Каштаны цветут дважды

И уже не горели — несмело, неброско, — снежно-белые соцветья.

Южный ветер погасил последние свечи каштанов.

Конец второй части

========== Часть 3. Голд: Возвращение. Глава 41 ==========

— Согласитесь, Голд, это разумное предложение. Как вы справедливо замечали не раз: враждовать нам ни к чему.

— Рад, что вы со мной наконец согласились.

— Перейдем к делу. Мне нужен Сторибрук и венские бумаги, и я гарантирую, что вы получите то, что нужно вам. На мой взгляд, это хорошая сделка, Голд.

— Вполне.

Странный наш мир,

И нам так странно здесь порой.

С. Коллинз.

Неделей ранее

— Чтоб меня…— потрясенно пробормотал Ворчун. Встряхнувшись, он уставился на Реджину; она в оцепенении смотрела прямо перед собой.

– Это же Злая Королева. Та самая Злая Королева, — распаляясь, проревел он, потрясая кулаками, — которая по всему Зачарованному Лесу раструбила, что собирается отправить нас в ад кромешный.

Реджина, едва приметно вздрогнув, плавно обернулась к нему. Ее губы растянулись в полной издевательской благосклонности улыбке.

— Что ж, считай, что мне, — процедила она, — это удалось.

Раскрыв правую ладонь, Реджина с мстительной улыбкой двинулась на него.

Вспомнила свои магические штучки, того и гляди, поджарит! И Ворчун, нагнув голову, шарахнулся в сторону, то же самое проделали Джефферсон и принц Томас. Только Робин не шелохнулся, смотрел себе на Реджину так, будто память Гуду не вернули, а отшибли.

Румпельштильцхен,укоризненно покачав головой, что-то вполголоса сказал Реджине. На ее лице отразилась растерянность, затем неверие. Но ладонь, на которой так и не зажегся огненный шар, она все же опустила.

— Это правда, — Робин, подступив к Реджине, с робкой надеждой попытался заглянуть ей в глаза, и вот тут-то Реджина, похоже, и впрямь испугалась. Выглядела так, точно от Гуда в бега удариться готова. — Правда, что ты наложила Проклятье?

Реджина раскрыла рот, но ее опередил краткий ответ Румпельштильцхена:

— Нет. Колдовала не Реджина.

Робин и Реджина одновременно глянули на мага; Робин благодарно, Реджина — вопросительно изогнув брови.

Отвернувшись, она вдруг сделала шаг вперед, навстречу «подданным», обвела всех горделиво-вызывающим взглядом:

— Проклятье наслала я, — отчетливо, разве что не по слогам, проговорила Реджина. — Я поклялась отомстить вашим Прекрасным Величествам и клятву свою сдержала.

Когда она рассмеялась нервным, всхлипывающим смехом, все переглянулись. Злая Королева в этом мире, похоже, вдобавок ко всему, еще и чокнулась.

А Робин не сводил с нее глаз.

— Ты притворялась? Ты все помнила? — убито прошептал Гуд.

Красивые губы Реджины, дрогнув, искривились в гримасе отвращения.

— Помни я все, разве меня занесло бы в лагерь героев? – бросила она ядовито в лицо Робина.

Робин дернулся, как от оплеухи, но хоть взгляд от нее оторвал. Гуд нетвердым шагом подошел к трупу, присел на корточки и всмотрелся в лицо.

— Ноттингем, — хрипло сказал Робин. – Еще минута, и мы смогли бы довериться ему, – тише добавил Гуд, не глядя на все еще стоящего над телом Нила.

— Сомневаюсь, — выдавил тот.

Робин поднялся, когда к трупу приблизился Румпельштильцхен.

— Вор, сметлив, как всегда, — сухо похвалил Робина маг. – Гуд прав. Теперь, полагаю, самое время прекратить вражду. У всех нас есть масса причин не любить друг друга, но в этих условиях, в этом мире, причин сотрудничать гораздо больше.

— Ясное дело, причин доверять Темному магу куда больше, чем эсэсовцу, — хмуро бросил Ворчун. Но настоящего желания спорить отчего-то не было, и, когда все промолчали, Ворчун, стушевавшись, пожал плечами.

— Мертвый Ноттингем сослужит нам неплохую службу, — не взглянув на Ворчуна, докончил Румпельштильцхен. И, — тот обернулся к Реджине,— ваш выход, ваше величество.

