Империя хорезмшахов

Иную ситуацию наблюдаем у мусульман. В исламском мире считался законным каждый ребенок, если только отец признавал его своим. Тот же Санджар был сыном рабыни, что не помешало ему стать султаном.

Зато дети от разных жен считали друг друга чужими. Их воспитывали матери, а они, как правило, враждовали между собой. Каждая хотела видеть на престоле собственного отпрыска. Соперниц и их детей часто убивали. Родиться в султанской семье было не только заманчиво, но и опасно.

Старшим сыном Иль-Арслана являлся Алаэд-Дин-Текеш. Его родила туркменка, что легко понять даже по имени (теке – одно из туркменских племен). Младший сын, Султаншах, происходил от другой жены, которая носила титул «Теркен-хатун», то есть турецкая царица. За ее спиной стояли какие-то мощные кланы степных джигитов из других племен, не из туркмен. Хорезмшах назначил младшего сына наследником, и родня Теркен-хатун поддержала это решение.

Текеш правил Джендом в низовьях Сырдарьи, когда узнал новость о смерти отца. Принц носил тогда должность вали (губернатора).

Текеша вызвали в Гургандж для присяги Султаншаху. Принц-губернатор наотрез отказался ехать. Возможно, он был прав. Не исключено, что его хотели заманить в столицу, чтобы убить.

Теркен-хатун отправила в Дженд конное войско, чтобы привести Текеша силой. Царевич бежал. От туркменских кочевий он был отрезан, поэтому спасения следовало искать в другой стороне. Текеш укрылся у кара-китаев, где искал покровительства у «императрицы Чэнь Тянь», женщины волевой, хитрой, решительной и жестокой. К тому времени она, возможно, изменила мужу-фуме, воспользовавшись его отсутствием.

Пока фума сражался в Хорезме и побеждал, императрица обратила внимание на его брата, красавца по имени Пугучжи-шали; таким именем называет данного персонажа китайский источник. Как мы видели, фамилия самого фумы – Сяо. У его брата фамилии нет вообще. Возможно, они братья только по матери, а отцы разные.

Пугучжи ответил императрице взаимностью. Пока что об этой скандальной связи никто не знал: любовники соблюдали осторожность.

Альковная история тесно переплеталась с политикой. Когда изгнанник Текеш прибыл в Семиречье, императрица не колебалась ни минуты: нужно ему помочь. Во-первых, она соблазнилась возможностью поставить в Хорезме подконтрольного человека. Во-вторых, возникла прекрасная возможность избавиться на время от мужа и кинуться в объятия обожаемого любовника.

Крупное кара-китайское войско с фумой во главе подступило к Гурганджу. В походе приняли участие аскеры из Семиречья, Бухары, Самарканда. Но самое главное – конечно, китаи. Страх мусульман перед узкоглазыми воинами был столь велик, а память о Катванской битве так свежа, что хорезмийские войска разбежались. Той же зимой Теркен-хатун вместе с любимым сыном уехала в Нишапур под защиту Муайида. Теркен прихватила с собой казну и щедро одарила эмира. Она просила о помощи, пообещала отдать территории в современной Туркмении и заверила, что значительная часть хорезмийской армии на ее стороне: аскеры перебегут на сторону Султаншаха по первому зову.

В это время новым хорезмшахом сделался Ала эд-Дин Текеш (1172–1200), он воссел на престол 11 декабря. Историки окрестили его самым талантливым шахом Хорезма, хотя эта характеристика – такой же штамп, как «добрый» или «суровый» правитель. Действительно, при Текеше началось подлинное завоевание Восточного Ирана. То есть сельджукского наследия, которое хорезмшах пытался прибрать к рукам. Правда, успехи шаха в этой борьбе были довольно скромными.

Однако обаяние личности Текеша оказалось столь велико, что его обладатель превратился в героя. Каким он был, отец хорезмшаха Мухаммеда и дед бесстрашного Джелаль эд-Дина Менгбурны? Внимательным, хитрым, одаренным воображением политиком. И лиричным: обожал музыку, виртуозно играл на инструменте уд, неплохо пел.

Он не убивал родню, а назначал ее на ответственные должности. Вел тонкую политическую игру на Среднем Востоке, создав систему союзов, вассалов и буферных зон.

