Страница 19 из 27
Первая мировая война как результат дехристианизации Европы
Еще сказал евреям славный Господь наш: как вы можете веровать в Евангелие, если принимаете славу друг от друга, а славы, которая едино от Бога, не ищете? Очень подходит к еретическим богословам… Каковы последствия такого еретического преклонения перед миром? Опустошительные, с точки зрения Евангелия. Опустошительные для жизни еретических народов, как индивидуальной, так и социальной. Опустошительные для веры, для культуры, экономики, политики, морали и для брака – для всего. Ведь наше отношение ко Христу, Вестнику Радости, определяет математически точно все другие отношения в этом мире.
Святитель констатирует, что никаких признаков того, что война в Европе носит религиозный, межконфессиональный характер, нет: «Сегодня почти все вероисповедания участвуют в политике той или другой из воюющих сторон. Отрадно, что вся англиканская и почти вся православная церковь находятся на стороне Антанты… нельзя сказать, что этой война протестантов с католиками, либо епископалов с пресвитерианами, либо даже христиан с магометанами (ведь по обе стороны фронта есть и христиане, и мусульмане). Нет, этого мы не смеем утверждать, ибо не война это одной Церкви или религии против другой, а война патриотизма против патриотизма, патриотизма против империализма и империализма против империализма… Ни одна Церковь не воспротивилась позиции своего правительства. Церкви попросту согласились с позицией своих правительств. Судя по всему, у них и нет собственной точки зрения на сию мировую войну. Словно она вспыхнула впервые и внезапно, как нечто новое в истории». А ведь подобные войны были уже на европейском континенте. Взять те же наполеоновские войны или франко-прусскую войну 1870–1871 года. У церковных иерархов не оказалось своей точки зрения на мировую войну, поскольку они привыкли придерживаться комфортной для них позиции: «Церковь всегда вне политики».
Будущий святитель делает еще более жесткий вывод: европейская церковь оказывается вне христианства: «Как смотрит Церковь на текущую войну? Ведь только Церкви известна ее загадка. Нынешняя война – плод дехристианизации Европы и дехристианизации европейской церкви (курсив мой. – В. К.). Церковь лишь осознает этот сговор и покорно безмолвствует. Нет у нее дерзновения кого-то обвинять, нет и мужества возложить вину на себя».
Дух Христов уходит из Европы – констатирует святитель. Истинная христианская ревность подменяется мелочными церковными спорами о церковных ритуалах. «Современная Церковь, – отмечает святитель, – нарочито осмотрительна, когда речь идет об органах ее внешнего устройства, но она совсем не следит за своим духом». По мнению Николая Сербского, это очень напоминает фарисейство, которое Спаситель обличал в течение всего времени Своего земного служения40. Этот дух фарисейства обличали и апостолы. Николай Сербский говорит: «Если святой апостол Павел появился среди нас, то высмеял бы наши мелочные споры и несогласия относительно церковного устройства и внешнего выражения христианства. Он спросил бы нас: “Что случилось с тем христианским духом, который я проповедал? Где дух, отвергший узкий еврейский национализм и римский империализм? Присутствует ли еще дух христианской любви, потрясавший весь мир и осуществивший величайшую революцию в истории?” Я думаю, что у него вдоволь было бы оснований адресовать каждой Церкви и каждому из нас следующие слова: если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его [тот не Христов]. Мы должны вернуться к единственному источнику христианской силы и величия – к духу Христову…»
Дух Христов испаряется в Европе, поскольку правда каждодневно смешивается с кривдой, свет – с тьмой, христианство – с язычеством. В бочку с некогда прекрасным вином христианства влили разные помои, и образовалась отвратительная смесь, которую по-прежнему выдают за хорошее вино. Если бы первые апостолы были склонны к такому смешению, то их приняли бы за своих и их не преследовали бы ни римские власти, ни иудейские начальники: «Ареопаг с Акрополем не изумлялись бы так сильно, если бы святой апостол Павел проповедовал бы им такое модернизированное европейское христианство, – христианство со сложной и странной примесью разнородных духов, для которого характерны сделки с небом и с адом, с государством, с плутократией, с национализмом, с империализмом, с войной и дипломатией, со светской философией и наукой, с безбожными парламентами, с региональным шовинизмом, с бюрократией и т.д. и т.п.».
