Страница 12 из 23
– Баран?! Стоп! – воскликнул Фавн. – Если речь о баране, то это снова моя епархия! Может, там не одно животное было, а целое стадо? Куда ты всё время лезешь, брат Гипнос! Это не я зарвался, а ты! В чужой монастырь со своим уставом не ходят!
Фавн забыл, что в сей момент они с Богом сна оба находятся в чужой обители.
– Я сказал не о баране, а о Фарре, – осадил Божественного собрата Гипнос. – Фарр – это для персо-иранцев не просто парнокопытное из семейства полорогих, а высшая внеземная и сакральная сила, остов и огонь зороастризма, величие, слава, судьба, знак Богоизбранности. Живого барана с твоих рогульских долин и лугов рядом с беглецами не было. Их сопровождал Фарр в этом образе. Так что это не твоя епархия и не твой монастырь, расслабься и получи удовольствие! Именно благодаря Фарру преследование Ардашира Артабаном оказалось дорогой в тупик и пустыми, как в устах цыганки, хлопотами.
– Ты столь многое знаешь из Авесты, что уж не заразился ли сам ересью зороастризма? – с подозрением спросил у Гипноса Фавн, утверждая при этом: – Болезнь сия может оказаться неизлечимой, как некоторые нехорошие заболевания у смертных!
Мудрый Бог сна в ответ лишь улыбнулся и снова переключился на спящего Нарсеса:
– Твой дед вышел победителем в схватке с Аршакидами и казнил всех мужчин его рода, кого только сумел достать, однако двое спаслись и в чём мать родила ускакали в Индию к своим дальним родственникам-раджам. Дочку же Артабана твой юный дед взял себе в жёны. А вот служанку-рабыню запер в гарем и больше о ней никогда не вспоминал, ибо не царское это дело помнить добро. Впрочем, и не служанкой она была, только выдавала себя за таковую, притворялась. Догадываешься, кем? Тоже царской дщерью, неважно чьей! Ардашир много воевал со всеми подряд, оттого и твоя империя расширилась. Построил себе резиденцию – дворец Атеш-Кадех и девичью башню Галех-Дохтар возле своей первой столицы Ардашир-Хваррах. Да-да, первая столица Ардашира заслуженно носила его имя! Твой дед был парнем скромным, а посему против прижизненных прославлений, увековечиваний и присвоений наименований, но окружение настояло. Дворец Атеш-Кадех без присмотра сегодня уже начал ветшать, но пока жив, курилка! И там до сих пор есть прекрасный водоём!
– Это опять моя епархия! – воскликнул Фавн. – Я обожаю водоёмы!
– Цыц! Не мешай, не о водоёмах сейчас речь, а о дворце! Эврика! Слетай-ка пока и посиди у пруда, а я продолжу обрабатывать иранского нечестивца! – злобно зыркнул Гипнос на Божественного собрата, а потом всё своё внимание снова переключил на спящего Нарсе. – Не хочешь ли построить себе новые чертоги и, отрекшись от престола, уединиться в них, проведя там тихую, мудрую и спокойную старость? Вот твой брат и кумир Галерий скоро начнёт строить собственный дворцовый комплекс в Фессалониках, пусть и не для пенсии, а, напротив, для нового этапа своего царствования! Бери с него пример в части стройки! Для собственной тихой старости дворец в Салоне будет строить и Диоклетиан – с него тоже бери пример: и в части стройки, и в части пенсии!
Фавн между тем отбыл проведать свою епархию и свой монастырь в образе царского пруда у чертогов давно отошедшего в мир иной Ардашира: Гипнос априори знал, к чему спровоцировал Божественного собрата-сельчанина.
Гипнотические сказания-2 и негипнотические россказни об Ардашире
«Я для знаний воздвиг сокровенный чертог,
Мало тайн, что мой разум постигнуть не смог.
Только знаю одно: ничего я не знаю!
Вот моих размышлений последний итог…»
Омар Хайям. Рубайят
Сбагрив куда подальше простодушного Фавна, Бога всех пастухов, селюков и рогулей, Гипнос продолжил деревообработку спящего, открытого всем ветрам и веяниям и оттого беззащитного, как малое дитя, шахиншаха.
