Город

Михаил, не сводя глаз с Лиз, подошел к ней и что-то шепнул ей на ухо. Та одобрительно засмеялась в ответ.

– Что за секреты?.. – возмутилась Барбара. – Говорите вслух!

– Дорогая моя, успокойтесь, – ласково обратилась к ней Лиз, – это не касается никого из вас.

– Кого же это касается? – спросил Пьер.

– Господа, это неважно, – ускользнула от прямого ответа Лиз. – Итак, вы согласны?

– Я, пожалуй, соглашусь при одном условии, – заявил Пьер, не сводя с Михаила злого взгляда, – если наша дорогая хозяйка позволит мне воспользоваться ее гостеприимством.

Михаил побагровел, а Лиз весело рассмеялась. Он направился к Пьеру, сжимая кулаки, но она встала между ними.

– Джентльмены, прошу вас, не ссорьтесь. Ссор я не люблю. Раз уж у нас возник спор, предлагаю заключить перемирие. Места в моем доме много, но для спорящих и враждующих мало будет и острова, поэтому предлагаю вам, господа, заключить мир. Только так мы с вами, втроем, – на этих словах она сделала акцент, – сможем приятно провести время под одной крышей. Так как, господа Михаил и Пьер, мир?

Михаил и Пьер, недовольные, но молчаливые, покорно пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

– Грязная шлюха, – тихонько шепнула Барбара Элеоноре, та кивнула в ответ.

– Ну что же, ваше молчание я принимаю за согласие, – весело сказала Лиз, – иду вызывать помощника мэра.

Она вышла, плотно закрыв за собой дверь, вся компания удрученно молчала. Слов не было ни у кого. У многих было ощущение, что их используют. Но для чего?..

– Что скажете? – устало спросила Элеонора.

– Скажу, что ловко нас провели, – отозвалась Барбара, – сначала воды, потом в гости, скоро и вовсе оставят здесь жить. Хотя некоторые и не прочь, под одной-то крышей с прелестной хозяйкой.

– И что с того?.. – Михаил вызывающе и зло смотрел на Барбару, в нем еще кипел гнев на Пьера, разрушившего его далеко идущие планы. – Вас это не касается. Не нравится здесь, валяйте, идите искать свою пещеру. А я, например, намерен здесь задержаться. И не скрываю этого.

– Будете с Пьером делить мадам Лиз? – съязвила Барбара. – Тошно не станет?

– Нет, не станет! – парировал Михаил, едва сдерживаясь, чтобы не дать ходу своей ярости – не перевернуть стол или не сорвать портьеры. – С такой женщиной не станет. Напротив! Будет лучше и лучше!

– Ну, хватит, – вмешалась в спор Элеонора, – все мы взрослые люди, никто никому не указ. Просто мы устали, нам надо отдохнуть. Предлагаю, задержаться на ночь. А утром будет видно.

Через несколько минут в гостиной вновь появилась Лиз. На этот раз она была не одна, ее сопровождал молодой человек в смокинге с идеальным пробором на голове, темные глаза его из-за тонких очков с безразличием взирали на окружающий мир. Лиз представила его как мистера Томаса. Он вежливо поклонился и предложил дамам и господам пройти в его лимузин. Элеонора и Барбара со Стефаном последовали за учтивым мистером Томасом, Пьер и Михаил остались в гостиной вместе с Лиз.

3      

Дом, куда привез Элеонору мистер Томас, находился неподалеку от особняка Лиз. Не успела прибрежная дорога сделать и двух поворотов, как белоснежный лимузин уже остановился у одного из домов. Он мало чем отличался от своих соседей – такой же респектабельный и молчаливый. Окна наглухо были закрыты жалюзи. Похоже, что и здесь никто не жил. Однако на балконе с массивными балюстрадами виднелись кашпо с цветами и тропическими деревьями, жирно блестевшими в свете зари мощной глянцевой листвой. Элеонора подумала, что кто-то должен был за ними ухаживать, иначе бы они погибли в такую жару. Но кто?.. В середине балюстрада балкона переходила в террасу для прогулок к морю. Они как раз остановились под ее сенью. Томас вышел из машины, открыл дверь и предупредительно подал руку Элеоноре. Она поняла, что это пристанище предназначено ей.