В связи с этим на память приходят слова апостола Павла: Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместность храма Божия с идолами? (2 Кор. 6, 15–16)41.
Первая мировая война высветила многие несуразности политики автоматического следования церкви данной страны ее светским властям.
Во-первых, церкви противоборствующих стороны возносят молитвы о победе к одному и тому же Богу. Николай Сербский говорит: «Так получилось, что церкви в Австрии и Сербии молились одному и тому же Богу, но одна против другой… Церковь в Германии противостояла церкви в России… церкви Германии и России молились одному и тому же Богу о погибели друг друга. Церкви России, Франции, Англии, Бельгии и Италии вполне признавали справедливость решений своих правительств в части ведения войны этими странами против других стран». В последнем случае вроде бы речь идет о церквях стран, находящихся в одном военном лагере (исключение составляла Италия, которая пыталась лавировать между двумя лагерями), но у упомянутых стран церкви не проявляли единства, их молитвенные обращения к Богу напоминали какофонию: «Так, в прошедшие три года Небесному Отцу были воссылаемы самые противоречивые молитвы…»
Во-вторых, если предположить, что позиция церквей (по вопросам войны и вообще политическим вопросам) воспроизводит позицию светских властей по той причине, что последняя является истинно христианской, тогда возникает весьма интересная ситуация: на свет рождается большое количество христианских «истин», которые отрицают друг друга. Святитель рассуждает на эту тему: «Следовательно, если немецкая политика верна, то права и германская церковь. И, наоборот, если российская политика справедлива, то и Русская Церковь права, а церковь германская заблуждается. Точно так же если сербский патриотизм, диктующий сербскую политику, оправдан, то справедливо и решение Сербской Церкви; а если оправдан австро-германский империализм, то и австро-германские церкви правы, а Церковь в Сербии ошибается. Естественно, эту логику можно прилагать и к остальным воюющим государствам и церквам».
Итак, теплохладность Церкви стала причиной того, что Европу удалось втянуть в Первую мировую войну, которую совершенно справедливо называли «империалистической», и того, что эта мировая бойня растянулась почти на четыре с половиной года. Число жертв этой бойни астрономическое: погибших на полях сражений – более 10 миллионов, раненых – 18 миллионов, потери среди гражданского населения – почти 11,5 миллиона человек42. Будь Церковь не в состоянии каменного века, а в состоянии железного или золотого века, до мировой бойни дело не дошло бы. Истинные, горящие верой христиане и церковные иерархи ценой своих жизней сумели бы остановить распространение духа воинствующего «патриотизма» (читай: национализма) и «империализма». Но, увы, таких горящих верой, живых христиан на европейском «кладбище» уже почти не было.
Позицию неприятия ложного патриотизма занимали и некоторые трезвые представители Русской Православной Церкви. Но все это было до 1 августа 1914 года. После этого РПЦ уже пришлось полностью и безусловно поддержать лозунг правительства «Война до победного конца». Кстати, в годы войны большевики, справедливо определившие ее как «империалистическую», провозгласили лозунг поражения своего правительства в войне, то есть лозунг, прямо противоположный «патриотизму» и «империализму». У нашей Церкви, которая отчасти уже была заражена идеями революции, хватило благоразумия не поддаться на такие призывы.
39
Любостыньский стослов. Соборность Православной веры и Церкви (http://www.srpska.ru/article.php?nid=20560).
40
См.: В. Катасонов. Ветхозаветные книжники и философствующая интеллигенция // Катасонов В. Философия и христианство. М.: Институт русской цивилизации, 2017. С. 389–418.
41
Упоминаемый апостолом Велиар (Белиал, Велиал, Агриэль) – библейское антропоморфное демоническое существо. Имя Велиара происходит от ивр. בליעל (велийяар) – «бесполезный». Выступает в роли обольстителя человека, провоцирующего его на преступление. Этот демон свиреп и лицемерен, но обычно является в прекрасном облике. Древние иудеи отводили Велиару второе место после Люцифера в иерархии злых духов.
42
Людские потери стран-участниц Первой мировой войны // Интернет. Режим доступа: http://vimpel-v.com/war/first-war/1039-lyudskie-poteri-stran-uchastnic-pervoy-mirovoy-voyny.html