Сильмарилли

- Снимите с него доспехи, быстро, - закричала я срывающимся голосом.

Видимо, было в моем голосе что-то такое, что не позволило гномам сомневаться в правильности моего решения. Несколько рук быстро, но в тоже время очень аккуратно стянули доспехи с Двалина, оставалась только рубашка. Не дожидаясь, я распахнула её, порвав тесёмки и приложила обе руки к вздувшейся груди. Тут же тяжёлая, злая сила начала медленно плавиться и потекла в мои пальцы тягучим маслом, разливаясь в моей груди болью и смертью. Это продолжалось не больше минуты, но казалось, что прошла вечность. Двалин закрыл глаза, потом хрипло вздохнул и широко распахнул веки. Я упала ему на грудь, тяжело дыша. У меня ломались кости, вонзались в лёгкие, разрывались внутренности, в глазах темнело и в тоже время было ослепительно ярко. Последнее, что я услышала, был мой надрывный стон, превратившийся в вопль и замерший вместе с моим сознанием.

Я ничего не слышала и не чувствовала. Я не знала, что меня бережно перевернули и положили рядом с Двалином, который уже пришёл в себя и начал подниматься с земли. Я не знала, что гномы пытались привести меня в чувство, бегали за водой, поливали на лицо, слушали сердце, проверяли дыхание, хлопали по щекам. Я не знала, что Фили и Кили попеременно несли меня на себе, не доверяя никому, даже Двалину, к которому вернулись силы. Я не знала, что были и другие гномы, пришедшие так вовремя нам на помощь. Я не знала, что Бомбур плакал, а другие его утешали. Я не знала, что Двалин не проронил ни слова всю дорогу. Я не знала, что Балин то брал мою руку, сжимая в своей, то отпускал её, качая головой. Я ничего не знала, кроме боли. Боль стала частью меня, стала мною. И ничего другого больше не существовало.

========== Глава 7. ==========

Я открыла глаза, часто моргая от яркого света. Небо было ослепительно золотым от облаков, на которых отпечаталось солнце. Постепенно возвращались звуки. Всё громче звучали голоса, пока не взорвались какофонией криков, смеха и рыданий. Рыданий? Бомбур склонился надо мной, сотрясаясь всем телом.

- Она открыла глаза! – пробулькал он и обнял так сильно, что я застонала. Он тут же отстранился, - прости, прости, больно? Где больно?

- Бомбур, - улыбнулась я привстала, уперев руки в землю, - ты меня чуть не раздавил! Садись на диету, милый. А я тебе помогу и уничтожу твои припасы. У тебя случайно не осталось того чудесного хлеба? А то я сейчас такая голодная, что начну есть камни и траву.

Ко мне подскочили гномы. Фили внимательно осмотрел моё лицо, взяв в свои ручища и покрутив голову сначала влево, потом вправо. Балин взял руку и проделывал какие-то круговые движения. Почти то же самое с моей правой ногой проделывал Кили.

- Э-йе-йей, поаккуратней, парни, а то вы меня сломаете и тогда точно не соберёте. А у меня между прочим долготекущие планы на ближайшие эдак лет восемьдесят.

На лице гномов наконец-то появились радостные улыбки. Фили облегчённо обнял меня, еле касаясь. Сломать боится, какой хороший, - подумала я. И тут гномы затихли и немного отстранились в сторону. Затмевая собой солнечный свет ко мне приближалась мощная фигура, на голову выше остальных гномов. Прищурившись и подняв руку ко лбу, я различила чёрные как смоль волнистые волосы с прожилками седины, обрамлявшие мужественное лицо, борода и усы невероятно шли ему. Под нарядным кафтаном, подбитым мехом, явно прорисовывались горы мышц. Я готова была заново потерять сознание, но теперь уже от восхищения. Но так как я была девушкой воспитанной, то не стала этого делать, а помахала рукой, широко улыбнувшись, и пропела:

- Привет, - подумав, добавила, - ствую!

Мужчина, а это был мужчина во всех возможных смыслах, смотрел на меня спокойно, чуть заинтересованно, но молчал.

- Мой король, - первым сообразил Балин, - позволь представить тебе нашу спутницу Алдариель.