***

Валден едва переступил порог, как, не поворачивая головы, заговорил расположившийся в кресле у его стола Голд:

— Доброе утро, Хельмут. Вы запоздали. Бурная ночка выдалась?

— Что вы здесь делаете? — холодно спросил Валден. Он молниеносно почуял: в позе Голда, в интонациях и словах слишком много того, что Голд редко себе позволял, – нескрываемого злорадного торжества.

— Пришел поделиться некоторыми открытиями и соображениями. Но сначала хочу задать вопрос.

Дождавшись, пока Валден усядется за стол, Голд небрежным жестом, точно карты сдавал, раскрыл объемистую папку. Валдену на мгновение почудилось, что от подшитых к делу документов пахнуло душистым горчащим ароматом. Венский кофе. Дьявол.

— Скажите, Хельмут, — задушевно начал Голд, — когда вы подослали агента Сопротивления Кита Ноттинга к перешедшей на нашу сторону Реджине Миллс, вы так неуклюже пеклись о благе Рейха или так искусно о благе его врагов?

Ноттинг и Сопротивление? Для блефа слишком глупо.

— Кит Ноттинг — мой агент в «Сторибруке», — ответил он. Ответ прозвучал слишком настороженно, и Валден не сомневался, что Голд это заметил.

Голд скучающе покачал головой.

— Боюсь, вы ошиблись, Хельмут. Кит Ноттинг давно находился под моим наблюдением. Вот рапорты, донесения. – Валден раскрыл не протянутую, а переброшенную ему папку. — Ну а прошлой ночью он проник в квартиру Миллс и пытался убедить ее бежать с ним. Миллс вынуждена была застрелить его, но, Валден, на этом его история, разумеется, не заканчивается. Так с какой стати вы сделали его своим агентом?

Первых трех страниц оказалось вполне достаточно. Следя за тем, чтобы жест был не слишком гневным и не чрезмерно ленивым, Валден закрыл папку и равнодушно встретил насмешливый взгляд.

— Тройной агент, только и всего, — сухо бросил он. – Такое случается.

— Да, такое случается, — невозмутимо согласился Голд. – И выглядит как крайне некачественная работа. Но если вспомнить о вашем венском приключении, все предстает несколько в ином свете, не находите?

Короткая, заполненная размышлениями пауза.

— Это не тянет на ловушку, вы же понимаете, — улыбнулся Валден.

— Как знать, Хельмут. Послушайте моего совета, — Голд поднялся, с лица оберштурмбаннфюрера исчезло напускное дружелюбие, — держитесь подальше от моих дел, ну а я, — Голд указал на бумаги жестом фокусника, накидывающего платок на змею, — буду держаться подальше от ваших. На мой взгляд, это хорошая сделка.

========== Глава 42 ==========

Валден продолжал безразлично улыбаться, даже после того, как за Голдом затворилась дверь. Так легче было контролировать зашевелившуюся в груди, спершую дыхание, разгорячившую кровь ярость.

Чем все это было? Колоссальной ошибкой Валдена? Мастерской фальсификацией Голда?

Уязвленное самолюбие и профессиональный опыт побуждали выбрать второй ответ как верный, но Валден медлил.

Ноттинг и Вена; по отдельности неопасны, но два звена уже цепочка, и это может закончиться скверно.

Он вернулся мысленно к последним словам Голда. Прямая угроза — нехарактерно для Голда, избыточно. Что-то лишнее было во всей этой истории, что-то неуловимое, нелогичное.

«Сторибрук», заговор в верхах, стремление ни с кем не делиться триумфом: разобраться в этой схеме было не труднее, чем решить задачу на сложение.

Но сейчас у него возникло ощущение, что последние действия Голда относятся уже не к арифметике, а алгебре: в системе появились неизвестные.

***

Десятью часами ранее

— Тебе… нужно торопиться, — высвободившись из объятий отца и обеими руками отирая мокрые щеки, прошептала Эмма.

И замолчала. Это выражение в глазах Дэвида она уже видела; год назад, когда он поднимался навстречу ей со скамейки в Булонском лесу. Боль, смешанная с нежностью, переплетшееся с раскаянием восхищение. Снова поманило видение того, как все могло сложиться, если бы только в тот день она ответила иначе на его просьбу покинуть с ним город.

Дэвид покачал головой.

— Нет, мне нужен не побег, Эмма, дочка, — с усилием произнес он. — Мне нужно встретиться с… — он потер лоб, точно пытаясь что-то припомнить или собраться с мыслями, — Голдом.