Барбара вдруг заволновалась, схватила ее за руку и горячо зашептала:

– Дорогая моя, вы что же, намерены поселиться в этом доме в одиночестве?.. И вам не будет страшно?.. Предлагаю провести эту ночь с нами. Ты ведь не возражаешь, милый?

– Конечно, нет, – поддержал супругу Стефан. – И правда, Элеонора, черт знает, что это за место, вместе все-таки надежнее.

Элеонора на мгновение засомневалась. Может, они правы?.. Что это за дом и зачем ей туда идти одной?.. Но она все-таки нерешительно вышла из машины и огляделась. Она смотрела на спящий дом, и в глубине души ее разгоралось любопытство, ей страстно захотелось побыть хозяйкой прекрасного дома у самого моря. Интересно, какие чувства испытывает человек вдали от суеты, просыпаясь от шороха волн в собственном доме на побережье?.. О чем он думает, когда не торопясь пьет свой утренний кофе у окна с видом на море?.. Наверное, о том, что жизнь прекрасна, и больше не к чему стремиться, все самое лучшее он уже получил – благополучие, процветание, умиротворение, наконец. Все еще сомневаясь, она робко шагнула к особняку. Потом повернула к машине, наклонилась и сказала своим друзьям:

– Не беспокойтесь обо мне. Я останусь здесь.

Мистер Томас открыл дверь своим ключом и пропустил вперед Элеонору. Ее встретила темнота. Но вдруг дом мягко засветился. Это ее спутник включил освещение. Свет не был ярким, режущим глаза и обостряющим чувство тревоги, которое неизбежно возникает у человека в незнакомом месте, да еще при стечении подобных странных обстоятельств. Напротив свет был чуть приглушенным, и он ее успокаивал. Она огляделась вокруг, и встретившая ее прихожая показалась ей даже слегка знакомой. Странно, но ей почудилось, что она действительно хозяйка этого дома. Просто ее долго не было, и вот она, наконец-то, вернулась в свою тихую благодатную пристань. Элеонора постаралась отогнать от себя навязчивые фантазии, должно быть, она невольно настроила самоё себя этими глупыми, детскими мечтаниями. Что за ребячество!..

– Госпожа Элеонора, – обратился к ней Томас, – я покидаю вас. Желаю вам доброй ночи.

– Спасибо. Всего и вам доброго.

Дверь за Томасом затворилась. Элеонора осталась одна. Она подошла к зеркалу на стене, в свете бра из зеркальной глади на нее смотрела уставшая женщина, потускневшие глаза пытливо вглядывались в отражение, на загорелом лице виднелись пыльные следы от долгого путешествия.

«Хорошо бы искупаться», – подумала она, и тут же забыла об этом. Ее влек к себе дом, отданный в полное ее распоряжение. Ей хотелось поближе с ним познакомиться, заглянуть во все его уголки, изучить его весь. Это непреодолимое желание удивляло ее – раньше она никогда не проявляла столь пристального интереса к чужой собственности. С чего же вдруг теперь?.. Зачем ей это?.. Она отмахивалась от этих вопросов. Просто так, из любопытства, в конце концов, интересно ведь поближе познакомиться с роскошным бытом богачей. Какая семья поселится в этом доме, сколько у них детей, чем они занимаются в жизни, какие у них привычки?.. Но зачем ей это знать?.. Просто так, беззаботно отвечала себе Элеонора.

Сначала она детально изучила прихожую, заглянула в плательные шкафы, открыла какие-то ящики. Повсюду было пусто. Она с облегчением скинула пыльные туфли. Обнаженные, уставшие от дороги ноги с блаженством ощутили прохладу паркета. Элеонора закрыла на ключ входную дверь, убедилась, крепка ли она, и, бросив мимолетный взгляд в зеркало, направилась в гостиную.

Она напомнила Элеоноре гостиную Лиз: такое же расположение дивана и кресел, правда, эти были более утонченными, что легко угадывалось даже за легкими парусиновыми накидками. Вся комната была выдержана в приятных пастельных тонах: воздушные портьеры, неброский шелк на стенах, изящный паркет, на всем этом лежали приятные для глаза оттенки. Гостиная дышала свежестью и чистотой, никакого запаха пыли или плесени, будто весь день комнату освежал прохладный бриз моря. Она немного побыла в гостиной, опустилась в кресло, почувствовала покой и гармонию, но ее окликало любопытство, оно настойчиво заставляло ее идти дальше. И она пошла, не в силах ему сопротивляться.