Страница 42 из 42
И по-прежнему не двигаюсь.
— Я вернусь, чтобы забрать мой ремень, — произносит он, когда нога наступает на первую ступеньку, и я нахожу немного энергии повернуть мою голову, чтобы посмотреть на него.
Выражение его лица успокаивает.
Его решение уехать закладывает борозду забот между его бровями.
— Иди к ней, — говорю ему я, предлагая это. Поскольку он только что подарил мне гораздо больше. Он сказал, что вернётся, и этого пока достаточно для меня, даже если этого слишком мало для моего монстра. — Иди к ней и пообещай обеспечить ей безопасность. Это всё, что хотят дети. Быть счастливыми, любимыми и в безопасности.
Он замирает, подбирая слова.
— Ты можешь однажды в будущем встретиться с ней, если пожелаешь. С Алисой, я имею в виду.
«Я бы с радостью». Понимание этого настоящий сюрприз для меня.
— Нет, — вместо этого произношу я. — Мой мир состоит из одних монстров. Это не место для маленькой девочки.
Он кивает головой, его челюсть напрягается, когда он спрашивает:
— А как насчёт её отца?
И тогда я улыбаюсь. Это — улыбка охотника.
— Её отец — и мужчина, и монстр. Его мир — мой. И если он не вернётся, я буду охотится на него, и я найду его.
Его улыбка соответствует моей.
— Он с нетерпением ожидает преследования.
И тогда он уходит.
И я остаюсь один.
Но это ненадолго.
Поскольку охотник и хищник пришли к соглашению.
Тьма может выжить в отсутствии света — просто нужно верить. Поскольку свет всегда возвращается. В конце концов, ты не получишь одно без другого.
Эпилог
Где-то в Европе
Она потягивает свой кофе, мужчина за соседним столиком старается незаметно поглядывать не неё.
Это всё платье.
Оно кричит, чтобы все на него посмотрели, жаждали и желали.
Красное — как кровь. Как то яблоко, предложенное Белоснежке. Как цвет знака стоп. Предупреждение. Соблазнительное приглашение.
Она улыбается.
Скромно, и это противоречит правде о ней.
Он возвращает улыбку. Только его улыбка честная, открытая и наполнена всем тем, чего нет в её.
Мужчина кричит о богатстве: с его дорогими часами и сшитым на заказ костюме.
Он идеальная мишень.
Она могла бы съесть его живьём.
— Могу я предложить Вам еще? — спрашивает он, когда встаёт и приближается к ней. — Или возможно, мы бы могли отправиться в маленький винный бар вниз по дороге. Перекусим чего-нибудь?
А он милый.
— Я не хожу никуда с незнакомцами, — скромно отвечает она, противореча своему новому кричащему платью, так любовно ласкающее её изгибы.
Он протягивает руку:
— Трэвис, Трэвис Корт. А Вы?
«Попался».
Она скользит своей рукой в его, её большой палец, лаская, надавливает на пульс на его запястье.
— Лили. Вы можете называть меня Лили.
Конец