Потерявший веру (ЛП)

Мой монстр ревёт в согласии, обожая, когда зверь Грима под контролем.

— Нет, — гаркает Коул. — Никакого огня, не когда там внутри, скорей всего, есть невинные.

Грим пародирует его, двигая своим ртом как марионетка, повторяя слова Коула, и некоторые хихикают.

Коул впивается взглядом в нашего травмированного брата, нет ни грамма юмора в выражении его лица или тоне голоса, когда он предупреждает его и всех остальных:

— За каждого покалеченного невинного или неосторожно убитого, я заберу кусочек вашей плоти. Понятно?

Никто не сомневается в его словах и каждый, кроме меня и Грима, кивает в знак принятия. Грим лишь улыбается, в то время как я смотрю на всё с выражением скуки на моём лице.

— План «Б», — объявляю я, нуждаясь закончить это дерьмо. — Каждая команда занимает своё первоначальное местоположение по сторонам света и входит в главное здание общим фронтом.

Звук одобрения прокатывается грохотом по собравшимся мужчинам, и мы все начинаем наступление, но замираем от статического треска и шипения очень похожего на гул усилителя.

— Добро пожаловать в «Королевство», друзья, — начинает голос с сильным русским акцентом, привлекая внимание остановившихся мужчин, прикрывающих друг друга с поднятым оружием. — Мы бы хотели поблагодарить Вас за то, что Вы посетили нас сегодня, и чтобы сделать это, мы отправили Вам приветственный комитет, состоящий из шестидесяти мужчин, которые в настоящий момент уже окружили Вас.

— Бл*дь, херня, — выплёвывает Грим. — Нет никаких шестидесяти мужчин вне этих стен, мы бы не пропустили их.

Глаза всех поворачиваются, чтобы осмотреть периметр стен.

— Вы можете попытаться сражаться с нами, но я расскажу Вам один секрет: у нас тяжелое вооружение и мы превосходим Вас численностью три к одному. Или… — голос, исходящий из микрофона, выдерживает драматическую паузу перед тем как продолжить. — Вы можете позволить нам пригласить Вас в наш дом. Дверь открыта, пожалуйста, заходите.

Я обмениваюсь взглядом с Коулом и Гримом, даже Чисхолм отворачивается от нас, чтобы, нахмурившись, посмотреть на входные двери, прежде чем его глаза снова обводят периметр.

— Что думаете? — спрашиваю я трех людей прямо передо мной, их команды за их спинами. — Верите, что у них там есть шестьдесят людей? — я киваю подбородком, указывая на край базы.

— Мы можем убрать шестьдесят, — заявляет Грим с его любимым ножом в одной руке и пистолетом в другой. — Мы убирали больших меньшим составом.

Чисхолм смотрит на Коула, затем на меня, а потом на всех остальных:

— Я бы хотел проверить периметр, прежде чем поверить какому-то русскому-мяснику.

Коул кивает своей правой руке.

— Согласен. Возьми свою команду и охвати северную часть. Доложи по защищенной линии.

Чисхолму не нужно повторять дважды, он и его люди вскоре исчезают из поля нашего зрения.

— Чувствую недоверие, — продолжает голос, который должно быть принадлежит Саше. — Хотите лицезреть нашу силу?

Мощный взрыв раздаётся в северной части, куда Чисхолм и его люди отправились секунду назад. Стремительный орудийный огонь раздаётся со всех сторон, и наши команды рассеиваются, чтобы найти укрытие.

— Чисхолм, давай, — требует голос Коула в наших наушниках. — Чисхолм, ответь.

Но в ответ только мёртвая тишина.

Я вижу, что Коул и его команда находится у ближайшего входа в главное здание, но вот куда направились Грим и его команда — никто не знает. Я не могу определять их место положение из моего ограниченного поля зрения на эту область, я и мои люди оказались в самом сомнительном положении из всех. Когда начался орудийный огонь, мы помчались, чтобы укрыться позади по-прежнему горящего автомобиля, который Грим направил через главные ворота во время нашего первоначального нападения.

Оно даёт нам лишь достаточное прикрытие спереди, оставляя наши тылы открытыми для любого, кто может появится из-за этих стен или скрывается во множестве маленьких зданий, похожих на навесы для хранения.