Я вдруг вспомнила, что только очнулась и начала приглаживать волосы и отряхивать одежду. Небольшие лучики побежали от глаз короля гномов, превращая меня в девочку, девушку, женщину.

- Я, король Эребора Торин Дубощит, рад видеть тебя в здравии, Дочь Деревьев. Я успел узнать о твоих подвигах…

Подвигах? – пронеслось у меня в голове.

- …и я благодарен тебе за спасение жизней Фили, Кили и Двалина.

При упоминании Двалина я начала крутить головой в поисках лысины.

- …врата Эребора с этого момента всегда будут открыты для тебя!

Где же Двалин?

- … в любое время ты желанный гость в нашем замке.

Король замолчал, а я перестав крутить головой, снова воззрилась на него, вернее в его поразительные синие глаза в обрамлении густых чёрных ресниц, под густыми чёрными бровями. Ох уж эти мужчины-войны, - подумалось мне,- словно выкованы из ветра и пепла. Торин тем временем изучал меня дольше, чем следовало бы. Я было засмущалась, но тут заметила сверкающую лысину и бросилась в её сторону, повиснув на шее у Двалина. Гном, малость ошалевший от таких нежностей, положил руку мне на голову.

- Как ты, девочка?

- Ты жив, жив, - пискнула я, - как же хорошо! “Мы высечены из камня, нас сложно сломать”, - передразнила я его недавние слова, - А лежал такой весь поломанный с фонтанами крови из всех дыр! Я так испугалась, Двалин, - уже серьёзно сказала я, - больше так не делай. Никогда!

Он вконец смутился и его лысина покрылась розовыми пятнами.

- Где мы? – наконец спросила я.

- Мы уже недалеко от Эребора, - сказал подошедший Фили, - видишь вон ту гору и он указал мне в сторону, где возвышалась скала. Это и есть Эребор? Так близко! Я огляделась. Озера не было видно. Вдали текла быстрая река. Значит гномы прошли уже немалый путь.

- Вы несли меня что ли? – спросила я у Фили.

- Несли, - вмешался Двалин, - у нас были пони, но этот малявка не дал. Сказал, что тебя растрясет и не дал. Тащил на себе всю дорогу, иногда Кили помогал.

- Спасибо! – я тепло посмотрела на Фили. Фили смутился и что-то пробормотал, бренча подвесками на усах.

- А где Бомбур? – встрепенулась я, ощутив жуткий голод - он мне обещал завтрак, обед и ужин одновременно!

Бомбур стоял неподалёку , держал в руках штук пять лембасов и улыбался до ушей.

Гномы дали мне поесть в спокойствии и одиночестве. Все занимались какими-то важными делами – кто-то собирал поленья для костра, кто-то ушёл на охоту за ужином (лембасы я приватизировала, распихав по карманам), кто-то чистил оружие, кто-то расчёсывал бороду и переплетал косички. Я успела познакомиться с другими гномами, которые, как я узнала, охотились вместе с королём недалеко от озера, когда услышали вой варгов совсем близко. У них были луки, что и спасло нас всех от неминуемой гибели…

Я жевала лембас и думала, как объяснить гномам мой дар, не вдаваясь в подробности. Мне очень не хотелось, чтобы и гномы узрели во мне тьму или свет, или фиг какой фетиш вроде камней. Я ела медленно, как никогда. Уже спустились сумерки, а я всё ещё обгладывала маленький кусочек хлебца. Гномы собрались у костра и жарили на нём тушки каких-то зверюшек, а я задумчиво облизывала пальцы рук. Гномы вроде как установили негласное правило - не тревожить меня во время трапезы и я попыталась выжать из этого максимум, но ничего толкового так и не придумала.

- Итак, Алдариель, - бархатный низкий голос короля проник под кожу и пощекотал её изнутри. Приятно пощекотал. – я вижу, что думы твои далеко отсюда. Что тревожит тебя?

Король сел рядом со мной. Слишком близко, - закричал мой разум, но его быстро придушили выпорхнувшие откуда-то из живота, бабочки. Мне отчего-то показалось, что я могу довериться этим синим глазам, броситься в их омут и найти там защиту и понимание. Я стряхнула с себя наваждение. Слишком рано. И разум ожил, а бабочки разлетелись, ломая крылышки об острые углы недоверия.