Всё время своего правления Текеш воевал. В одном из сражений потерял глаз. Страшный, кривой шах наводил ужас на своих недругов, однако тюрки его обожали. В своей политике шах опирался на племя канглов. Это были родственники туркмен, но претендовавшие на собственную значимость. Из племени канглов (а точнее, из подразделения этого племени, называвшегося баяут) Текеш взял очередную «Теркен-хатун». Теркен была красива и своенравна. Она ревновала Текеша к каждой парандже. И не без основания. Текеш обожал женщин и время от времени устраивал оргии. Теркен это не нравилось, она ссорилась с мужем… и в знак примирения клянчила у него посты для своей родни. Историк Джузджани приводит анекдот, что однажды Теркен застала мужа в бане, когда он купался в бассейне с невольницами. Хатун заперла дверь, и шах едва не задохнулся вместе со своими женщинами. Только вмешательство придворных спасло государя от гибели.

Отцы многих военачальников, сражавшихся с Чингисханом, начинали карьеру в эпоху Текеша благодаря Теркен, которая продвигала во власть своих соплеменников. Этот процесс продолжался во время правления сына Текеша. Перед монгольской войной большая часть крупных военачальников происходила из канглов.

Это не нравилось туркменам, кипчакам, халаджам/калачам и прочим тюркам, служившим в хорезмийской армии… Но при Текеше процесс лишь начинался. Шах позволял своим гулямам грабить мирное население и считался идеальным правителем.

Его государство не отличалось стабильностью. Оно даже не имело центра. Условно им считался Гургандж. Но туркмены, канглы и кипчаки не видели разницы между этим городом и всеми остальными. Их родина была далеко в степи, а Иран оставался всего лишь объектом грабежа или местом, где можно получить выгодное назначение, чтобы со временем отделиться от хорезмшаха и основать собственную династию.

Когда воинов не хватало, Текеш отправлялся на север, грабил «неверных кипчаков» (или канглов, или карлуков) и пополнял армию военными рабами – мамлюками.

Такой режим нельзя назвать прочным. Эта политическая система аморфна, как Протей. Должно быть, жизнь в таком государстве мучительна для всех.

Теркен-хатун и эмир Нишапура Муайид целый год собирали новое войско из наемников и всякого сброда. Они выступили на Гургандж в 1174 году. Но Текеш уже обладал значительной силой. Его поддерживали удалые туркменские джигиты. Кроме того, он сумел договориться с кипчаками. Шах встретил врага на краю степи у города Супурли. На его сторону перебежал испахбед Мазандерана и Гиляна Хюсам эд-Дин Арташир (1171–1205), перс по происхождению. Испахбед означает «военачальник» по-ирански, но это и титул правителей. Впоследствии дружба между Арташиром и хорезмшахом укрепилась настолько, что иранец взял в жены прекрасную Шах-хатун – одну из дочерей Текеша.

…Арташир услужливо сообщил, по какой дороге идут противники Текеша и сколько у них сил. 11 июля хорезмшах стремительно атаковал войска Муайида и Султаншаха и разгромил наголову.

Старый интриган эмир Муайид попал в плен и был представлен Текешу. Текеш приказал разрубить его надвое. Так закончилась жизнь и карьера человека, который почти за двадцать лет до этих событий приказал ослепить двух Сельджуков – отца и сына. Нишапуром стал править сын казненного – Туганшах (1174–1185).

Старшая «Теркен-хатун», мачеха Текеша, бежала на восточное побережье Каспия вместе с сыном и укрылась в крепости Дихистан. Текеш осадил ее и взял. Султаншаху удалось скрыться, а Теркен попала к пасынку в руки и по его приказу была казнена. Собственно, после этого звание «Теркен-хатун» (турецкой госпожи) и перешло к старшей жене Текеша, о которой сказано выше.

Султаншах укрылся за стенами Нишапура. Новый эмир этого города Туганшах вроде бы поддержал беглеца, но вел себя подозрительно. Султаншах испугался, что его попросту продадут Текешу за деньги. Поэтому незадачливый претендент бежал в сильное мусульманское государство Г у р.