Как только орудийный огонь стихает, эхо тишины жалит мои уши. Я обвожу взглядом внутренние стены базы и меня озаряет. Ни одна пуля не была нацелена на нас. Те выстрелы были в воздух — в качестве предупреждения.

— Впечатляет, да? — надсмехается металлический голос из спикера. — Вы скоро поймёте, что я не разбрасываюсь пустыми угрозами. Это был Ваш последний шанс поверить мне. Входите в здание или мои люди не просто перебьют всех Вас, но также вырежут всех, кого Вы прибыли сюда спасти.

Разъяренный пристальный взгляд Коула сталкивается с моим, сообщение в его голубых глазах — предельно ясно: этот дерзкий ублюдок должен умереть. Его взгляд перемещается к передней двери, а потом обратно ко мне, его намеренья очевидны.

Из того, как делает эти объявления Фёдоров, следует, что он наблюдает за каждым нашим ходом, должно быть он внутри, так что в независимости от того, где мы спрячемся, мы не будем в безопасности.

Рука поднимается — три пальца указывают в воздух, Коул медленно использует их, чтобы вести обратный отсчёт. На жест «вперёд» — его и моя команда начинают двигаться к большой роллетной двери. Один из людей моего брата скользит по полу, прихватывая нижнюю часть основания металлической двери и чертовски сильным толчком… скорей всего, потому что он ожидал сопротивления… поднимает дверь, которая продолжает скручиваться почти полностью до верха.

«Не заперта, как и говорил нам голос из микрофона».

Сразу после того, как показалось внутреннее помещение, больше похожее на пещеру, наши люди проскальзывают в открывшуюся тьму. Я останавливаю Коула, положив руку на плечо.

— Мы отправляемся в западню.

— Если нам об этом уже известно — это не западня, — отвечает мой брат.

— Есть новости от Чисхолма? — нерешительно спрашиваю я.

Коул качает своей головой.

— От Грима?

Ещё один отрицательный кивок.

С одним последним брошенным взглядом за наши спины, мы следуем за нашими людьми во мрак. Свет снаружи едва проникает на несколько метров в обширное пространство перед нами.

Высохшие масляные пятна покрывают пол. Несколько металлических подъемников для машин стоят на некотором расстоянии с одной стороны.

— Это место выглядит брошенным, — произносит кто-то из членов команды.

Я тянусь к тёмному пятну на полу, и кончики моих пальцев становятся скользкими.

— Это свежее, — произношу я, растирая отработанное масло между моими кончиками пальцев. — Место не так давно пустует.

Три стальные двери как те, что мы обнаруживали в тюрьмах, выстроились в линию по задней стене практически через равные интервалы. Коул подаёт ещё один сигнал, и тот же человек, кто открыл входную дверь, трогает ручку первой двери — заперто. Ещё один кивок от Коула, и человек перемещается к двери номер два — заперто.

— Если это гараж, где все транспортные средства? — никому конкретно задаёт вопрос один из мужчин.

— Что за третьей дверью? — бормочет голос моего брата.

— Ладно, это не поездка на Сейшелы или в страну мягких игрушек, — сухо бормочу я.

Он игнорирует мои слова и объявляет:

— Если эта не откроется, мы снесём замки на всех трёх, — его план имеет смысл. Войти внутрь всегда было нашим приоритетом.

— Разве ты не думаешь, что это забавно, когда он больше не даёт нам советов через трансляционную систему? — задаю я вопрос. — Он так наслаждался звуком собственного голоса, и вот теперь оставил нас самих разбираться?

— Он пасёт нас, — отвечает он перед тем как кивает своему парню. — Мы идёт только туда, куда он хочет, — его глаза находят мои, и его взгляд сообщает мне, что мы пойдём туда, куда, бл*дь, попросят.

Высокий темноволосый мужчина дёргает за ручку третьей двери, но не открывает. С моего место положения видно, что он даже не пытается открыть её, но привлекает излишнее внимание к своим попыткам.

— Заперто, сэр, — зовёт он Коула, тот кивает ему.

«Позволю себе предположить — это не так».