими чудесами во время погребения. Святитель Игнатий был назначен на кафедру из архимандритов Ростовского Богоявленского монастыря. Не раз ему приходилось ездить в Орду, чтобы заступиться за родную паству или мирить враждовавших князей. Благодаря его увещеваниям остыли распри между ростовскими князьями Димитрием и Константином Борисовичами.
Святой благоверный ростовский князь Василий Константинович, ласково называемый в народе Василько, возглавивший ростовскую дружину в битве с татарами на реке Сить в марте 1238 года, так же погребен в Успенском соборе. В том сражении сыроядцы разгромили русских, а раненого князя Василия взяли в плен. Думали кочевники, что храбрый князь будет теперь воевать вместе с ними, грабя и уничтожая русские города. Но князь отверг их гнусное предложение и принял мученическую кончину. Князя вскоре в лике святых прославила Русская Церковь, а для народа он стал национальным героем.
А какими дивными монастырями украшена древняя Ростовская земля! Богоявленский Авраамиев, основанный преподобным Авраамием на месте языческого капища… Как и большинство обителей Ростова, Авраамиев монастырь поднялся к небу на берегу озера Неро[13]. Здесь преподобный Авраамий сокрушил идола Велеса жезлом, увенчанным крестом. Тот священный жезл вручил Авраамию сам апостол Иоанн Богослов, явившийся старцу возле Ростова.
Неподалеку от Богоявленской обители утвердился вскоре Петровский монастырь, основанный Петром, царевичем Ордынским. «Царевичем Ордынским? – переспросит читатель. – Да разве это возможно?» Однажды Ростовский епископ Кирилл, находясь в Сарае, святыми молитвами исцелил наследника ордынского хана. Свидетелем этого чуда оказался племянник правителя, который настолько был потрясен увиденным, что тайно вслед за святителем покинул Орду и упросил епископа крестить его. Во сне новокрещенному царевичу явились апостолы Петр и Павел, повелевшие построить на месте видения монастырь. На исходе жизни царевич Петр постригся в монахи в родной обители, где и преставился.
Стражем западной границы города стал Спасо-Преображенский монастырь, основанный в середине XIII века ростовской княгиней Марией, вдовой благоверного князя Василька. Княгиня Мария была дочерью князя-мученика Михаила Черниговского, убиенного в Золотой Орде и родной сестрой преподобной Евфросинии Суздальской…
Кому в те времена на Руси не был известен монастырь святителя Григория Богослова! Вырос монастырь неподалеку от княжеского двора и Архиерейского дома. В то время ростовская обитель, возвышавшаяся посередине города и отделенная от мира высокими белокаменными стенами, была, пожалуй, самым известным и почитаемым просветительским центром на Руси. Здесь хранилась огромная библиотека из книг на церковно-славянском и греческом языках. Сколько ученых иноков вышло из стен Григорьевского затвора, сколько семян веры разнесли они по многострадальной русской земле!
Ростовская земля дышала святостью и великой историей. Старинные книги в монастырской библиотеке, иконы, творимые в святой обители, прохладные камни, уложенные в крепостную стену и белокаменную звонницу, могли рассказать о многом. Стоило только прислушаться.
Верстах в четырех от славного Ростова, в небольшом селении Варницы, окруженном со всех сторон духмяными зелеными лугами, находилось поместье знатных и благочестивых бояр Кирилла и Марии. Здесь, на бескрайнем вольном просторе, подальше от суетной жизни при княжеском дворе, жило праведное семейство. Впрочем, Кирилл, состоя на службе у ростовских князей – сначала у Константина II Борисовича, а потом у Константина III Васильевича[14], будучи им самым близким и надежным спомощником, не раз на долгие месяцы оставлял родную землю, отправляясь с князьями в Золотую Орду. И всякий раз, хранимый Богом, счастливо возвращался домой, где его ожидала верная Мария.
Троице-Сергиев Варницкий монастырь
Праведность Кирилла и Марии была известна не одному Богу, но и каждому жителю здешних мест. Любили они службу церковную, помогали, чем могли бедным, были добры и гостеприимны к странникам.
За благочестивую жизнь Господь наградил праведных родителей тремя сыновьями. Первенца нарекли Стефаном, третьего сына – Петром.
А 3 мая 1314 года Мария разрешилась младенцем, ставшим, спустя десятилетия, одним из любимых святых на Руси. Младенца нарекли Варфоломеем в честь святого Апостола Господня.
Счастливы родители, имена которых вечно прославляются в их детях!
Преподобные Кирилл и Мария, родители св. Сергия Радонежского
Тайна рождения
Господь некоторых избранников Своих отмечает особыми знаками. Иногда до их рождения. Святой и великий пророк Иоанн Креститель, еще будучи в утробе матери, в тот день и час, когда Пресвятая Дева вошла в дом праведных Елизаветы и Захарии, «взыграл радостно во чреве».
Отметил Бог высшим знаком и рождение у Кирилла и Марии святого младенца. В один воскресный день Мария зашла в церковь и смиренно встала в притворе. Началась литургия. В храме уже Трисвятую песнь пропели. И вдруг, перед самым чтением Евангелия, среди общей тишины младенец громко вскрикнул в материнском чреве.
Началась Херувимская. Младенец вскрикнул в другой раз, да так громко, что голос его услыхали во всей церкви.
А как только пропели «Отче наш» и отец Михаил возгласил: «Вонмем! Святая святым!» – в третий раз церковь огласилась криком. Смущенная Мария едва не упала от страха.
Преподобный Епифаний Премудрый сопровождает свое повествование об этом необыкновенном случае в храме следующим размышлением: «Достойно удивления, что младенец, будучи во чреве матери, не вскрикнул где-либо вне церкви, в уединенном месте, где никого не было, но именно при народе, как бы для того, чтобы многие его услышали и сделались достоверными свидетелями сего обстоятельства. Замечательно еще и то, что прокричал он не как-нибудь тихо, но на всю церковь, как бы давая понять, что по всей земле распространится слава о нем»[15].
Проницательный иерей Михаил после службы успокоил Марию.
– Крепким молитвенником будет чадо твое. Не дома, ни на пиру прокричал младенец, а в храме, где святыни Господни совершаются. А что крикнул он трижды, так это великий знак – будет сын твой некогда служителем Святой Троицы и многих приведет к познанию Бога.
12
Глава святителя Исайи Ростовского хранится в Серапионовой палатке Троице-Сергиевой Лавры.
13
Летописи озеро называют Ростовским, а название «Неро» происходит из языка угро-финского племени меря, жившего на Ростовской земле в VII–XI веках.
14
Константин II Борисович был князем Ростовским с 1294 по 1309 г., ему наследовал его сын Василий Константинович, скончавшийся до 1328 г., так как Воскресенская летопись (ПСРЛ. Т. 7. С. 201) под этим годом называет ростовским князем уже сына князя Василия Константиновича, Константина III Васильевича (†1365). Таким образом, отец преподобного Сергия служил трем ростовским князьям.
15
Житие и подвиги преподобного и богоносного отца нашего Сергия игумена Радонежского и всея Руси чудотворца. Составит. иеромонах Никон (Рождественский). Свято-Троицкая Лавра, 2003. С.12.