Страница 6 из 83
— Слушай, — Клякса запрыгивает мне на колени, ластится и я поглаживаю ее за ухом. А она только и рада. Тарахтит как трактор. — Ты говорил, знаешь первоклассного сыщика. Дашь номерок?
— Без проблем, — а спустя вдох-выдох. — У тебя все в порядке?
— Жить буду. Хочу разыскать кое-кого.
— Рус? — напрягается Сварог. Всегда чуял вранье, как хищник добычу. Но сейчас я не вру, а просто не договариваю. Не за чем другу знать всю правду, которая сейчас скорее сойдет за бред психа, коим я, по сути, и являюсь. Даже справка есть.
— Я же сказал: просто найти старого друга. Поможешь?
Помог. Скидывает номер эсэмской. Глеб Рощин. И я тут же набираю его. После коротких формальностей излагаю суть заказа.
— Мне нужно выяснить личности моих соседей.
Называю адрес.
— И все? — удивляется Рощин.
— Нет. Я хочу знать о них все: когда родились, в какой садик ходили, кем являются друг другу. И самое главное, мне нужно знать, откуда у них ребенок. Девочка, лет двенадцать. Аутистка.
— Я так понимаю, последний пункт — самый важный, — он не спрашивает, просто констатирует факт и больше никаких вопросов.
— Как будут результаты — я позвоню.
Рощин перезванивает через неделю. За это время я успеваю вычистить от пыли дом, а Клякса оселиться на новом диване; познакомиться с Богданой, которая каждое утро приносит мне Кляксу, шляющуюся где-то по ночам, и отправить посылку из прошлого. Когда звонит Глеб, я как раз собираюсь на важную встречу.
Он не отчитывается по всем пунктам, а говорит то, что мне важнее всего. Действительно, профи. И отменный психолог.
— Дмитрий Воронцов и Ангелина Юлаева. Он — банкир. Она — модель и его вторая жена. Девочку зовут Богдана Воронцова. Ей двенадцать, диагноз поставили пять лет назад, когда у нее на глазах мать вскрыла себе вены. Но самое интересное другое. Воронцовы удочерили Богдану и забрали ту буквально из роддома. Биологическая мать отказалась от нее.
— А кто биологическая мать, ты выяснил? — неожиданно просевшим голосом, потому что до чертиков страшно услышать в ответ. Впервые страшно за последние десять лет. И мои персональные демоны подняли уродливые морды, предвкушая самое интересное действо. Рванули цепи так сильно, что я слышу их лязг. Он оглушает, и только поэтому я не сразу понимаю, что отвечает Глеб.
— Повтори, — прошу, слыша радостные вопли демонов, которых, я думал, приручил еще в психушке.
— Александра Лилина, — повторяет Глеб, и я отпускаю демонов на свободу, потому что эта женщина — мой личный приговор.