– Твой дед был боевым праведным Львом и воевал не только лишь со всеми подряд, но даже и с Большим Червём. И Червь был не только лишь Червём. Это был огромный Червь-Дракон, хоть и не Марс и не какие-то там маломощные крохотные червячки, которых периодически давит на себе твой брат и кумир Галерий, не обращая на них внимания, хотя ему давно следовало бы задуматься о своём здоровье. Ведь мой брат-близнец Морс-Танатос не дремлет и всегда находится в стойке, готовый в любую секунду задушить в своих объятиях очередную бессчётную жертву. Впрочем, в объятия он не заключает, тут я преувеличил, но сути это не меняет. Мой единоутробный братец, держа в одной руке песочные часы, а в другой косу, вечно поглядывает на льющуюся струйку зёрен из горных пород. Он педант. Когда последняя песчинка в часах высыпается – а это значит, что жизнь одного из смертных подошла к концу – мой близнец, как зверь, бросается на жертву, чей час пробил, и остро наточенная коса мастерски делает своё грязное дело. Чик – и делов-то! Твоему брату и кумиру Галерию об этом тоже нужно помнить! При случае намекни ему лично! – сыронизировал Бог сна. – Однако же это лирическое отступление, вернёмся к делу! Как ты думаешь, в чём отличия Дракона и Червя, если по сути это одно и то же, обозначенное разными терминами-шифрами? Не знаешь? Вот тебе и загадка для размышлений в период спокойной старости на пенсии, чтобы от скуки не зачахнуть. Заодно подумай и о том, каким образом Ардашир одолел Червя-Дракона. Дам небольшую подсказку. Вот твой брат и кумир Галерий мнит себя сыном Марса, Бога войны. Мифы – они не только у нас сказки. Отец цезаря, как он сам считает, является к нему исключительно в образе Дракона. А чтобы победить сына Дракона, нужно самому стать Драконом или на крайняк его кровным отпрыском, Арментарием. Ну, теперь уже сам отыщешь ответ на мою загадку и на все иные жизненные вопросы. А я снова вернусь к своему повествованию. Твой дед, рискуя жизнью, победил Чудовище вида ужасного! Большой Червь не сумел схватить ребёнка прекрасного, хотя и был в шаге от этого! Ты, кстати, уразумел, наконец, что Галерий – твой брат и кумир? Даже если уразумел, повторять не устану и не перестану. Терпи, напитывайся и покоряйся неизбежности!
«И почему мой дед не поймал сбежавших сыновей Артабана, ведь такой прощёлк мог для него плохо закончиться? Потомки становятся упырями и мстят через века!», – отчего-то во сне подумал Нарсе: это была самая простая рефлексия, ибо битву с Червём-Драконом предстояло ещё осмыслять и осмыслять неделями, месяцами, а может – и целую вечность. И не найти ответа до самой смерти!
– А ведь ты прав в своей смелой догадке, смертный! Но всё произошло гораздо быстрее и раньше, чем через века. Сыновья прежнего правителя задумали устроить твоему деду подлянку и умертвить его без помощи песочных часов, без косы и без визы моего брата Морса-Танатоса. Замысел должна была воплотить в жизнь их сестра, ставшая женой Ардашира. Я могу заглядывать в будущее и прозревать, как на подобные уловки не поддастся, например, супруга римлянина Константина Великого по имени Фауста, которую в заговор с целью убийства её мужа попытается вовлечь родной отец. Фауста сразу же обо всём доложит супругу и именно поэтому Константину Великому на роду написано в корне перевернуть римский конфессиональный мир, но это будет ещё не скоро – ты этого не увидишь. Жена Ардашира, напротив, поддалась, пусть и поневоле. Она, змея, поднесла твоему деду кубок с отравленным вином. Только мы, Боги-Олимпийцы, введя женщину в состояние нервозности, смогли спасти твой род. У неё задрожали руки, трясущиеся пальцы разжались, и кубок, звеня и подпрыгивая, словно пятак, покатился по гранитному полу. Ядовитое зелье разлилось, а женщине на нервном срыве пришлось во всём признаться мужу и покаяться. Поскольку царица уже была беременна твоим отцом, мы, Олимпийцы, сделали второе благое дело – перевоспитали её из змеи в белоснежную голубку и до поры до времени схоронили в надёжном месте. Тем самым сохранив жизнь твоему отцу, а, следовательно – и тебе, и всем будущим Сасанидам, всему твоему роду! Не верь сказкам о том, что твою бабку спрятал некий безымянный вельможа или даже главный зороастрийский жрец, мобедан-мобед по имени Тусар-Тансар. Последний ни за что не осмелился бы ослушаться Ардашира, ибо был труслив и испугался бы, что сразу пойдёт под нож или, хуже того, будет посажен на кол пятой точкой. Ему всегда хотелось жить не меньше, чем другим, а то и больше! Уже много позже, когда стало безопасно и даже модно бравировать фактом сохранения Сасанидского рода, мобедан-мобед на ушко и по секрету всему свету принялся трындеть, что именно он был ключевой фигурой в спасении матери Шапура Первого и всего сасанидского отродья… эээ… его великого почти четырёхсотлетнего потомства. Многовекового потому, что я прозреваю грядущее.